Борис Тараканов - Кольцо времени
Он достал бумажник и отслюнявил водителю обещанную сумму. Водитель буркнул «Buona Fortuna!»[22] и поспешил удалиться прочь, характерным жестом покрутив пальцем у виска, и не обращая никакого внимания на предложение Бондаря приехать сюда часа через четыре, чтобы забрать путешественников назад в город. Посмотрев вслед удаляющейся вниз машине, компания потянулась по дороге, идущей вверх по склону.
— Удивительная тишина… — сказала Тамара, — даже птиц почти не слышно.
Под ногами прямо из земли кое-где проступали остатки древней покатой кирпичной кладки.
— Что это? — спросила Тамара у Бондаря.
— Под нами находится часть древнего трубопровода. Может быть, именно он когда-то соединялся с акведуком.
С горы открывался удивительный вид: от оливковых рощ склоны казались плюшевыми, деревья слегка колыхал ласковый ветерок, а выше по ходу простирался мощный готический лес, пронизанный лучами августовского солнца.
— Ого… — Юра потрогал ногой, а потом нагнулся и поднял с земли невероятных размеров кедровую шишку. — Прямо мутант!
— Вовсе не мутант, — возразил Бондарь. — Обыкновенная шишка обыкновенного ливанского кедра. Притом не самая большая.
Тамара взяла шишку из рук Юры, внимательно рассмотрела, покачала на лодони.
— Обязательно возьму такую на обратном пути. На память. А впрочем… — Тамара открыла висящий на плече небольшой рюкзачок из темно-коричневой кожи, купленный в Милане, и шишка исчезла в его недрах. — Кто знает, каков будет обратный путь…
Словно из ниоткуда перед путешественниками выросло странное сооружение. Мощное, высотой с двухэтажный дом, украшенное полуразрушенными порталами и остатками стилизованных античных колонн. По всему периметру шла непонятная надпись.
— Напоминает латынь… — сказал Стас.
— Нет… — Бондарь внимательно вглядывался в написанное. — Скорее это напоминает ранний тосканский диалект. Тут написано что-то про воду, дающую жизнь. Конечно! Как я сразу не понял — это так называемая «Чистерна». Один из древних отстойников. Войдем?
Не дожидаясь ответа, он стал подниматься по крутой каменной лестнице. Сквозь трещины между ступенями прорастали трава и миниатюрные кусты.
— Интересно, сколько времени тут никого не было? — спросила Тамара, поглаживая рукой остатки перил.
— Не знаю, но, наверное, очень давно. — Бондарь потянул на себя приоткрытую железную дверь. Ее скрип взорвался внутри здания мириадом звуков, повторяемых звонким эхом.
— Вот это акустика! — восхитился Стас, вслед за Бондарем протискиваясь в проход. Следом за ним в дверь пролез Вовка. Вдвоем со Стасом они навалились на дверь и отодвинули ее еще на десяток сантиметров.
— Какой сюр… — оценила Тамара, остановившись у входа.
Сводчатое помещение было залито рассеянным солнечным светом, струящимся из окон под потолком и в боковых стенах. Через два метра от входа пол резко обрывался и уходил вниз, в трехметровой глубины бассейн, несколько веков не знавший воды. Над противоположной стеной бассейна красовались три барельефа, изображавшие античные маски с широко открытыми ртами.
— Наверное, раньше из них текла вода, которая наполняла бассейн, — Юра сказал это для того, чтобы подавить внезапное смущение: ему вновь, совершенно некстати, вспомнилась миланская химера.
— Определенно… — ответил Бондарь.
— А-у-у-а-а-а… — прокричал вдруг Вовка, запрокинув голову. Эхо многократно усилило и принялось во всех углах повторять этот возглас, с каждым разом все больше искажая его. — Кла-асс!
Тамара сделала шаг вперед и пропела трезвучие. Звуки на мгновение повисли в пространстве над бассейном и, прежде чем раствориться, вдруг слились в аккорд. Вся компания одобрительно загудела, породив новый отзвук уникального эха.
— Здесь можно было бы сделать потрясающий концертный зал. Хор и оркестр разместить внизу, в бассейне, а публику рассадить по бокам.
— Только публику пришлось бы слишком долго сюда заманивать, — скептически усмехнулся Стас.
Тамара вздохнула:
— Стас, ты неисправим…
— Идемте, друзья, — сказал Бондарь, — вверху по склону должны быть еще сооружения… может быть, там отыщется вход под землю.
Через пятьдесят метров в зарослях можжевельника показалась каменная кладка. Полукруглой аркой она обрамляла глубокую скальную нишу, из которой вытекала прозрачная струя затаившегося в скале родника. Его вода оказалось удивительно вкусной и бодрящей.
— Если именно эта вода подавалась в Пизу, жителям города можно было позавидовать, — сказал Стас, и, зачерпнув в горсть немного воды, брызнул ей в Вовку. Тот захохотал, и смех его эхом пронесся по лесу.
Недолго думая, Вовка нога об ногу сбросил кроссовки и, ступая босыми пятками по мокрым камням, вошел в нишу родника.
— Вовка, а ну назад!
Стас подался вперед и попытался схватить Вовку за плечо. Однако пальцы его схватили пустоту, а из ниши раздался стремительно удаляющийся Вовкин крик: «А-а-а….». Внезапно он стих. Все на мгновение потеряли дар речи. Первой опомнилась Тамара:
— Вовка! Ты живой? — она почти по пояс просунулась в нишу. Ниша ответила неожиданно долгим и глубоким эхом.
— Живой! — раздался вдруг Вовкин голос. — Не бойтесь, здесь мягко.
— Я вот сейчас кое-кому, да по мягкому месту! — воскликнул Стас, протискиваясь в нишу. — Да так, что мало не пока-а-а-а-а-а-а…
— Похоже, Стаса постигла Вовкина участь, — прокомментировал ситуацию Юра. Он наполовину просунулся в нишу и увидел, что мокрый каменный пол обрывается где-то в двух метрах от входа.
Юра осторожно двинулся вперед, пытаясь разглядеть, куда ведет провал, но внезапно под ногой предательски чавкнул плохо закрепленный камень. Юра потерял равновесие и устремился вниз, по проторенному Вовкой и Стасом пути. Не успев понять, что же с ним произошло, он ударился спиной о мягкую сырую глину и пролежал так несколько секунд, пытаясь вычислить, что у него болит. С удивлением заметив, что не болит ровным счетом ничего, Юра неуклюже встал на ноги, отряхнулся, и закричал вверх:
— Тамара, прыгай! Я тебя поймаю!
— Благодарю… — раздался рядом Тамарин голос, — но я уже нашла лестницу.
Тут из темноты вынырнул Бондарь и включил карманный фонарик. Озадаченный Юра увидел высеченные в скале по правую сторону неровные ступеньки, ведущие вверх, к светлой полукруглой дыре.
— Спуститься можно было и цивилизованным способом, — сказал Бондарь и поводил лучом фонарика по каменным стенам. Наконец, луч высветил достаточно широкий ход, выложенный кирпичом вперемежку с камнями.
