Элизабет Линн - Танцоры Аруна (Хроники Торнора)
Лара застыла в изголовье. Кел скорчился рядом, прижимаясь лицом к щеке Сефера. Другие носильщики стояли в стороне.
Лара воздела руки.
— Пусть выйдут те, кто даст ему место в этой земле.
К старейшине приблизилась Тамарис. Подошла к дереву и, остановившись под ним, протянула перед собой руки. Рядом с ней встали Ардит, Тазия и Корит, потом другие, не знакомые Керрису. Земля вздыбилась и разверзлась. Комья поднимались из глубины и падали по сторонам от углубляющейся могилы. Лицо толстощекого Корита было пепельным, а у Тамарис походило на бронзовую маску.
— Приют для него готов, — провозгласила Лара. — Наш возлюбленный друг, брат и учитель Сефер, мы говорим тебе: «Прощай!» Мы говорим тебе: «Спасибо!» Печаль о том, что так недолго был среди нас, не изгладится в нашей памяти. Мы сохраним ее. Будем плакать и смеяться, бережно относиться друг к другу, любить этот мир под благодатью ши.
Носилки задрожали и приподнялись. Керрис заметил, что это стоило немалого напряжения Тамарис, Ардиту и остальным. Тело Сефера поднялось к цветущим ветвям и ушло в могильную глубину. Земля с шорохом сомкнулась над ним.
— Кончено, — сказала Лара.
В толпе заголосили. Керрис тоже не сдержал слез. С дерева беззвучно падали лепестки, укрывая потревоженную землю.
Из горестных размышлений его вывело беспокойство за Кела. Вдруг опять куда-нибудь скроется. Однако вскоре брат обнаружился в толпе. Его обнимала Айлин. Она Кела никуда не отпустит. К ним пробирался Эриллард, а с другой стороны-Дженси с Калвином. Элли тоже спешила к своему вожаку. Когда подошел Керрис, шири стояли кружком. Бледность сошла с измученного лица Кела.
— Где Джейкоб? Я должен с ним поговорить, — в его голосе слышалась привычная твердость.
— Повремени до завтра, — предложила Айлин.
— А почему не сейчас?
— Сейчас ты будешь лежать и смотреть на солнце. Плакать, смеяться и пить допьяна.
— Где Керрис?
— Я здесь.
— Скажи, что я не призрак. Скажи еще раз!
— Привидения не оставляют синяков на людях. — Керрис выставил плечо в вырез рубахи.
— Это… Когда я это сделал?
— Утром на озере.
— На озере… Ах, да, — Кел припоминал.
Айлин притянула его к себе.
— Не исчезай больше.
Он встряхнулся, вздохнул и сказал:
— Ладно. — Оглядел шири и спросил:-А где Риньярд? — Освободившись от объятий Айлин, Кел подступил к Дженси:-Ты знаешь, Джен? Вижу, знаешь. Ступай и приведи его.
— Он боится, Кел, — рискнула перечить Дженси.
— Именем ши приведи его! Разве он не остается одним из нас? Или мне придется рыскать за ним по Галбарету?
Дженси больше не упорствовала. Когда она привела Риньярда, Керрис увидел, что на рыжем вчерашние лохмотья и он даже не умылся после плена. Он подошел к Келу и трясущейся рукой протянул красный шарф шири.
— Идиот, — беззлобно сказал Кел, шагнув навстречу. Он схватил рыжего за плечи, почти как Керриса утром. Слов брата не было слышно. Голова Риньярда клонилась, пока не упала на грудь. Потом он поднял залитое слезами лицо. Рядом шумно вздохнула Айлин. Кел легонько хлопнул рыжего по щеке и повязал шарфом его руку.
У сестры Айлин пронырливый Калвин выпросил здоровенный бурдюк вина, и они отправились к озеру.
Солнце клонилось к земле. Косые лучи нитями тянулись от густых крон. Винный мех ходил по кругу.
— С ним одной рукой не управиться, — пожаловался Керрис, когда пришла его очередь пить.
— Ты только подноси ко рту. Я поддержу за другой конец, — вызвалась тут же Элли.
Выпить таким способом удалось, но Элли переусердствовала, и добрая чарка выплеснулась в лицо и на рубаху.
— Превосходная идея, ничего не скажешь.
— Надо совсем не так. — Эриллард принялся показывать свой метод.
Элли растянулась по примеру Кела и Айлин, деливших одно одеяло, и ойкнула. Выгнув спину, она вытащила из-под себя камень и швырнула в озеро.
— Как не хватает здесь подушки.
— Вот она. — Керрис подвинулся, подставляя бедро.
— Спасибо. — Девушка поудобнее устроилась и тихонько позвала:-Рини. Эй, Рини.
Рыжая голова вынырнула из травы. Риньярд успел отмыться, и следы побоев на лице были уже не так устрашающи.
— Так о чем говорил тебе Кел?
Услышав вопрос, Эриллард обернулся с заинтересованным видом.
Риньярд покосился в сторону Кела:
— Он сказал, что я не должен бежать. Не имею права вас оставить. Что я вам нужен…
— Это чистая правда. — Голова Дженси возникла рядом с рыжей.
— Пожалуй, — задумчиво сказала Элли.
— Совершенно точно, что вы мне нужны, — с чувством сказал Риньярд. — И хорошая трепка в придачу.
— Она тебя ждет. — Айлин подняла голову и в упор смотрела на рыжего. — Можешь не сомневаться. Получишь, как только твоя бесстыжая рожа будет готова принять новые синяки.
— А я признался Келу, что почти собрался идти следом за тобой, — сказал Эриллард.
— Все могло быть иначе, — Риньярд был готов расплакаться. — Если бы… Если бы я… Сефер…
— Заткнись, — прикрикнул Эриллард. На шее седого шири вздулись жилы. — Не бери напрасной вины. Не ты его убил.
— Кого же винить?!
— Никого. Даже этого Барата-несчастного изверга.
Роковое имя заставило всех замолчать. Потом Элли заметила:
— Знаешь, Эрил, ты никогда прежде не мог сказать такое про азешца.
— Что он «несчастный изверг»?
— Нет, что он не виноват.
— Он жизнью заплатил. Его любимая погибла… Слишком много смертей. — Эриллард уставился в темнеющую синь озерных вод.
Свежий ветерок, пролетевший над озером, заставил Керриса передернуть плечами.
— Мерзнешь, — улыбнулась свернувшаяся калачиком Элли. — Голова у меня не тяжелая?
— Да нет.
— Давайте разложим костер. Веток полно, — предложила ожившая Дженси.
Керриса обожгло воспоминанием: железный прут в дымящихся углях.
— Нет, не надо, — в один голос возразили Элли и Риньярд. Видно, вспомнили то же самое.
Темнело. Шири ежились.
— Эриллард, ты не забыл огниво? — спросил Кел.
— Как можно.
— Тогда разведи огонь.
Риньярд и Элли вместе с Дженси пошли за хворостом. Калвин расчистил землю под костер и выложил круг из влажных камней. Эриллард запалил сухой мох, добавил горсть травинок, веточки. Вскоре веселое пламя плясало, отражаясь в почерневшем озере.
Кел лежал на спине, прикрывая рукой глаза. Айлин, склоняясь над ним, что-то говорила. Когда мех, вновь пущенный вкруговую, попал к ним, Кел сказал с хмельной тоской.
— Почему мы не взяли с собой двух бурдюков? Этот уже кончается.
