Полина Греус - Дело о проклятых розах
Лушес, напротив, был великим теоретиком. Эмпирические находки Кадоя вдохновили его на серьезные догадки в теории поля. Кадой оценил эти идеи, тогда существовавшие только в виде первых неясных предположений. Он загорелся идеей создания прибора, который бы связывал поле и концентрировал его в небольшом объеме. Лити тут же припомнила, что в последнее время подобные разработки стали очень модны, и нахрапистые молодые маги старались перещеголять друг друга, предлагая различные конструкции генератора поля. Оказывается, эта идея принадлежала Кадою. А ведь ни один из этих новоиспеченных гениев об этом даже не упомянул.
В их оправдание Лити могла только предположить, что им это было так же, как и ей, неизвестно.
Кадою удалось создать такой прибор. Но он на этом не остановился. Ему показалось мало концентрировать поле для его немедленного использования. Он захотел большего: связать поле, сжать его до ничтожно малого объема, при этом добившись невероятно высокой, невозможной в природе концентрации, и сохранять его так долгое время. С тем, чтобы этот запас можно было использовать в любой момент и добиваться невероятно высокой мощности заклятий. Чтобы с таким концентрированным выбросом поля не могла сравниться объединенная Сила многих магов. Вот каковы были его замыслы. Он хотел сделать доступными множество полезных заклятий, которые раньше не использовались из-за огромных затрат энергии, превышавших возможности любого живого мага. И он многое успел сделать.
Лити одновременно восхитилась и ужаснулась. Она хорошо представила себе возможные последствия таких замыслов. С одной стороны, почти безграничные возможности, с другой - почти безграничная власть. Неудивительно, что Совет так испугался.
- Нет-нет, об этих опытах Кадой ничего не успел рассказать Совету. Они всполошились гораздо раньше, когда он только заговорил о такой возможности. И с тех пор искали случая расправиться с ним. К сожалению, он был слишком благороден, чтобы воспользоваться таким преимуществом в дуэли, а когда они все вместе подло навалились на него, он не успел воспользоваться своим изобретением.
- Так он что, все-таки закончил эту адскую машину?!
- Да, мы как раз собирались провести серию решающих опытов.
- Боже мой, неужели она попала в руки Совета?
Лушес печально улыбнулся.
- Эта мысль сводила меня с ума многие годы. Сначала я пытался что-нибудь разузнать, но мне это не удалось. Я хотел уничтожить эту машину, чтобы никто из его убийц не смог ею воспользоваться. Но не нашел ни следа, ни намека на то, кто мог ее обнаружить. Потом я решил, что если сделать идеи Кадоя достоянием гласности, тогда каждый, вернее, каждый маг, - с горечью уточнил он, - сможет построить подобную машину и никто не сможет стать всесильным единоличным диктатором. Но меня никто не слушал. Никто! Все считали меня сумасшедшим не-магом, который вещает бредовые идеи, рожденные на почве осознания собственной неполноценности. Я много раз пытался пробраться в нашу подземную лабораторию, но не смог, не смог! Кадой сам перегородил все входы в наше убежище тяжелыми дверями. Он с некоторых пор стал опасаться воров и шпионов. И двери бы еще - полбеды, но он охранил их заклятиями, а это для меня непреодолимо! Я так и не смог с тех пор найти мага, которому мог бы доверить такую тайну. Я был почти уверен, что машину никто не нашел. Ведь за столько лет не было ни намека на возможные последствия. Но тут появляетесь вы и задаете вопросы о природе поля и может ли оно исчезнуть. Признаться, у меня возникли определенные подозрения. И я даже позволил себе навести справки. Так, ничего особенного... Но вот вы появляетесь снова, и мне уже ясно, что это не вы нашли Машину.
Лушес и это слово произносил с большой буквы. И Лити почему-то подумала, что, несмотря на неоднократно высказанную неприязнь к магии во всех ее проявлениях, он в глубине души испытывает пиетет, если не страх, к этой недоступной ему стороне жизни. Впрочем, может быть, таким образом он просто отдавал дань уважения своему другу и учителю Кадою.
- ...А нашел ее кто-то другой. Ясно, что Машина не покидала своего места. К тому же она слишком громоздка для этого. И вы лично заинтересованы в том, чтобы проникнуть в тайну Дыры, которая, несомненно, является следствием необдуманного использования Машины. Поэтому я решил, что вы поможете мне попасть в старую лабораторию Кадоя. Для вас не будет препятствием запирающее заклятие двери. А я в свою очередь покажу вам место, откуда туда можно пройти. Не из дома.
И вот наконец, когда Лушес исследовал границы Дыры, приведшей его в совершеннейший восторг, он повел Лити к тому месту, где был тайный вход в древний подземный лабиринт; Это место довольно далеко отстояло от владений госпожи Осей. Когда они покинули опасный участок, Лити вздохнула свободнее призрак разгневанной хозяйки изрядно действовал ей на нервы.
В том месте, где когда-то существовал вход в забытые катакомбы, мало что изменилось со времен Кадоя. Невысокий холмик, усугубленный заросшей колючим кустарником лощинкой, делали этот кусочек земли непривлекательным для построек. Вряд ли здесь вообще часто появлялись люди.
И только вездесущие мальчишки наверняка излазили все вдоль и поперек. Но их можно было не опасаться - именно на такой случай двери Кадоя и должны были сослужить свою службу.
Лушес достаточно быстро - учитывая темноту и то, что он не появлялся здесь много лет, - нашел вход в катакомбы. Он с тех пор еще немного осыпался, но был пока вполне пригоден для использования. "По крайней мере один раз", - мрачно подумала Лити, критически осматривая низкий лаз в голубоватом свечении магического фонарика. Слава богу, Мертвая зона сюда еще не доползла. А то хороши бы они были, ползая на карачках по земле в абсолютной темнотище.
Оба они - и Лити, и Лушес - предпочитали действовать этой же ночью. Во-первых, чтобы не терять время, ведь мало ли что может произойти с Орамом, не говоря уже о бедняжке Суде. А во-вторых, ни тот, ни другая не были профессиональными взломщиками и действовать днем им не хватало решимости. Ночь же выдалась как раз под настроение - темная, хоть глаз выколи. Лити с сомнением ощупала рукой отверстую пасть, гостеприимно распахнутую ей навстречу. Часть сухой земли осыпалась прямо под ее рукой. Лити не чувствовала в себе того энтузиазма, который прямо-таки переполнял Лушеса. Он чуть не подпрыгивал на месте от возбуждения и бормотал что-то совсем уж малопонятное. При взгляде на него Лити еще меньше захотелось лезть в эту сомнительную дырку в земле, да еще в компании полузнакомого типа со всеми признаками буйного помешательства. Но она не успела ни озвучить эту мысль, ни даже додумать ее толком до конца, когда горячие лапки Лушеса вцепились в ее запястье.
