Александр Щёголев - Инъекция страха
Врач оказался дома, а не на работе. Грипповал. К тому же стоило ему опознать, кто находится на другом конце провода, выяснилось, что человек он вполне разговорчивый. («Помнишь, мы вместе за шахматную сборную от школы выступали? – представился автор столь неожиданного звонка. – Ты на пятой доске, я на четвертой…» – «А-а, – среагировал собеседник. – Это ведь тебя какая-то психованная мамаша лимонадом облила, когда ты у ее сына выиграл?») На том и завершился процесс взаимного узнавания, естественно преобразившись в непринужденный диалог.
Андрей решил не связывать себе руки легендой о несуществующем друге-писателе. Отчаянная решимость придала ему наглости и азарта. Теперь писателем был он. А что такого? Нормальный член Союза Писателей, специализирующийся в жанре, предположим, фантастики. При первой же личной встрече обязательно подарит книгу. Ну, конечно, с дарственной надписью, о чем разговор. Жаль, что собеседник не увлекается фантастикой, поэтому фамилия Андрея ему ни о чем не говорит (собеседник вообще, кроме Стругацких, к своему стыду, других фамилий в этом жанре не припоминает, и, кстати, знаком ли Андрей с упомянутыми писателями?). Конечно, знаком, о чем разговор! При первой же личной встрече можно хорошенько посплетничать, если есть желание, но не сейчас, не сейчас. Причина звонка в другом. Андрей пишет новую книгу, и ему понадобилась консультация по медицинской части. Совсем небольшая, не стоит заранее пугаться. Да-да, прямо по телефону. Что важно – с медиком-ученым, а не с медиком-практиком. Вероятно, из области эндокринологии – ведь уважаемый собеседник по специальности эндокринолог, Андрею дали правильные сведения?
– По специальности я многостаночник, – засмеялся товарищ из параллельного класса. – И швец, и жнец, и даже автолюбитель.
– Вот-вот, – обрадовался Андрей, – нужен именно врач широкого профиля!
Короче, собеседник был выбран как нельзя более удачно.
«Писатель» изложил врачу сценку из будущей книги. Был максимально откровенен, скрыв лишь то, что эта сценка уже имела место в действительности. В заключение задал интересующий его вопрос: вырабатывают ли железы внутренней секреции какие-нибудь гормоны, оказывающие на человека наркотическое действие?
– Чепуха, – последовал категорический ответ. – Наркотических гормонов по определению не существует.
Но как же так! Стресс-то существует, правильно? Иначе говоря, защитная реакция эндокринной системы, мобилизующая в экстремальных ситуациях организм на борьбу с неблагоприятным фактором. Почему бы не предположить, что в определенных случаях стресс доходит до той точки, когда приходится срочно подготовить организм к исчезновению – если ситуация того требует. Каким способом? Одурманить мозг, посильнее и поскорее! Разве это не та же защитная реакция, вроде выброса адреналина в кровь?
– Знаешь, ты меня заставил задуматься, – признал школьный знакомый. – Раньше мне такие вещи в голову не приходили. Мозг, кстати, вырабатывает опиатные вещества, например, эндорфины…
– Эндорфины?! – встрепенулся Андрей. – В энциклопедии про это нету! Пожалуйста, поподробнее, как ты там назвал? Апятные?
Опиатные вещества. От слова «опий», неужели писатель таких простых вещей не знает? Ах, не расслышал? Тогда простительно… Существуют также «опиоиды» – то есть синтетики, например, опиоидные пептиды, в отличие от природных «опиатов» – но эти сведения для общего развития, к делу не относятся. Вообще же, все просто. Как известно, в организме существует несколько нервных систем: центральная, периферическая и прочие, и сюда же входит опиатная нервная система. Открыта, кстати, очень недавно, хотя одна из самых древних – имеется в любом мозге любого животного. В том числе, в мозге человека. Состоит она из опиатных рецепторов, то есть специальных нервных окончаний, которые возбуждаются как раз от морфия и морфиноподобных веществ. Когда опиатные рецепторы возбуждаются, происходит обезболивание. Что касается эндогенных опиатов… О, простите, господа, больше таких слов не будет. Эндогенных – значит, вырабатываемых внутри организма. Так вот, их всего два вида. Во-первых, «энкефалины», которыми, скорее всего, заведует шишковидная железа, а также «эндорфины» – эти опиаты синтезируются гипофизом.
«Ага! – торжествовал Андрей, ощущая вкус близкой победы. – Все-таки внутри нас бродят какие-то наркотики!»
Энкефалины и эндорфины, безусловно, наркотики, собеседник сразу согласился. Никуда от этого факта не деться. Их биологическое действие чрезвычайно похоже на фармакологическое действие морфина, причем, не только в части аналгезирующего эффекта, но и по совокупности других эффектов. «Аналгезия», пардон, означает всего лишь обезболивание. Что касается описанной Андреем сцены, где человек перед лицом неминуемой смерти попадает в состояние глубочайшей дереализации… Сложно вот так сразу ответить. Резкое усиление выработки энкефалинов и эндорфинов происходит прежде всего как реакция на боль. И количество опиатов, превышающих норму, связано с интенсивностью болевых ощущений. Сказано же – эта система предназначена для о-без-бо-ли-ва-ни-я!
Хотя, если честно, тут есть о чем подумать. Механизм, включающий усиленный синтез эндогенных опиатов, темен и совершенно не изучен. Возьмем известный феномен: младенец, пососав грудь матери, успокаивается и засыпает. Почему? Раньше считали – потому что утолил голод. Фиг вам! На самом деле, во время кормления вырабатывается пролактин, биологически активное вещество, приводящее к тому, что в молоке матери появляются эндорфины и энкефалины. В результате ребенок будто снотворное принимает. Хочешь не хочешь, а после такой еды быстренько успокоишься. Так что, все может быть. На уровень эндорфинов в крови и в тканях, например, влияет иглоукалывание и точечный массаж. Боль – не единственный фактор, это ясно…
– Почему бы, кстати, тебе не обратиться с теми же вопросами к своему другу Саше? – внезапно переключился собеседник. – Вы, кажется, были друзьями.
Саша? Причем здесь Саша?
Еще как причем! Он ведь, будучи студентом, вел научную работу, как раз связанную с опиатными рецепторами. Они с научным руководителем даже несколько статей опубликовали насчет липотропных факторов гипофиза. Во всяком случае, диссертацию Саша собирался по этой теме писать…
– Какие факторы?
– Ну, это примерно то самое, о чем ты меня спрашиваешь.
– И что потом?
– А потом он почему-то взял и все бросил, ушел куда-то из Академии. Как же я сразу о нем не вспомнил?
Ничего себе новость! Получается, лучше Саши консультанта и не сыскать? Голос отнимается от таких сюрпризов, от таких «случайностей».
