Михаил Анчаров - Самшитовый лес
- ... - Приск, - однажды сказал мне отец, когда мне было уже шесть лет, - посмотри на того человека с короткой тенью и большой головой... вон на того, который идет по середине дороги, там, где самая мягкая пыль... Посмотри на него, Приск, и скажи - нравится ли он тебе? Я посмотрел на того человека, и он мне понравился.
- Да, отец, - сказал я. - Он мне нравится.
- Городу будет большая беда, - сказал отец.
Я тогда ничего не понял, мне было шесть лет, как сказано. Но и многие мудрые ничего не поняли. А когда поняли, кто такой Ксенофонт, было уже поздно. А дальше, когда он был убит рассердившимся фракийцем, который долго не размышлял, а отсек ему голову коротким мечом, уже ничего нельзя было поделать. Сам Ксенофонт как пришел, так и ушел в мир теней, но искра, которую он заронил, обернулась пожаром, в котором сгорели все мы, и души наши сгорели еще при жизни, и город наш, прекрасный Пантикапей, стал таким, какой он сейчас, а не как прежде когда не было ему равных на всем берегу Понта Евксинского.
И я, Приск, сын Приска, сижу на ступенях дома своего и думаю - почему боги не дали нам способности знать, что выйдет из наших намерений, даже самых лучших из них? Но тщетно. Ответа на этот вопрос я не знаю, и я не слыхал о ком-либо, кто бы знал ответ. Разве что рыбы, которые не взяли приманку и легли на дно, когда Ксенофонт щурился на город Пантикапей и тень Ксенофонта была короче вечерних теней других людей. Но рыбы молчаливы:"
Травяной аэродром. Прохладный каменный лед ожидания. Небо солнечно-белое. Машина, которую они ожидали, конечно, не пришла. Посовещавшись, взяли левака-частника. "Бьюик" тридцатых годов. Приборная панель светлая, деревянная, с большими часами. Рваная обивка, но - лимузин. Просторный. Честь по честь.
Белые домики с древней черепицей. Воздух, воздух. Весь серебрится от близости моря и степи.
Въехали в город Керчь. И он такой же - невысокий, заваленный близким простором. Афиши -Тимошенко и Березин, портрет красивой певицы. Книжные магазины, универмаги, открытые закусочные на углах.
- Надо будет в парикмахерскую зайти, - сказал Сапожников.
- Во-он там Тамань: Представляете - лермонтовская Тамань, - сказал Аркадий Максимович. - Я в войну там служил. В воздушной армии. Вершинин командовал. А вот там катакомбы. Ну, это не расскажешь: Вошла дивизия, а вышло несколько человек. Жгли автопокрышки для освещения. Лечить нечем, хоронить негде, пить нечего. Ноздреватый камень сырой. Группы специальные высасывали воду из камня и поили раненых прямо изо рта. Не расскажешь. А вон гора Митридат.
- Так и называется? По имени царя Митридата? - спросил Сапожников.
- Да, сказал Аркадий Максимович. - Две тысячи лет так и называется. Там он отбивался и погиб на вершине. И настала Римская империя, которая думала, что будет существовать тысячелетия, а продержалась еще пару сотен лет.
Ветер и солнце выворачивали наизнанку верхушки деревьев.
- Как ни странно, об этих катакомбах знают меньше, чем об одесских, сказал Филидоров.
- Чересчур страшно все... В местном музее есть материалы. Зайдите увидите.
- Нет, - сказал Сапожников. - Не зайду.
- Мне надо, - сказал Аркадий Максимович. - К сотрудникам.
Навстречу шли старшеклассницы и преувеличенно ахали, потому что ветер заворачивал им подолы.
- Зачем носить короткие платья, если ветер в городе всегда? - удивился Филидоров.
- Для этого, - объяснил Сапожников. - Чтобы пищать и ахать.
В продуктовом магазине продавалось много копченых рыб.
- Нужна сравнительная мифология, - сказал Сапожников. - Никуда без нее не денешься - такая наука нужна.
- А зачем она? - поинтересовался Филидоров.
- Ну вот сопоставлять с археологией и историей... с установленными данными.
- Опять лезете не в свое дело? - сказал Филидоров.
- Нет, - сказал Сапожников. - Только готовлюсь. Насчет Посейдона пока дело темное... Но вот такая эмблема- конь топчет змею. А всем известно, что коня обожествляли и змею обожествляли. Вот и выходит, что новая религия топчет предыдущую. А не просто лошадь с гадюкой подрались... Что Зевс был критянин, то есть фактически финикиянин, а что сын его Аполлон, игравший на арфе, наказал Пана за игру на свирели, то есть за свист...
- Куда вы клоните? - спросил Аркадий Максимович.
- Еще не знаю, - сказал Сапожников. - Я еще пока вспоминаю... А замечал ли кто-нибудь, что в Библии, в описании Моисеева похода из Египта, который длился почему-то сорок лет, хотя там ходьбы как от Москвы до Ленинграда, ну это ладно... а вот другое... Там нет ни одного упоминания африканской фауны - фауна не африканская.
- А откуда вы это знаете?
- Я приметливый, - сказал Сапожников. - Не упомянуты ни слоны, ни жирафы, ни носороги, ни бегемоты, ни страусы, ни обезьяны...
- Ну и что из этого вытекает?
- Похоже, что поход-то был откуда-то из другого места и занял сорок лет... а приплели его к бегству из Египта потом. Для солидности. Потому и написали, что Моисей умер перед концом похода. А в страну вступил Иисус Навин, исторический уже... Ясно только одно - до сих пор делали упор на фантастическое отображение действительности в религиях и мифах и только сейчас помаленьку заинтересовываются самой действительностью, которая в них отражалась. Сравнительная мифология нужна. Фактов разбросано много... сопоставлять их надо научиться.
- Прелестный разговор, -сказал Филидоров. - Обожаю светские разговоры... На все темы... И все верхушечно...
Гостиницы в Керчи действительно были переполнены. И даже Филидорову не удалось достать номер, где бы их приняли с трехногой собачкой Атлантидой, и потому они сняли комнату частным порядком.
- Где-то я читал, в какой-то книжке, - бормотал Сапожников, - кажется, называлась "Открытие Америки"... там еще была карта Америки, сделанная Леонардо да Винчи, и материк был назван Америкой до путешествия Америго Веспуччи... полная каша в голове.
- Вот именно, - подтвердил Филидоров.
- Что вы плетете? Ничего понять нельзя, - рассердился Аркадий Максимович.
- Это я так... Погодите, - сказал Сапожников. - По-моему, именно в этой книжке я прочел в одном месте слово "Атл", а в другом слово "Ант", и автор эти два слова почему-то не связывал. А между тем на каких-то индейских языках одно из них означало "человек", а другое - "морс". И получалось, что вместе они означают не то "морской" человек, не то "человек моря", не помню: "Атлант" получалось: а "ида" - это просто греческое окончание. Эней "Энеида" и так далее. Известно у вас такое в вашей науке?
- Мне неизвестно, - сухо сказал Аркадий Максимович.
- Ну тогда и хрен с ним, с этим вопросом, - сказал Сапожников. - Я думал, может, вам пригодится.
Филидоров и Аркадий Максимович раскладывали чемоданы. Сапожников, как всегда, сидел на подоконнике.
