Александр Шалимов - Цена бессмертия (сборник)
Юрий вскакивает:
— Ты? Это твой стратоплан? Как ты могла?.. Без маяков!..
Она касается рукой его губ:
— Потом, Юр… Ты уже знаешь?
— О чем?
— Радио Рузвельта передало чрезвычайное сообщение… о составе экспедиции…
— Да?
— Полетят четверо… Названо твое имя.
— Да…
— Ты не удивлен. Ты знал?
— Нет.
— Но ждал этого?
— Да.
— Но почему…
— Прости, Лю. Все зависело от результатов голосования. Я не хотел раньше времени… Ты не сердишься?
— Нет… Рада… за тебя, Юр. Очень… И… поздравляю. Я часто думала об этом… с того вечера на Таэнга, И боялась…
— Что меня не возьмут?
— Именно… — голос ее прерывается. Глаза полны слез.
Юрий осторожно обнимает ее:
— Ну-ну, успокойся. Я никогда не видел тебя такой.
— И не увидишь больше, — шепчет она, дрожа. — Это… пустяк… Посадка… трудная… Взлетная дорожка покрыта снегом…
— Успокойся. Все будет хорошо.
— Конечно. Все должно быть хорошо. Я твердо верю… До чего я глупа… до чего глупа…
— Не могу согласиться, — улыбается Юрий. — Кстати, и Кранц, видимо, придерживается моего мнения…
— А старт когда?
— В середине июня.
— Значит, еще два месяца… Так мало…
Вспыхивает экран внутреннего видеофона. Кто-то зовет Юрия в центральную аппаратную. Несколько раз повторяет одну и ту же фразу. Наконец Юрий понял вызывают к большому видеофону из Рузвельта. Юрий усаживает Леону в кресло перед главным пультом управления.
— Подожди здесь. Я сейчас…
Леона сидит неподвижно, устремив широко раскрытые глаза на матовые прямоугольники экранов. Окна, нацеленные в невообразимые дали космоса, кажутся непроницаемыми.
— Ну и что теперь делать, что? — спрашивает Леона, не отрывая взгляда от экранов.
Экраны молчат… Припав головой к холодному пульту, Леона беззвучно плачет.
Наступил день старта. Юрий и Леона приехали на космодром к рассвету. По бетонной дорожке, кое-где уже засыпанной песком, они добрались до корабля.
Шесть ног-стабилизаторов, напоминающих исполинские колонны, поднимались с бетонных площадок к огромному кольцу, опоясывающему нижнюю, цилиндрическую часть корпуса ракеты. На обращенной вниз стороне кольца чернели раструбы воронок. Через несколько часов из них вырвутся ослепительно сияющие струи превращенного в энергию вещества.
Ажурная конструкция лифта, прислоненная к корпусу звездолета, казалась нитью паутины, зацепившейся за ствол векового дуба. Нить вела на высоту ста метров над землей к верхней — веретенообразной части космического корабля, в которой помещались кабины астронавтов.
Восток постепенно светлел. Багровым заревом разгоралась заря, окрашивая облака и гребни барханов.
— Ну вот и все, — сказал Юрий и вздохнул. Леона покачала головой:
— Нет, еще целых шесть часов.
Они долго стояли рядом, держась за руки, и смотрели на звездолет.
— Какой колосс, — прошептала Леона, — Возле него мы как песчинки…
— Но это мы и построили его, — возразил Юрий. — Мы, люди, своим разумом и своим трудом. Знаешь, он кажется мне почти живым. Это самая совершенная машина, когда-либо созданная на Земле. Что по сравнению с ним наши первые фотонные ракеты!..
— Помню, когда запускали их, ты говорил то же самое.
— Конечно. Ничто не стоит на месте. Тогда они были самыми лучшими.
— И исчезли… бесследно.
— Не исчезли. Это ничего, что зондирование не дало результатов. Значит, ракеты еще слишком далеко. Но они вернутся из своего удивительного путешествия. Вот увидишь. Может быть, не все, но вернутся. Не забывай, там были только автоматы.
— Солнце встает, — шепнула Леона. — Побежим посмотрим.
Держась за руки, они побежали по бетонной дорожке к песчаным холмам, окружающим космодром. Поднялись на гребень высокого бархана. На востоке розовые облака таяли на глазах в светлеющем перламутровом небе. Линия горизонта становилась все четче. Потом из-за нее выстрелили золотисто-оранжевые лучи и пронзили прозрачную рябь облаков. И сразу налетел прохладный ветер, зашелестел пучками сухой травы, принес едва уловимый горьковатый запах пустыни. Край золотого диска сверкнул у самого горизонта, и однообразная плоская поверхность песков расцвела красками, стала рельефной и четкой. Красноватые и желтые гребни барханов, озаренные первыми лучами солнца, протянулись к далекому бледно-голубому небосклону. Фиолетовые и синеватые тени легли во впадинах. Пустыня просыпалась. Над Каракумами всходило солнце.
— Как хорошо, — вырвалось у Леоны.
— Конечно. Ведь это Земля… Наша Земля!
* * *Проводы были краткими. К девяти часам утра у приземистых здании космопорта, расположенных в глубокой котловине в десяти километрах у ракетодрома, собрались провожающие — небольшая группа инженеров и ученых, представители Академии наук, родственники астронавтов. Корреспонденты телевидения и радио установили микрофоны и экраны видеофонов.
Проводы и старт ракеты транслировались всеми крупнейшими радиотелевизионными станциями Земли. Сотни миллионов людей в Азии и Африке, Америке и Австралии прервали труд, сон и отдых и прильнули к экранам видеофонов. На крупнейшей среднеазиатской радиотелестанции на Памире и на станции Луна-главная все готово для ретрансляции отчета о великом событии колониям землян на Венере и Марсе.
С кратким напутствием к астронавтам обратился один из старейших людей на Земле — почтенный Бо Цинь, заместитель Главы Высшего Совета Народов, известный философ и поэт.
Он говорил о давней мечте освобожденного человечества — установить связи с разумными существами иных миров. О тех преградах, которые поставлены пространством и временем на путях к объединению разума. Говорил об отважных пионерах Большого космоса, навсегда покинувших родную Землю в составе первых звездных экспедиций.
— Они еще живут где-то там в безмерных далях галактики, — говорил старец, а мы уже поставили им памятники как умершим героям. Лишь наши внуки будут встречать на Земле их внуков, если счастье и успех сопутствуют экспедициям. Сегодня мы провожаем в далекий и трудный путь еще четырех посланцев земного человечества. Мы поручили им донести факел разума, зажженный на Земле десятки тысяч лет назад, к неведомым планетам далеких солнц. Пусть счастье и удача сопутствует вам, сыны Земли. Наши мысли всегда будут с вами. Мы будем ждать вашего возвращения. Гением и трудом людей Земли создан ваш чудо-корабль. Он может летать быстрее мысли. Перед его скоростью отступят пространство и время и откроют вам доступ к заветной цели. Мы будем ждать! Я стар, но верю, что смогу приветствовать вас в счастливую минуту вашего возвращения на Землю.
