Александр Беляев - Мир приключений, 1983
«Это ты, бледнолицый, убил птицу, тотем нашего племени?»
Илюха от страха не знал, что ответить.
«Ты кто?» — продолжал вождь. Он здорово смахивал на школьного истопника Евсеича.
«Я Сип. Вернее, Саввушкин. Ученик седьмого „А“».
Один из воинов наклонился к своему предводителю и что-то негромко сказал ему на ухо.
«Тотем твоего племени — змея?» — спросил тот у Ильи.
При слове «змея» Илюха услышал шорох в траве. У его ног мелькнуло серебристое, скользкое тело.
Илюха отступил назад и больно стукнулся затылком о дерево.
Сип проснулся, схватился за ушибленное место. И вскочил. Теперь уже не во сне, а наяву он увидел змею. Илья одним рывком сорвал ветку и стал колотить ею по извивающемуся гаду, пока тот не затих.
Илья выбрался из травы и сел поближе к воде. Наверное, вот так Робинзон высматривал в море какой-нибудь корабль, который смог бы отвезти его на любимую родину.
Но река была пустынна. Ни баркаса, ни лодчонки. Вплавь до берега ни за что не добраться — слишком далеко. Илюха был рад, что захватил с собой Пахома. Одному было бы в тысячу раз тоскливее.
Саввушкин просидел на песчаной косе, пока на реку не опустились золотистые сумерки. Сразу посвежело. Илья уныло занялся приготовлением ночлега. О том, что его впотьмах кто-нибудь заметит, не могло быть и речи. Так что ночевать придется на острове.
Сип нарвал прутьев краснотала, травы. Оставаться на земле он не решился, помня об убитой змее. Илья обследовал дерево. В его пышной кроне нашлась пара ветвей, на которых он при помощи сучьев соорудил подобие площадки. Перетащил туда траву и листья. Когда на небе вспыхнули звезды, Сип расположился на своей верхотуре.
Если бы не голод и не холод! Стоило мальчику слегка задремать, как перед глазами появлялась тарелка дымящегося борща или кусок пирога с мясом. И все — огромных размеров.
«Хоть бы сухую корку погрызть», — с тоской думал Илюха, прижимая к себе Пахома. От кота шло живое тепло. Он доверчиво дремал возле Сипа. Но все равно было чертовски холодно. Малейшее дуновение ветерка пробирало до костей. Илюха ворочался так и этак на своем жестком ложе, стараясь получше зарыться в холодную зелень. Еще ему приходилось думать о том, чтобы ненароком не, свалиться вниз. И ночь тянулась нескончаемо долго. Заснул Илюха, когда по краю неба на востоке разлилась полоска огненной зари. Не слышал он, как к острову пристала лодка инспектора рыбнадзора. Саломатин тоже не видел Саввушкина, скрытого в ветвях дерева.
Проснулся Сип, когда катер «Грозный» удалялся вверх по реке. Илья кубарем скатился на землю.
Сколько он ни кричал, сколько ни махал руками, его не замечали. Саввушкин был готов разреветься. Ему казалось, что его никогда не снимут с опостылевшего необитаемого острова.
А Пахом в это время, терзаемый голодными муками, решил обследовать гнезда: авось удастся чем поживиться. Но они были пусты. За этим занятием и увидели его Смирнов и Ситкина…
— Ребята, не найдется кусочек хлебца? — были первые слова спасенного Робинзона.
Все, кто прибыли на катере, растерянно переглянулись.
— Не учел начальник штаба поиска, — засмеялся Макар Петрович, подмигивая Андрею. Тот только виновато развел руками. Маша зачем-то заглянула в свою санитарную сумку.
— Тебе никакой санитарной помощи не требуется? — спросила она у Сипа.
Илья отрицательно покачал головой.
Володя Гулибаба обследовал один карман, другой. И вытащил полпряника. Сип вонзил в него зубы.
Директор заторопил Ченцова — поскорей на Пионерский. Но Илюха не успокоился, пока не показал, где он провел ночь, и убитую змею.
— Эх, ты! — сказала Ситкина. — Это уж. Придется тебе основательно заняться зоологией.
Сип радостно кивал. Он был готов заняться чем угодно. Он все еще не верил в свое счастливое спасение…
ПОРУЧИТЕЛИ
Из столовой Саввушкин вышел, еле передвигая ноги. Тетя Глаша особенно не ругала Илью за то, что он увез с собой Пахома. На радостях, что любимец ее нашелся целый и невредимый, повариха наставила перед Сипом столько разной еды, что съесть ее мог разве великан. Перепало и Пахому. Изголодавшийся кот наелся на славу, потом развалился на подоконнике и проспал до вечера.
Весть о том, что Сип провел ночь на необитаемом острове, с быстротой молнии разнеслась по всему лагерю. Сип стал героем Пионерского. Его не мучила ложная скромность — свои приключения Саввушкин рассказывал очень охотно, попутно присовокупив такие подробности, которые весьма выгодно выставляли его героическую фигуру. Так, например, появилась небольшая, но опасная буря, которую Илюха выдержал, как настоящий морской волк. Происшествие с ужом переросло в рискованный для жизни поединок. А ночное бдение в ветвях дерева превратилось в картину, полную драматизма.
Повествуя о своем путешествии малышне, Илюха не заметил, как его «занесло». Младшеклассники раскрыв рты слушали, как Сип дрался со свирепыми разбойниками, сражался с кровожадными хищниками, спасал беззащитных туземцев от белых эксплуататоров. Неизвестно, какие еще подвиги потрясли бы малышей, но Саввушкина вызвал Макар Петрович.
Илья пошел к нему, ожидая получить нагоняй.
— Ну как, Робинзон? — спросил директор. — Пришел в себя?
Он расспросил у Ильи, как он упустил лодку, как чувствовал себя на острове.
— Замерз, — признался Сип. — Есть очень хотелось. — Сочинять директору было не с руки. Да и разжалобить не мешало.
— Боялся?
— Было такое.
— Значит, неважно быть Робинзоном? — усмехнулся Макар Петрович.
— Разве это остров! — отмахнулся Сип. — У Робинзона фрукты разные росли… А тут — один камыш да трава.
— Конечно, это тебе не Гаваи или там Новая Гвинея. У нас кокосы и бананы не растут. — Он посмотрел на смирного Илью. Пай-мальчик, да и только. — Думаю, у тебя отпала теперь охота к подобным экспериментам?
— Отпала, — радостно кивнул Илюха. На сей раз, кажется, пронесло. И для пущей убедительности добавил: — Честное слово.
— Хорошо. Иди, — сказал директор. — Возьми свою книгу. И письмо.
Сип взял «Робинзона Крузо», письмо и стремглав покинул комнату. Пока директор не передумал.
…Что делать Саввушкину дальше, приятели обсуждали втроем. Они, обнявшись, шли по острову. Филя немел от гордости, что у него такой знаменитый друг. Сип считал, что положение героя автоматически снимает с него наказание. Володя Гулибаба его поддерживал.
— Просись на пасеку, — уговаривал друга Гулибаба.
Илюха поморщился.
— Я думаю, — степенно произнес он, — самое время идти в помощники тракториста. Теперь Андрей не откажет. Как, а?
