Роберт Сойер - Вычисление Бога
— Мы тоже сделали это открытие, почти сто лет назад, — сказала Холлус. — В лаборатории замещение теломеров может заставить отдельные клетки делиться без ограничения, но в целом организме это не проходит. Когда организм достигает критической массы клеток, деление либо останавливается после заданного числа — как если бы теломеры истончились, — либо деление становится неконтролируемым, и образуются опухоли.
Стебельки глаз Холлус немного согнулись.
— Как ты помнишь, я потеряла свою мать из-за рака востиррарл, органа, по функциям аналогичного вашему костному мозгу.
— Лейкемия, — мягко произнёс я. — Мы называем рак костного мозга лейкемией.
Холлус какое-то время молчала.
Да, я по-настоящему мог понять это искушение.
Чтобы тебя загрузили.
Чтобы тебя отделили от физического тела.
Чтобы ты жил без опухолей, без боли.
Если бы мне даровали такую возможность, пошёл бы я на это?
Без раздумий.
— Определённо, отказаться от физической сущности — огромное искушение, — сказал я. — Жить вечно молодым, совершенно здоровым.
Я посмотрел на Холлуса, который сейчас стоял на пяти ногах; похоже, он давал шестой передышку.
— В этом случае вашему народу опасаться нечего. Можно предположить, что ваша раса скоро получит ту же способность; похоже, её получают все. А затем форхильнорцы, если захотят, они... перейдут в новую форму существования.
Холлус несколько секунд помолчал.
— Не думаю, что меня это обрадует, — наконец сказал он.
— Если раса за расой избирают этот путь, он должен быть весьма соблазнительным.
— Думаю, да, — согласился Холлус. — Мы достигли серьёзного прогресса в технологиях сканирования мозга. Для нас это посложнее, чем для людей: мозг расположен в центре тела, и интеграция двух половинок явно представляет проблему. Как бы то ни было, мне представляется, что в течение нескольких десятилетий мы сможем загрузить в компьютер целое сознание форхильнорца.
Холлус ещё немного помолчал и добавил:
— Это объясняет явление, которое показывают в ваших фантастических фильмах: почему инопланетные расы, встречающиеся во плоти, всегда находятся примерно на одинаковом технологическом уровне? Судя по всему, имеется узкий промежуток времени перед изобретением межзвёздных полётов и прекращением телесного существования расы. Также это объясняет, почему поиск других цивилизация радиотелескопами обычно ничего не даёт: промежуток между развитием радио и прекращением его использования относительно невелик.
— Но ведь, насколько вы смогли определить, ни одна из изученных вами рас, за исключением наших трёх, не существовала одновременно с другой, — заметил я и тоже помолчал. — Нашим расам — людям, форхильнорцам и вридам — может выпасть первый шанс на то, чтобы в Галактике возникла... федерация планет.
— Интересная мысль, — сказал Холлус. — Ты считаешь, именно поэтому Бог вмешался в ход событий на наших планетах? Чтобы привести нас к достаточно продвинутым технологиям одновременно, чтобы мы могли сформировать некий альянс?
— Возможно, — сказал я. — Хотя не уверен, чего можно этим добиться. То есть, для наших цивилизаций это может быть благом, но что от этого проку Создателю?
Холлус опустил на пол шестую ногу.
— Это очень хороший вопрос, — резюмировал он.
* * *
Этим же вечером, когда мы уложили Рики спать и я ему немного почитал, мы с Сюзан сидели на диване в гостиной. Одной рукой я обнял её за плечи, а её голова покоилась у меня на груди.
— Ты когда-нибудь задумывалась о будущем? — спросил я, самую малость поднимая руку чуть выше. — И я не имею в виду близкое.
Насчёт близкого будущего я и без того был уверен — о нём она думала предостаточно.
— Я говорю о далёком будущем — через тысячи или даже миллионы лет, — пояснил я.
Мне не видно было лицо Сюзан. Я надеялся, что она улыбается.
— Меня тогда не будет, мне этого не увидеть.
Я немного помолчал, не зная толком, хочу ли я в самом деле затрагивать эту тему.
— А если бы способ был? — спросил я. — Способ жить вечно.
Сюзан схватывала всё на лету; отчасти поэтому я на ней и женился.
— Холлус тебе это предложил? Бессмертие?
Я покачал головой:
— Нет. У него не больше идей о том, как воплотить бессмертие, чем у меня. Но они нашли свидетельства ещё шести видов, которые, быть может, открыли бессмертие... в каком-то роде.
Сюзан слегка передвинула свою голову на моей груди:
— Правда?
— Похоже, они... ну, слово, которое мы использовали, было «перешли». Они перешли на другой уровень существования... скорее всего, загрузив себя в компьютеры.
— Едва ли это означает «жить вечно». С не меньшим успехом можно сохранить себя в формальдегиде.
— Полагаем, загруженные в компьютер сущности продолжают там существовать. Они действуют, реагируют и взаимодействуют друг с другом. По правде, они могут даже быть не в состоянии сказать наверняка, что у них больше нет материального существования; их сенсорные ощущения могут быть не хуже или даже лучше, чем те, к которым привыкли мы.
— Ты говоришь, целые цивилизации пошли на такое? — недоверчиво спросила Сюзан.
— Это моя теория. Да.
— И ты думаешь, сознания индивидов по-прежнему работают внутри компьютера, и будут работать всегда?
— Это возможно.
— Но это значит... это значит, что тебе не пришлось бы умирать?
— Ну, тому мне, который из плоти и крови, конечно, пришлось бы умереть. И как только сканирование бы завершилось, у меня больше не было бы одного существования с загруженным в компьютер экземпляром меня. Но «загруженный я» помнил бы, как он был мной, и продолжил бы существовать после моей смерти. С его точки зрения — или с точки зрения тех, кто с ним общается — это был бы самый настоящий я. Поэтому — да, если бы мы обладали технологией, в очень реальном смысле слова мне бы не пришлось умирать. Полагаю, одна из главных причин для того, чтобы люди загружали себя в компьютеры — с тем, чтобы избавиться от неминуемых старости или болезни.
— Так значит, вот как стоит вопрос? — спросила Сюзан. Её сердце бешено стучало; я чувствовал биение пульса. — Тебе правда не сделали такого предложения?
— Нет, — ответил я. — Ни форхильнорцы, ни вриды не знают, как это воплотить. Если уж на то пошло, мы лишь предполагаем, что с теми расами случилось именно это. Похоже, все разумные создания либо уничтожают самих себя вскоре после создания ядерного оружия, либо переживают этот момент лет на сто пятьдесят, после чего решают... перейти.
