Клиффорд Саймак - Почти как люди
Из хижины вышел старик. В руке у него была бутылка.
Он увидел скунса и восторженно закудахтал.
- Бьюсь об заклад, что вы здорово струхнули!
- Только в первый момент, - сказал я. - Но я сидел тихо, и он, видно, примирился с моим присутствием.
- Это Феба, - сказал он. - Страсть какая назойливая особа. Шагу нельзя ступить, чтобы на нее не наткнуться.
Он снял с поленницы полено и поставил его на попа. Тяжело опустился на него, откупорил бутылку и протянул ее мне.
- От разговоров пересыхает горло, - сказал он, - а у меня давненько не было компаньона по части выпивки. Сдается мне, мистер Грейвс, что вы человек пьющий.
Стыдно сказать, но я чуть было не облизнулся. За весь день у меня во рту не было ни капли спиртного, и я так закрутился, что у меня даже в мыслях не было пропустить стаканчик, и только сейчас я понял, как он мне необходим.
- Мистер Манз, до сих пор меня знали как человека, который никогда не отказывается от выпивки, - сказал я. - Я не собираюсь опровергать это мнение.
Я запрокинул голову и деликатно отхлебнул из бутылки. Виски было не первого класса, но приятное на вкус. Я обтер рукавом горлышко и передал ему бутылку. Он сделал умеренный глоток, потом вернул ее мне.
Скунсиха Феба подошла к нему, поднялась на задние лапы и положила передние ему на бедро. Он опустил руку и помог ей взобраться к себе на колени. Там она и расположилась.
Зачарованный этой сценой, я настолько забылся, что приложился к бутылке два раза подряд, тем самым опередив своего хозяина на один глоток.
Я отдал старику бутылку, и он сидел теперь с бутылкой в одной руке, а другой почесывал скунса под подбородком.
- По делу вы пришли или просто так, - сказал он, - я все равно рад вам. Я не из тех, кому в тягость одиночество, и на жизнь я не жалуюсь, однако для меня всегда праздник поглядеть на лицо ближнего. Но вас что-то гнетет. Неспроста вы пришли ко мне. Вам хочется снять с души эту тяжесть.
С минуту я молча смотрел на него, и тут у меня в голове созрело важное решение. Ничем не обоснованное, оно шло вразрез со всеми моими планами. Сам не знаю, что меня толкнуло на это: умиротворяющая тишина, царившая на этом склоне, спокойствие старика и удобное кресло или это было вызвано целым комплексом различных причин. Потрать я какое-то время на размышление, едва ли я решился бы на этот шаг. Но некий внутренний импульс, нечто, таившееся в этом предвечернем часе, побудили меня поступить именно так.
- Я обманул Хиггинса, чтобы вытянуть из него ваш адрес, - проговорил я. - Я сказал, что хочу помочь вам написать книгу. Но я больше не желаю лгать. Одной лжи достаточно. Я не стану вас обманывать. Я расскажу вам все, как есть.
На лице старика отразилось легкое удивление.
- Помочь мне написать книгу? Это какую, о скунсах?
- Если захотите, я действительно помогу вам, когда со всем этим будет покончено.
- Пожалуй, если уж говорить по справедливости, то кой-какая помощь мне не помешала бы. Но вы сюда пришли не за этим, так ведь?
- Да, - подтвердил я. - Не за этим.
Он сделал основательный глоток и протянул мне бутылку. Я тоже еще разок приложился к ней.
- Порядок, друг, - сказал он. - Я зарядился и готов вас выслушать. Выкладывайте свое дело.
- Только не перебивайте и не останавливайте меня, - попросил я. - Дайте мне договорить до конца. А потом уже задавайте вопросы.
- Я умею слушать, - заметил старик, прижимая к себе бутылку, которую я отдал ему, и ласково поглаживая скунса.
- Возможно, вам будет трудно в это поверить.
- Это уже не ваша забота, - сказал он. - Давайте рассказывайте, а там видно будет.
И я рассказал. Я призвал на помощь все свое красноречие, но при этом ни на шаг не отступил от истины. Я передал все так, как это было на самом деле, рассказал о том, что знал и что предполагал, о том, как ни один человек не согласился меня выслушать, за что я, впрочем, никого не винил. Я рассказал ему о Джой, о Стирлинге, о Старике и сенаторе, о вице-президенте страховой компании, который не мог разыскать для себя жилья. Я не пропустил ни малейшей подробности. Я рассказал ему всё.
Я умолк, и наступила тишина. Пока я говорил, закатилось солнце, и лесистые склоны подернулись сумеречной дымкой. Налетел легкий ветерок, повеяло холодом, и в воздухе повис тяжелый запах опавших листьев.
Я сидел в кресле и размышлял о том, какого я свалял дурака. Я загробил свой последний шанс, выболтав ему правду. Я ведь мог иными путями добиться того, чтобы он выполнил мою просьбу. Так нет же, дернуло меня избрать самый трудный путь - честный и правдивый. Я сидел и ждал. Я выслушаю, что он мне скажет, потом встану и уйду. Поблагодарю его за виски, за то, что он уделил мне время, и в сгущающихся сумерках пройду через лесок и поле к тому месту, где оставил машину. Я вернусь в мотель, Джой будет ждать меня с обедом и надуется на меня за опоздание. А мир будет рушиться, словно никто никогда даже пальцем не шевельнул, чтобы его спасти.
- Вы пришли ко мне за помощью, - раздался в полумраке голос старика. - Скажите же, чем я могу вам помочь.
У меня перехватило дыхание.
- Вы мне верите!
- Послушайте, незнакомец, - произнес старик, - я еще кое-что соображаю. Да если б то, о чем вы рассказали, не было правдой, в никогда бы не побеспокоились приехать ко мне. И потом, мне кажется, я чую, когда человек лжет.
Я попытался что-то сказать, но не смог. Слова застряли у меня в горле. Еще немного, и я бы разрыдался - а такого за мной не водилось с незапамятных времен. Я почувствовал, как душу мне переполняют благодарность и надежда.
И все потому, что мне кто-то поверил. Меня выслушало и мне поверило другое человеческое существо, и я перестал быть дураком или полоумным. Через это таинство веры я вновь полностью обрел человеческое достоинство, которое постепенно утрачивал.
- Сколько скунсов, - спросил я, - вы можете собрать сразу?
- Дюжину, - ответил старик. - А может, и полторы. Их тут видимо-невидимо в скалах у гребня холма. Они толкутся здесь всю ночь напролет, приходят, чтобы проведать меня и получить свой кусок.
- А вы могли бы посадить их в ящик и как-нибудь перевезти в другое место?
- Перевезти их в другое место?
- В город, - сказал я. - В центр города.
- У Тома - у хозяина той фермы, где вы оставили машину, - у него есть небольшой грузовичок. Он мог бы мне его одолжить.
- И не стал бы вас ни о чем расспрашивать?
- Ясное дело, что без вопросов тут не обойдешься. Но я найду что ответить. Он мог бы через лес подогнать грузовик поближе.
- Тогда все в порядке, - сказал я, - об этом-то я и хотел вас просить. Вот как вы можете мне помочь…
