Селия Фридман - Время истинной ночи
Целую минуту он отдыхал, ожидая, пока не уляжется охватившая его паника. Сейчас-то все в порядке. Матери ничего не известно о его колдовских способностях и о специфических умениях Хессет, а это обеспечивает им хоть какое-то преимущество. И к тому времени, как Мать что-нибудь придумает, уже сделает свой ход Рошка, а это наверняка на достаточно долгое время отвлечет внимание от беглецов... Дэмьен почувствовал, что разрозненные детали его плана сходятся воедино, как фрагменты головоломки, взаимодействуя со все большей гармонией. Первым делом ему необходимо найти Хессет. Затем - закончить начатое. А потом, когда все приготовления будут завершены, когда ему удастся компенсировать хоть какую-то часть времени из бездарно потраченного за последние пять дней...
Пора было убираться отсюда к чертовой матери.
Тошиде не понравилось, когда его на рассвете разбудил гвардеец Матери. Не понравилось, когда он обнаружил, что его собственных солдат отослали, а на смену им прислали чужих. Еще меньше сановнику понравилось, что его призвали к ней незамедлительно, всего через несколько минут после пробуждения, так что время, которое могло бы быть с толком использовано на то, чтобы собраться с мыслями, ушло на путь в ее покои в сопровождении, если не под караулом ее четырех личных гвардейцев.
По крайней мере, она не заставила его долго ждать. "Слава Богу, повезло хоть в этом", - подумал Тошида, когда один из служек предложил ему проследовать в зал для аудиенций. Он попытался взять себя в руки, с тем чтобы хотя бы с виду нельзя было определить, в каком бешенстве он пребывает; годы практики увенчались успехом, и теперь при любых обстоятельствах на его лице нельзя было прочесть ничего другого, кроме того, что ему самому хотелось выразить. Ни бешенства. Ни унижения. Ни одного из прочих чувств, которые он на самом деле испытывал.
- Ваша Святость, - поздоровался он.
И даже отдал ей легкий поклон. Поцеловал руку, разве что без особого воодушевления. Хотя и дал ей тем самым понять, что она его оскорбила. Дал понять, что на этот раз она зашла слишком далеко.
Но если она и заметила не слишком явные проявления его обиды, то не придала этому никакого значения.
- У вас во дворце двое гостей, - без обиняков заявила она. - Священник с корабля, пришедшего с Запада, и его Святительница. - Последнее слово она произнесла столь презрительно, что было ясно: она считает, что заморская гостья не заслуживает этого титула. - Так вот, они мне нужны.
- Они гости города, - невозмутимо ответил регент. И столь же невозмутимо добавил: - И мои гости.
Мать пренебрежительно отмахнулась от этих слов.
- Они представляют для нас опасность, мой лорд-регент, и поэтому ими следует заняться. Я уверена, что вы осознаете необходимость этого.
Тошида сохранил хладнокровие - и лицо, и голос остались безмятежными, но далось ему это нелегко.
- Пока я осознал, что вы уже послали за ними, Ваша Святость. Ваши гвардейцы взяли под свою стражу мои личные и служебные помещения; так почему вы просите у меня разрешения на то, чтобы предпринять и следующий шаг? Странное вы выбрали время для подобной церемонности.
- Мы сделали то, что было необходимо, - столь же спокойно ответила она. - Ничего оскорбительного за этим не кроется. Нам надо было действовать как можно быстрее, чтобы не спугнуть их.
- Ну, и это вам, я полагаю, удалось?
Женщина несколько замешкалась с ответом, что было для нее совершенно нехарактерно.
- Нет, - призналась она в конце концов. - Когда мои люди прибыли, обоих не оказалось на месте. И я надеялась на то, что вы, возможно, знаете, где они находятся.
- Они свободны передвигаться без каких бы то ни было ограничений, напомнил регент. - Или, по меньшей мере, так обстояло дело до нынешнего утра. И, как правило, они не ставили меня в известность о своих планах.
"Они гости, а не узники", - подумал Тошида. Он почувствовал, как гнев поднимается из глубин его души, и из последних сил преградил ему дорогу.
- К сожалению, ничем не могу вам помочь.
Возникла долгая пауза, на протяжении которой Мать в упор смотрела на него. Он ожидал привычного головокружения, которое ассоциировалось у него с ее могуществом, но на этот раз все прошло благополучно.
- Хорошо, - в конце концов кивнула она. - Их имущество по-прежнему во дворце, а это означает, что они за ним, по всей вероятности, вернутся. Я хочу, чтобы их арестовали. Вы меня поняли? Ваши гвардейцы или мои, но как только они появятся, оба должны быть схвачены.
- А на каком основании? - спокойно спросил он.
Ее глаза превратились в две янтарные щелки.
- Мне явилось Божественное Видение, Эндир. Откровение. Эти люди злы и представляют для нас великую опасность. Их следует арестовать немедленно и затем предать на Общематеринский суд. Так что сперва арестуйте, а уж потом подыщите этому какое-нибудь законное основание. Но главное, арестуйте как можно быстрее. Такова Воля Господа. Я...
Ее перебил внезапный, крайне деликатный, стук в дверь.
- Да? В чем дело?
В комнату вошел служка:
- Прошу прощения у Вашей Святости, но только что поступило донесение.
Войдя, он передал ей сложенный лист бумаги, затем низко поклонился и вышел. Мать быстро развернула и прочла письмо. Тошиде удалось увидеть лишь то, что оно было написано торопливым почерком.
Разгневавшись, она не столько заговорила, сколько зашипела:
- Двое моряков с "Золотой славы" пришли во дворец за вещами священника и женщины. Утверждают, будто им ничего не известно о местопребывании обоих, а они всего лишь выполняют поручение, отданное какое-то время назад. И гвардейцы, не имея применительно к такой ситуации никакого приказа, позволили им сделать это. - Она посмотрела снизу вверх на Тошиду. - Если они на корабле, их надо арестовать. Если не на корабле, надо арестовать их на причале. Вам это ясно?
Он едва заметно поклонился. Скорее даже сымитировал поклон.
- Как прикажете, Ваша Святость.
- Мне понятно, что это необычный приказ, Эндир. Но и обстоятельства экстраординарные. Мы пошли на риск, допустив на берег иностранцев, и, возможно, мы с этим поторопились. - "Может быть, ты поторопился, - вот что она хотела сказать на самом деле. - Это ты своим решением снял карантин". - Возьмите этих двоих, чего бы это ни стоило. С формальностями можно разобраться позже, когда они уже не смогут причинить нам никакого вреда. А на свободе они могут вытворить... все, что угодно.
- Слушаюсь, Мать.
Он произнес это кротким тоном, но в груди у него бушевало пламя. "Святительница и священник, - думал он. - Какой вред могут они принести? Если, конечно, ты не страшишься сведений, которые они привезли. Сведений о странах, где власть основана на деяниях, а вовсе не на видениях. Неужели и впрямь все дело в этом? Ты ведь не их самих боишься, а того, что они смогут донести до нашего народа. Как уже сумели донести до меня".
