Дейтон Лайт - Муравейник
В десятке Ювара оказались одни новички, некоторые из Акмола, но в основном местные, мерасцы. К оружию они были непривычны, хоть Велиман и пытался все три последних дня чему-то их научить. Где у копья наконечник, а у муравья – голова, да пара простеньких приемов – вот и все, что успел вложить в голову новым «криворуким» одноглазый мастер. Он даже ругался на них меньше, чем обычно – чего, мол, время тратить!
Теперь наспех натасканные на бой мерасцы и акмольские рыбаки умели хоть что-то, но этого было мало, слишком мало. Да и как можно выучить большему за такое короткое время, если репоголовый мерасский землекоп норовит рубить копьем сверху, будто в руках у него, как и прежде, обычная мотыга. Для того, чтобы просто переучить его,
потребуется не меньше двух лун. Велиман плюнул и решил: силы здоровякам Мераса не занимать – отъелись на кроличьем мясе и земляных плодах, – пусть долбят, как привыкли, авось и повезет пробить крепкий хитин муравьиной башки.
Сам мастер стоял сейчас на западной смотровой площадке, мрачно покусывая травинку. С ним вместе испуганно посматривали вниз командиры десятков из местных, перешептывались:
– Великая Богиня, как их много!
– Разве таких одолеешь?
– Словно целое поле паслена взошло – у него стебли бурые, рыжие почти, очень похоже!
Ювар глядел на муравьиное море спокойнее, нечто подобное он успел уже повидать – и ничего, выстояли! Правда, немалой кровью пришлось за это заплатить.
Керьяла, которому, как ни удивительно, Велиман тоже доверил десяток, уже не так уверенно, как в прошлый раз, говорил кому-то:
– Да, разобьем мы их! Не сомневайся! Знаешь, какую силищу смертоносцы пригнали из пустыни нам на помощь? Почти тыщу человек!
Велиман лишь усмехнулся, но разубеждать паренька не стал. Пусть верит в могущество раскоряк, бояться будет меньше. Надо же – «пригнали»! Что только ни придумают! Младший Повелитель, конечно, силен и всемогущ, однако же, пришлось и ему просить помощи у презренных пещерников. Кто бы сейчас помог отстоять Мерас, если б договориться с ними не удалось? Так что, и величие смертоносцев имеет свои пределы…
О союзном договоре из паучьих слуг мало кто знал хоть что-то конкретное, но слухи ходили весьма разнообразные. И что Младший Повелитель одним только взглядом пленил где-то в глубине пустыни огромное количество людей, пригнал их под стены Мераса; и что пустынники сами пришли на помощь, покаялись перед Хозяевами за дерзостную свою, «дикую» жизнь и просили разрешения служить смертоносцам. Фефн, мол, согласился, но в качестве испытания приказал им истребить надвигающееся воинство шестилапых.
Кое-кто уверял, что «свободные» пустынники одичали настолько, что научились дышать огнем, и вот им-то и будет сожжена вся муравьиная армия. Эта удивительная версия, пожалуй, была ближе других к правде, кроме того, совершенно непонятно, откуда вообще простые мерасцы прознали про огненную смерть. Да еще с такими невероятными подробностями. Рассказчик прямо захлебывался:
– Там, в пустыне, настолько жарко, что они все изнутри горячие! Правда, правда! И когда выдыхают, воздух вспыхивает прямо!
– Как же, интересно, они друг с другом разговаривают? Захочешь, например, красотке какой на ушко шепнуть, чтоб вечером ждала, да и всю голову ей спалишь! – осадил фантазера шутливый голос. – Не-ет, Рагирна, что-то ты привираешь!
– Сам слышал! Им-то самим ничего – привыкшие, солнце в пустыне еще и не так припекает, – а вот мурашам не поздоровится, точно говорю!
Даже в Акмоле про смесь Редара знали не больше десятка человек, да и то – со слов злополучных Салеха и Ларита, которые и сами-то ее действие представляли только понаслышке; после того, как они увидели его воочию, то уже ничего никому не могли рассказать. Откуда ж в Мерасе уже все известно? Может, верно говорят люди, что слухи – самая быстрая в мире вещь, обгонит и патрульный шар, и бегунка, и летящую пчелу. Или просто некая служительница своему милому в постели проговорилась?
Но самую нелепую версию одноглазый мастер войны услышал еще утром, до прихода армии Серых скал. Закатывая на галерею очередной булыжник – будущий подарок шестилапым, – разговаривали двое мерасских подростков:
– Слышал, чего Сагира говорила?
– Нет, а че?
— Муравьям, говорит, город ни в жизнь не взять!
– Почему это она так уверена?
– А потому как сам Младший Повелитель прошлым восходом снова прилетел, видал? И теперь уже остался тут, в Акмол не полетел обратно.
– Ну и что? Младший Повелитель, конечно, велик и грозен, но не настолько же он могуч, чтоб всех шестилапых переубивать в одиночку!
– Ага, много ты знаешь, чего он может, а чего не может! Ему на муравья достаточно посмотреть – и рыжий сразу замертво падает.
– И сколько же раз он будет смотреть? Рыжих-то, говорят, очень много?
– А-а, тут хитрая штука, я сам не сразу понял. Стоит мурашам к стене подойти, как он превратит одну половину в людей, и они набросятся на вторую! Ясно? А тем, другим, он внушит, что именно люди их и атакуют, и они начнут отбиваться. Перебьют в итоге друг друга, а мы только смотреть будем!
– Ну-у, не знаю… Не верится мне что-то, Сагира твоя заливает, по-моему.
– Кто, Сагира заливает? Эй, ты, поосторожней с языком, Сагира – самый честный человек на свете…
– Пока сам не увижу – не поверю… Велиман рассказал о подслушанном разговоре Нае, а та – самому Фефну. Младший Повелитель долго еще излучал довольство и странное щекочущее ощущение, скорее приятное, чем нет, – некоторые служительницы между собой решили, что так у смертоносцев выглядит смех.
Однако мастеру войны было сейчас не до смеха – впервые он защищал город, к стенам которого подходили муравьиные полки. Это ж не по зарослям за разведчиками гоняться! И хоть Велиману прежде почти не доводилось в себе сомневаться, теперь он чувствовал странную неуверенность. Смогут ли необученные ополченцы да три десятка пауков сдержать первый удар шестилапых? Этот вопрос здесь мучил только его, остальные, уверенные в великой силе своих хозяев-раскоряк – «Если что, нам поможет сам Младший Повелитель, я знаю!» – почти не волновались.
Доходило до смешного. Он вспомнил недавний спор с мастером растений Палаей. Накануне от нее примчался мальчишка-посыльный и спросил, когда уважаемый мастер отпустит, наконец, землекопов – им надо работать. И так с этими осадами отстали уже на три дня, а овощи, мол, ждать не будут. Велиман, изнемогающий в борьбе с очевидной тупостью мерасцев, не сдержался и наорал на мальчишку, припомнив самые крепкие пустынные проклятия, и услал его с глаз долой. Через некоторое время явилась сама Палая в сопровождении нескольких учеников и задала тот же вопрос.
