Джеймс Уайт - Окончательный диагноз
Все собравшиеся на медицинской палубе как завороженные смотрели на динамик переговорного устройства. Все замерли, только шерсть Нэйдрад шевелилась. Флетчер откашлялся.
– Есть еще один интересный факт. Механизм взрывателя, который должен был открыть контейнер, представлял собой точнейшие атомные часы, заведенные на срок более ста лет.
Хьюлитт не понимал, что означает то, о чем рассказывает капитан, но одно ему было ясно. Всю жизнь его считали ипохондриком, страдающим избытком воображения, и теперь он не мог более молчать.
– Теперь-то уж вам придется мне поверить, – проговорил Хьюлитт и расхохотался. – Сам не знаю, над чем я смеюсь, но ведь теперь ясно, что, когда я был маленький, я тут что-то подхватил, а теперь никто...
Он не договорил – Приликла опустился на пол, его тельце и лапки сильно дрожали. Мерчисон бросала на всех поочередно укоряющие взгляды. Хьюлитт вспомнил, что Нэйдрад частенько поговаривала о том, что, когда чьи-то эмоции вот так действуют на начальство, Мерчисон проявляет бурные материнские чувства.
– Кому бы ни принадлежали эмоции, – взорвалась Мерчисон, – держите себя в руках! Дрожь Приликлы немного утихла. Он сказал:
– Друг Мерчисон, не стоит волноваться. Я сам утратил самообладание. Я думал о Лонвеллине, думал о выпавших зубах друга Хьюлитта и почувствовал себя очень, очень глупо. Но теперь, надеюсь, я обрел власть над собой. Друг Флетчер!
– Доктор, – отозвался капитан.
– Нам следует немедленно вернуться в Главный Госпиталь Сектора. Энергетический отсек, готовьтесь ко взлету – нам нужно будет взлететь, как только вернутся капитан Флетчер и доктор Данальта. Связист, сообщите в госпиталь о том, что может иметь место многоплановая неспецифическая аллергическая реакция на фоне межвидовой инфекции. Заболеванием могут страдать пациенты Хьюлитт и Морредет. Они нуждаются в дальнейшем клиническом обследовании. Посоветуйте всем медикам и пациентам, вступавшим в физический контакт с поименованными пациентами, приступить к карантину, обеспечиваемому ношением легких защитных оболочек. Сотрудники должны надевать такие оболочки, когда занимаются лечением, а пациенты – тогда, когда их лечат. Если у сотрудников будут зарегистрированы легкие недомогания в виде головной боли или мышечной слабости, им ни в коем случае нельзя получать или самостоятельно принимать какие-либо медикаменты в виде инъекций. Пациентам, проходящим назначенный курс лечения, не следует назначать каких-либо новых препаратов. Дальнейшие указания будут даны тогда, когда будет закончено обследование пациента Хьюлитта.
Доктор Стиллман. – Эмпат посмотрел на землянина. – Пока вы возвращались из оврага, я подготовил для вас видеозапись – она отредактирована, и все, что напрямую не относится к нашей миссии, стерто. Это запись консилиума диагностов перед нашим вылетом на Этлу. Просмотрев ее, вы получите ответы на многие вопросы, которых мы до сих пор избегали. В свете изложенных в записи сведений полковник Шеч-Рар и вы вольны предпринять такие действия, какие сочтете необходимыми. Но поскольку, как вы знаете, за двадцать с лишним лет, прошедших со времени контакта Хыолитта с содержимым контейнера, больше ни у кого таких симптомов не наблюдалось, риск для вас невелик. В настоящее время нам на Этле больше делать нечего и нужно безотлагательно улететь.
– Друг Нэйдрад, – торопливо проговорил Приликла, – нам предстоит четырехдневный гиперпрыжок до госпиталя. Следовательно, у нас будет достаточно времени для того, чтобы провести полное клиническое обследование и проверить реакцию пациента на весь спектр лекарственных препаратов, применяющихся при лечении ДБДГ, включая и те, что уже применялись, но были отменены из-за аллергической реакции. Если возникнет экстренная ситуация, переходите к непрерывному мониторингу третьего уровня...
– Но погодите, я не понимаю! – умоляюще вскричал Стиллман. – Лонвеллин погиб. Его корабль испарился вместе с ним задолго до того, как родился Хьюлитт.
– Если вы не хотите совершить незапланированное посещение Главного Госпиталя Сектора, друг Стиллман, – сказал Приликла, услышав, как поднимаются по трапу Данальта и Флетчер, – вам следует незамедлительно покинуть борт «Ргабвара». Сейчас нет времени объяснять, но я непременно вышлю вам и полковнику копии наших отчетов. Прошу вас извинить меня за поспешность и плохое гостеприимство, благодарю вас за помощь, и до свидания.
Хьюлитт дождался того момента, когда офицер Корпуса Мониторов исчез за дверью служебного выхода, и воскликнул:
– Между прочим, я тоже не понимаю, что тут происходит, черт побери! С какой это стати вы намерены тестировать на мне медикаменты, от которых я когда-то чуть концы не отдал?
– Возьмите себя в руки, пациент Хьюлитт, – успокоил его Приликла. – Не думаю, что вам грозит серьезная опасность. Прошу вас, возвращайтесь в постель и не вставайте до тех пор, пока я вам не разрешу. Сейчас мы окружим вашу кровать звукоизоляционным экраном и приступим к совещанию. Излагаемые в ходе совещания мысли и предлагаемые процедуры вас могут разволновать.
Глава 22
Хьюлитт не спускал глаз с мерцающей серой тьмы гиперпространства в иллюминаторе и ждал, что с ним случится что-нибудь кошмарное. Он не смотрел ни на кого из медиков, потому что те следили за ним и тоже чего-то ожидали, улыбаясь или выражая ему поддержку иными способами. Вот только количество окружавшей Хьюлитта аппаратуры и число присоединенных к нему датчиков его вовсе не подбадривало.
– Вы сказали, что мне нельзя вводить никаких лекарств, – обратился Хьюлитт к Мерчисон, когда та взяла очередной шприц и ввела ему мизерную дозу какого-то вещества. – А теперь, похоже, испытываете на мне все ваши запасы. Почему, проклятие?!
Патофизиолог пристально смотрела на Хьюлитта минуты три, после чего ответила:
– Мы передумали. Как вы себя чувствуете?
– Нормально, – буркнул Хьюлитт. – Все как было, вот только голова немножко кружится. А как я должен себя чувствовать?
– А нормально, и голова немножко кружится, – повторила Мерчисон и улыбнулась. – Я вам ввела легкое успокоительное. Оно поможет вам расслабиться.
– Вы же помните, что произошло, когда доктор Медалонт попробовал дать мне успокоительное.
– Помню, – кивнула Мерчисон. – Но мы уже вводили вам и это успокоительное, и некоторые другие лекарства в микроскопических дозах и не заметили никаких признаков ваших прежних аллергических реакций. Сейчас я испытываю действие другого препарата – нового, которого не было в арсенале врачей на вашей родной планете. Что вы сейчас чувствуете?
