Кларк Далтон - Корпус мутантов
Родан наговорил на ленту:
«Ящероподобное существо, голова на вытянутой шее, примерно пять или шесть метров над кронами деревьев, ему требуется десять минут, чтобы сориентироваться в легко обозримой местности».
Было важно знать это. Такие наблюдения избавляли поисковую группу от того, чтобы делать большой крюк, обходя каждого ящера. Может быть, можно было пройти у него под ногами, чтобы он при этом ничего не заметил.
Вдруг Родан услышал за спиной какой-то звук. Он вздрогнул и в слабо освещенной телеэкраном темноте увидел стройную фигуру Торы.
«Не пугайте так людей! — сказал он весело. — Есть люди, более нервные, чем я».
Она тихо засмеялась.
«Я хотела сменить Вас, — ответила она. — Ваше время почти истекло».
Он посмотрел на часы. До конца его дежурства оставалось еще больше двадцати минут.
Оба они молча смотрели на телеэкран.
«Вам следовало бы видеть это, — сказал Родан через некоторое время, — когда ураган еще бушевал. Это выглядело достаточно романтично».
Она не ответила. Только через несколько минут она задала странный вопрос: «Вам это нравится?»
«Что?»
«Эта планета?»
Родан кивнул с серьезным видом.
«Мне понравится любая планета, которую я увижу».
И через некоторое время добавил:
«Почему Вы спросили? Вам она не нравится?»
Она медлила с ответом.
«Я не знаю, поймете ли Вы меня. Когда принадлежишь к такому народу, как мой, то знаешь, что нигде во Вселенной нет ничего действительно нового. Все, что мы открываем, мы уже видели в другом месте в подобной или в точно такой же форме. Со временем устаешь видеть, понимаете? Я даже задаю себе вопрос, как долго это может продолжаться, пока какому-нибудь философу не придет в голову идея потребовать отмены космических полетов, так как они больше не способствуют дальнейшему умственному развитию разумного существа».
На Родана эта мысль произвела сильное впечатление. Он находил, что она вовсе не была такой уж абсурдной. Если имеешь за собой тысячелетнюю историю, ничего нового не находишь.
«Ваши корабли еще никогда не достигали других галактик, более того: ни одна из малочисленных попыток не увенчалась успехом. Разве это не могло заинтересовать арконидов?»
«Вы говорите, как человек, — ответила она. — Молодой, любопытный и немного горячий».
«Я такой и есть», — сказал Родан.
«Подумайте о том, чего стоит такая экспедиция и какую пользу в сравнении с этим она принесет».
«СТОИТ? — резко перебил ее Родан. — Разве кто-нибудь спрашивает, сколько стоит новое, производящее в мире переворот, дело? Развитие земной космической техники, вплоть до создания нашей лунной ракеты, стоило столько, что все человечество могло бы на эти средства жить в богатстве и беззаботности. Но разве думали об этом? Нет! В Азии, в Африке и в латиноамериканских странах, как и прежде, миллионы людей умирают от голода или от болезней, которые можно было бы вылечить, если бы были деньги на необходимые медикаменты. Но вместо этого построили лунную ракету. Я не знаю, насколько нравственным можно считать себя, если одобряешь действия подобного рода. Во всяком случае, человечество в большинстве своем является стадом упрямцев, которые стремятся не к тому, чтобы снова воцарился рай, а к удовлетворению своего любопытства и все больше суют свой нос в космос. Если бы было иначе, кто знает, продолжало бы человечество существовать. Было много катастроф, достаточно неприятных, чтобы лишить их жизни».
Он немного погорячился, но она поняла, что его вспыльчивость направлена не против нее.
«Я не знаю, — сказала она после долгих минут молчания, — были ли мы когда-нибудь — даже в наши лучшие времена — настолько полны энергией, как Вы».
Родан обернулся, пытаясь разглядеть в темноте ее лицо. Ее красные глаза слабо светились в отражении телеэкрана. Было не похоже, что она хочет посмеяться над ним. Ее покорность беспокоила его, делая его беспомощным. Он посмотрел на часы. Время истекло.
«Было очень приятно поговорить с Вами, — сказал он. — Надеюсь, у нас еще не раз будет такая возможность».
Она кивнула ему в знак прощания.
Когда переборка за ним закрылась, ему стало жаль, что он не остался с ней. Она пришла раньше, чем было нужно — почему он не мог остаться дольше? Может быть, она сейчас была разочарована. Он повернулся и хотел снова открыть переборку. Но потом передумал. Может быть, она с насмешкой посмотрит на него, если он сейчас вернется, а это не соответствовало его настроению.
Медленно и задумчиво он вернулся в свою кабину.
Родан не знал, как долго он спал, когда его разбудил звук интеркома. Он чувствовал себя уставшим.
На телеэкране появилось круглое лицо Булля.
«Подъем! — крикнул он. — Просыпайся, черт возьми!»
Еще в полусне Родан нащупал выключатель и повернул его вниз.
«Что случилось?» — пробурчал он.
Булль облегченно вздохнул.
«Я уж думал, что ты вообще больше не…»
«Без предисловий! Я хочу спать».
«Я сделал наблюдение», — взволнованно доложил Булли.
«Ну и что? Запиши его на ленту и оставь меня в покое».
«Нет! — закричал Булль. — Тюлени выбрались из моря и устроили наверху, на вершине, сборище. Ты ДОЛЖЕН это видеть!»
Родан удивленно покачал головой.
«Тюлени? Какие тюлени?»
Потом он вспомнил о вчерашнем докладе Булля. Кряхтя, он вылез из постели.
«Ну хорошо, я приду».
Туалет занял у него не много времени. Он закурил сигарету и отправился в центральный пост управления.
Булль с открытым ртом сидел у телеэкрана и в возбуждении махал Родану.
Родан увидел, что тот пользовался оптическим зондом с увеличителем. Таким образом он мог настолько приблизить небольшое плато горной вершины, которое на самом деле находилось на расстоянии восьми километров, что можно было отчетливо различить все детали.
Ни протянувшийся склон горы высотой около пятисот метров, ни сама вершина, казалось, существенно не отличались по составу почвы от почвы кратера. Кустарник расползался вверх по плоским стенкам кратера, тянулся за холмом, становясь все реже и, наконец, вершина была абсолютно голой.
Родан прежде всего посмотрел на часы. Почти сто девяносто шесть. Дежурство Булля было за Торой.
Потом он взглянул на экран. Булль хотел что-то объяснить, что Родан отмахнулся. На высокогорном плато двигался целый ряд животных странной формы. Они отдаленно напоминали тюленей, но согласно описанию Булля, они должны были бы быть скорее рыбоподобными существами, дышащими жабрами и живущими в воде. Способ их передвижения был захватывающим зрелищем. Кажется, было что-то, что побуждало их постоянно совершать всем вместе и одновременно одинаковые прыжки.
