Джек Вэнс - Поместья Корифона. Серый принц
«Указ действительно издан, — сказал Эррис Замматцен, — и по сей день не выполняется. По сути дела...» Председатель Думы прервался, заметив Джерда Джемаза и Кельсе Мэддока, вставших у поручня, отделявшего слушателей от нотаблей. «По сути дела, сегодня нас почтили своим присутствием два помещика из Уайи, — продолжил Замматцен. — Вероятно, они приехали для того, чтобы известить нас о результатах обсуждения указа на так называемых Договорных территориях».
«Именно так, — отозвался Джемаз. — Ваш указ абсурден, и его следует отменить».
Замматцен поднял брови; другие нотабли неприязненно воззрились на приезжего. Джорджол напряженно стоял и внимательно слушал, наклонив голову вперед.
Председатель Думы вежливо заметил: «В нашем собрании ценятся трезвость мышления и откровенность. Мы делаем все, что в наших силах, но не претендуем на непогрешимость и время от времени совершаем ошибки. Но об «абсурдности» наших действий, надеюсь, говорить не приходится. Думаю, что вы использовали неприемлемый эпитет».
Бархатностью тона Джемаз не уступал Замматцену: «С учетом недавних событий употребленное мною выражение не представляется преувеличением».
Голос Замматцена стал суровым: «Вы имеете в виду Бунт Эрджинов? Что ж, мы извлекли урок из своих ошибок, и находящийся перед вами Серый Принц предложил способ укрепления правительственной власти».
«Вы собираетесь финансировать армию варваров-наемников? Таково ваше намерение? Неужели вы нуждаетесь в напоминании о сотнях тысяч исторических параллелей?»
Замматцен начал было говорить, но осекся. В конце концов он сказал: «Этот вопрос еще не решен. Тем не менее, мы приняли резолюцию, согласно которой помещики обязаны отказаться от права собственности на Договорные земли, и любые аргументы, основанные на том соображении, что давность владения незаконно приобретенной собственностью каким-либо образом делает его правомочным, рассматриваться не будут».
Джемаз широко улыбнулся: «Таково ваше окончательное и бесповоротное заключение?»
«Окончательное и бесповоротное».
«Хорошо. На основе тех же соображений кочевники Вольного Алуана обязаны уступить контролируемые ими территории потомкам тех племен, у которых они отняли эти земли. А те племена, в свою очередь, должны уступить право собственности народам, проживавшим на этих землях прежде. В конечном счете — именно это обстоятельство Ютер Мэддок находил забавным — все люди обязаны уступить право собственности эрджинам, населявшим планету до прибытия человека. Представьте себе! А мы только что жестоко подавили исключительно логичную и вполне законную попытку эрджинов вернуть территории, несправедливо нами захваченные!»
Нотабли поглядывали на Джемаза в замешательстве. Замматцен осторожно произнес: «Эту сторону вопроса мы еще не рассматривали. Не отрицаю, что вам удалось найти аргумент, опровержение которого может оказаться затруднительным».
Джорджол выступил вперед: «Прекрасно! Сделайте так, как он предлагает. Ульдры поддерживают эту концепцию. Отдайте Уайю эрджинам: пусть право собственности остается за ними. Мы будем кочевать по горам и степям так же, как кочевали всегда — но снесите оскорбительные надменные усадьбы пришлых помещиков! Сломайте их ограды и плотины, забросайте землей их каналы! Изгоните помещиков, избавьте нас от всех следов их зловонного, болезнетворного присутствия! Пожалуйста, никаких проблем — передайте право собственности эрджинам!»
«Не спешите, — вмешался Кельсе. — Это еще не все. На очереди вторая часть «забавной шутки» Ютера Мэддока». Он обратился к Замматцену: «Вы помните святилище эрджинов — памятник, храм — каково бы ни было его предназначение?»
«Разумеется».
«Домине Джемаз упомянул о «недавних событиях», но, вопреки вашему предположению, его слова относились не к Бунту Эрджинов, а к их святилищу. Вероятно, вы заметили, что на барельефах святилища изображены эрджины, управляющие космическими кораблями? Вам, несомненно, известно, что на Корифоне так и не удалось найти никаких окаменелостей, свидетельствующих о том, что предки эрджинов населяли нашу планету. Вывод очевиден. Эрджины — оккупанты. Они вторглись на Корифон из космоса и сокрушили цивилизацию морфотов. Истинные аборигены Корифона — морфоты, палеонтологические данные не оставляют в этом никаких сомнений. Таким образом, в цепи завоеваний появляется еще одно звено. Притязания эрджинов на право собственности так же необоснованны, как притязания ульдр».
«Весьма вероятно, — с улыбкой признал Эррис Замматцен. — Любопытный довод».
Джорджол дико расхохотался: «Теперь вы отдаете Уайю морфотам! Тогда не забудьте отдать им и Сцинтарре, и все пригородные виллы Оланжа, и роскошные отели, и всю недвижимость, которую вы незаконно присвоили!»
Кельсе иронически кивнул: «А теперь — третья часть шутки моего отца. Вы, депутаты Думы, вкупе с раскрепостителями, с легкостью распорядились нашей землей, руководствуясь этическими принципами. Теперь продемонстрируйте последовательность, порядочность и гражданственность: расстаньтесь со своей собственностью!»
Улыбка Замматцена печально покривилась: «Сегодня? Сию минуту?»
«В любое время, по вашему усмотрению. Или не делайте этого вообще — но в таком случае отмените абсурдный указ, относящийся к нам».
Слушатели расшумелись — доносились протестующие и насмешливые возгласы, свист, аплодисменты. Наконец Замматцену удалось восстановить порядок. Некоторое время нотабли шептались, подходили друг к другу, обменивались записками — но явно не могли согласовать единое мнение. Замматцен повернулся к Джерду Джемазу и Кельсе: «У меня такое чувство, что где-то в вашей казуистике скрывается изъян, но я никак не могу его нащупать».
Аделис Лам с горечью воскликнула: «Мне совершенно ясно, что помещики не только исповедуют принцип права сильного, но и пытаются навязать нам этот отвратительный принцип в качестве некой извращенной системы ценностей!»
«Позвольте с вами не согласиться, — отозвался Джерд Джемаз. — Наша позиция кажется вам извращенной только потому, что приверженность к абстрактным понятиям мешает вам видеть и понимать действительность. Проблема происхождения собственности не ограничивается одним континентом или одной планетой. Она существует во всей Ойкумене. За исключением редких особых случаев, право собственности на участок земли или иную недвижимость неизменно является результатом насильственных действий, более или менее удаленных во времени и пространстве, и остается действительным лишь постольку, поскольку возможности и воля владельца достаточны для обеспечения признания этого права. Таков урок истории, нравится вам это или нет».
