Евгений Гаркушев - Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)
Витька отнес бутылки к горловине и торопливо сунул в чьи-то подставленные руки.
– Стеклотара типа «бутылка пивная», частично разбитая, – полковнику Ракову телеприсутствие позволяло рассматривать эволюции окраски лица главного конструктора проекта «Черпак» Евгения Лепихина в малейших деталях. – Неопределимое количество, примерно половина ящика.
Собирать хлам внутри топливного бака оказалось весьма неприятным занятием. У Витьки онемели ноги, болели замерзшие пальцы, и он до ужаса боялся порезаться. Новые пальцы он как-то раз уже отращивал, и ощущения от знакомства с регенерационной медициной у Витьки остались крайне тягостные.
– Веник бы ему, – невозмутимо сказал Раков, пока Лепихин дрожащими руками тащил из нагрудного кармана пузырек с лекарствами. – А то чего он там как дух в учебке руками возится? Развели дедовщину, плюнуть некуда.
– Презервативы использованные, – оторвать моментально крошащуюся в руках массу от решетки фильтра не получалось, но потом Витька догадался взять из кучи под люком осколок бутылки, и дело пошло куда легче. – Около трети упаковки.
– Что-нибудь еще? – вкрадчивым тоном поинтересовался Раков.
Думал Витька недолго. Мороз в полтораста градусов к долгим размышлениям и лишней субординации не располагал.
– Кроме того, – мстительно закончил он, – при визуальном осмотре внутренней поверхности бака найдена сделанная красным аэрозольным баллончиком загадочная надпись, похожая на римскую цифру XVII.
– А они что у вас, – Раков с любопытством посмотрел на Лепихина, – русский язык совсем забыли?
– Моральный облик советского инженера, – в полном обалдении выдавил тот, – полностью исключает низкую культуру работы и быта.
– Знаю я, какая у вас культура, – усмехнулся Раков. – Скажи что поперек, мигом к Марсу пошлет! Это ж надо было додуматься, мат на рабочей площадке запретить. Удивляются еще, почему это вся работа через одно место пошла!
Лепихин хватал ртом воздух, не в силах что-то сказать. От полного морального уничтожения его спасла короткая трель планшета Ракова. Кто-то вызывал полковника.
– Раков! – Голограмма полковника вставила гарнитуру в ухо. – Что? Когда? Хорошо, сейчас буду.
Над площадкой воцарилось настороженное молчание.
– Ну вот, – почти весело пояснил Раков перед тем, как растаять бесследно. – Теперь еще и корейцы.
– Наташа, рапорт, – приказал он, едва покинув систему телеприсутствия.
– Группировка Давыдова на данный момент сохранила десять процентов боеспособности, – штабной искин подсветила остатки советского флота на карте. – Еще двадцать процентов частично поврежденных кораблей-носителей и автономных модулей лежат на орбитах временного невозвращения. Возможные отказы систем затрудняют корректный прогноз сроков прибытия.
– Как? – не выдержал Раков. – Как можно просрать сорок носителей за одно боевое столкновение?
– Главными факторами успеха противника стали преимущества ракетных и противоракетных систем, – невозмутимо пояснила Наташа, – и недостаточная эффективность охлаждения мобильных лазерных платформ в условиях избытка целей.
– А хорошие новости есть? – поинтересовался Раков.
– Ударная группировка противника в районе Мимаса перешла на орбиты возвращения, – сказала Наташа. – Основная часть группировки получила значительные повреждения. В данный момент флотское соединение в целом небоеспособно.
– Хоть что-то, – вздохнул Раков. – Тарас, корейцы уже говорили чего-нибудь? Или, может, дармоеды твои хоть кому-то мину в дюзы подложить сумели?
– Мину в дюзы – это слегка не мой профиль, – майор Тарасов поморщился. – Но сообщение по дипломатическим каналам действительно получено.
– И? – спросил Раков. – Только быстро и понятным языком.
– У нас есть атомная бомба, и мы ее жахнем, – без тени улыбки сказал Тарасов.
– Они там совсем охренели? – не выдержал Раков. – Их же с дерьмом смешают!
– Победителей не судят, – ответил Тарасов. – А гамма-лазер с ядерной накачкой позволит им вывести нас из строя на безопасной дистанции, после чего без помех разбомбить позиции на Титане и высадить свой десант.
– Какого черта они так просто легли под глобалистов? – спросил Раков.
– Они ждали, – пояснил Тарасов. – Для них полет «Черпака» значил чуть ли не больше, чем для нас. Аналитики дают их экономике год, самое большее – два. Потом глобалисты загонят их в долги, посадят своих марионеток и начнут крутить страной как сочтут нужным.
– Отмечаю аномалии в действиях ударной группировки противника, – прервала их разговор Наташа.
– Что за ерунда? – Полковник уставился на флот глобалистов. – Что они делают?
– Разгоняются, – зачем-то пояснил очевидное Тарасов.
– Сам вижу, что разгоняются! – взорвался Раков. – Я хочу знать, зачем они это делают!
– Согласно анализу данных о массе кораблей вторая ударная волна загружена преимущественно десантными капсулами, – объяснила Наташа.
На экранах одна за другой вспыхивали отметки сброшенных с носителей автономных десантных модулей. Каждый из них тут же врубал маршевый двигатель на полную мощность.
– Да сколько их там? – не поверил своим глазам Раков.
– Предварительный анализ дает четырехкратное превышение в сравнении с прошлой волной десанта, – спокойный голос Наташи казался Ракову просто издевательством. – Три тысячи двести капсул.
– Если не случится чуда, – негромко сказал Раков, – нам остается лишь продать свои жизни подороже.
К счастью для полковника, его слова штабные офицеры не услышали. Они были слишком заняты планированием заведомо безуспешного перехвата.
– Витька, что у вас там с запуском?
Сообщение от братьев Савченко Ломакин поймал на выходе из ванной. Он два часа провел в горячей воде, чтобы хоть как-то забыть о безжалостной стуже Титана. Остальная команда всё это время работала как проклятая, но Витькино право на отдых не стал отрицать даже Лепихин.
– Ничего, – честно ответил он. – Заправляемся. Два часа еще на полный цикл. А как там война?
– Как та «Колумбия» перед заходом на посадку, – не стали кривить душой братья Савченко. – Глобалисты флоты разменяли. Стрелять некому и нечем.
– Так это ж хорошо? – удивился Витька.
– Угу, точно, – ответил ему Андрей. – Только вот они разогнали свои десантные модули в один конец, и минут через девяносто вам на головы посыплется три с лишним тысячи десантных капсул. Штаб подтянет на перехват что успеет, но этого мало. У вас точно со взлетом никак?
– Точно, – Витька торопливо прокручивал перед глазами формулы, словно пытался найти в них какой-то новый ответ. – По экономной траектории мы наверняка вляпаемся как минимум в один кордон противника. По боевой, если без полной заправки, дорога в один конец. Судников говорит, что проще сразу подорваться.
