Джек Макдевит - Звездный Портал
Когда Эйприл прибыла, дверь (очевидно, давным-давно не открывавшаяся) была приперта скопившейся снаружи землей, и Эйприл пришлось снять дверь с петель, чтобы открыть ее.
Макс с некоторой опаской ступил в проем. Крупная птица, хлопая крыльями, пронеслась в высоте и скрылась среди деревьев. Вдали слышался рокот прибоя.
Когда Макс громко окликнул Эйприл, в ответ раздался лишь чей-то стрекот.
Где же она?
Поглядев на спутанную траву и кусты, он окинул взглядом окрестности. У основания холма виднелась прогалина, где кусты росли не настолько густо, чтобы мешать ходьбе. Эйприл могла уйти в любом направлении.
На время отложив эту проблему, Макс вернулся в беседку. Диаметр ее основания доходил футов до двенадцати, а вершина почти равнялась с макушками деревьев. Вместо решетки тут была круглая платформа в точности того же размера, а позади нее высился столб с рядом пиктограмм. Все напоминающие иероглифы трехмерные пиктограммы цвета охры отличались от земных, кроме одной, хотя и были выполнены в том же стиле.
Исключение же являла оленья голова – билет Макса домой. Он прикоснулся к пиктограмме – сначала легонько, потом надавил.
Ничего не произошло.
Ему представилось, как Эйприл стоит здесь спиной к заклиненной двери и пытается привести транспортную систему в действие.
Макс критически оглядел пиктограммы. Не исключено, что она отправилась на следующую станцию, в другой мир, в надежде, что оттуда, быть может, удастся отыскать путь домой.
Весьма и весьма мрачная перспектива.
Очередной скачок в пространстве мог стать жестом отчаяния. Впрочем, нет: она оставила здесь свою куртку, как бы говоря: «Я здесь. Приди и выручи меня».
Здесь пиктограмм оказалось целых восемь. Пять представляли собой геометрические фигуры, шестая напоминала цветок, а у седьмой имелись крылышки.
Предположительно семь новых пунктов назначения. «Господи Боже, на что же это такое мы наткнулись?!»
Макс еще раз оглядел лес, чтобы убедиться, что никакая тварь не подкрадется к нему сзади, пока он будет занят. Первым делом надо обеспечить дорогу обратно.
Диск платформы был сделан из чего-то сродни жесткой резине, с округлой выпуклостью посередине.
Открыв инструментальный ящик, Макс достал дрель и принялся пробиваться к электронной начинке столба. Тут это тоже далось нелегкой ценой, и он потратил целых сорок минут, чтобы сделать отверстие, открывающее доступ внутрь. К тому времени уже стало ясно, что на дворе закат, а не рассвет.
Внутри столба обнаружился такой же кристалл, как и в Куполе. Пока что все идет хорошо. Силовой кабель выглядел нормально, и Макс проверил провода, идущие к пиктограммам. Здесь был выдержан тот же принцип, что и на гребне Джонсона: от каждой пиктограммы шел пучок проводов с цветовой разметкой, уходивший в столб. Однако трех кабелей недоставало – три пиктограммы не были подключены вообще ни к чему. К сожалению, оленья голова не принадлежала к их числу.
Поглядев на кристалл, Макс забеспокоился. Если проблема заключается в схеме, можно считать себя покойником.
Высота столба составляла футов десять. Кверху он понемногу сужался, изгибаясь в сторону платформы, и превращался в линзу янтарного цвета. А сзади на столбе была лесенка. Прихватив дрель, Макс вскарабкался по лесенке и проделал отверстие у самой линзы. Пучок проводов здесь разветвлялся, и к штекерам шли одиночные провода. Провод от оленьей головы, белого цвета, отсоединился.
Макс попытался восстановить контакт, затем спустился и вернулся с куском изоленты. Это помогло.
Спустившись, Макс достал блокнот с фломастером и написал:
«Арки,
Я в полном порядке. Эйприл куда-то ушла, я пошел ее искать. Жди.»
Убрав сломанный фонарик, он снял куртку с ветки, сыгравшей роль вешалки, вырвал листок из блокнота и сунул его в карман куртки так, чтобы снаружи демонстративно торчал уголок, и уложил ее на диск. Покончив с этим, он подошел к столбу и, затаив дыхание, нажал на оленью голову. Пиктограмма засветилась, а двадцать три секунды спустя труды Макса были вознаграждены праздничным сверканием над платформой. Когда сияние угасло, от куртки простыл и след.
В десятку!
На следующем листе Макс написал еще одну записку и приклеил ее изолентой к двери:
«Эйприл,
Я здесь. Пошел искать тебя и вернусь с минуты на минуту.
Макс».Возможно, холм, на котором выстроили беседку, имел отчасти искусственное происхождение – к вершине его шли истертые ступени, почти целиком занесенные землей. Макс осторожно двинулся вниз, в душе жалея, что не додумался прихватить с собой оружие. Полковник ужаснулся бы подобной халатности сына.
Он снова позвал Эйприл, в ответ донеслось лишь эхо.
Макс и боялся за нее, и чувствовал досаду. Ей, конечно, хотелось хоть чуточку обследовать окрестности, и вполне можно понять, почему она не осталась в беседке дожидаться спасателей, которые могли и не прийти вовсе. (Кстати, любопытно было бы знать, насколько она верила в Макса?) Но было бы куда приятнее найти ее на месте.
В какую же сторону идти?
Вдали слышался неумолчный рокот прибоя.
Скорее всего она ушла именно в ту сторону, как поступил бы на ее месте каждый.
Теперь, когда Макс оказался в лесу, кроны деревьев заслонили небосвод, да вдобавок стало заметно темнее. Хорошо бы отыскать Эйприл и вернуться до наступления темноты. Холм с беседкой главенствует над местностью и потому виден издалека, но ночью тут может прийтись туго.
Макс двинулся в путь. Идти было нетрудно – растительность, хоть и пышная, не настолько густа или высока, чтобы затруднять продвижение. Почва оказалась каменистой, так что Макс время от времени собирал камни в кучку, чтобы отметить дорогу. Животные на глаза ему не попадались, хотя в кустах слышался шорох, а иногда и ветки качались.
По пути Макс обратил внимание, что чувствует прилив энергии. Может быть, дело в погоде. Здесь, под открытым небом, воздух на диво чист и свеж.
Так он шел быстрым шагом около получаса. Начали сгущаться сумерки, растительность поредела. В конце концов дорога вывела его из леса на широкий пляж. Слева высились серовато-рыжие скалы, подсвеченные сзади последними отблесками догорающей зари. А впереди до самого горизонта раскинулись голубые воды, и свежий, пропахший солью ветер пощипывал ноздри. Да, пожалуй, от Северной Дакоты сюда путь неблизкий.
Эйприл он заметил почти сразу. Она сидела у самой линии прибоя перед постреливающим искрами костром. Рев и грохот прибоя заглушал все остальные звуки – потому-то Эйприл и не слыхала призывных криков. Взгляд ее был устремлен в морскую даль, так что Макс подошел почти вплотную, когда она его наконец заметила.
