Сато Цутому - Непутевый ученик в школе магии 12: Близняшки Саэгуса
Школьный двор и здания школы одновременно заполнились ликованием. Были слышны горячие аплодисменты, которые можно было описать немного грубыми, а также крики, заявляющие о возможностях и будущем «магии».
Охваченные ликованием учеников, конгрессмен Канда и его репортеры стояли как глыбы льда и только когда сферический водный сосуд был убран обратно в лабораторию излучения, а ученики стали расходится с школьного двора обратно в классы, они наконец-то смогли взять себя в руки.
— Что это сейчас было?
Голосом, дрожавшим от страха, один из репортеров спросил Тсузуру и Дженнифер, которые были сильно заняты своей беседой.
— Этот был эксперимент по созданию термоядерного реактора на основе непрерывной Гравитационной магии.
Однако литературный вопрос нарвался на литературный ответ. Голос репортера был грубым из-за волнения, но Канду, который жил в мире двуличных политиков, было не так легко поставить в ступор.
— В смысле? Разве вы не отказались от идеи практического создания термоядерного реактора?
Это был вопрос Канды.
— Кто сказал, что мы сдались?
– Отказались от чего?
А это были одновременные ответы от Тсузуры и Дженнифер. Они обменялись взглядами, после того как их голоса совпали, и Дженнифер снова начала говорить.
— Мы никогда не сдавались. Мы просто выставили приоритетом завершение системы солнечной энергии. Пусть и исследования, требующие большое экспериментальное устройство, были остановлены из-за обрезания бюджета, но сама идея продолжала жить в сферах, отличных от магии.
Пусть они и услышали ехидное замечание «Вот как», слетевшее с губ Канды, Дженнифер и Тсузура проигнорировали его.
— Использование магии для термоядерных исследований также являлось важной составляющей. Термоядерные реакторы, использующие электромагнитные волны были забыты из-за их сложности, а новые термоядерные реакторы, полагающиеся на Гравитационную магию, продолжали исследоваться в мире теоретической магии.
— Когда вы говорите об исследования термоядерных реакторов, вы имеете в виду создание видимой термоядерной детонации последствием магии?
— Такой же, как и при «Выжженном Хэллоуине»?
Вопрос, поставленный двумя журналистами, был наполнен злобой, которая заставила Дженнифер сморщить лоб.
И, тем не менее, колючие обвинения не упали с её губ.
— ХАХАХАХА...
Наглый смех Тсузуры убрал готовое жало Дженнифер и слегка напугал репортеров.
— Термоядерная детонация? Простите мой наглый вопрос, но что вы сейчас наблюдали?
Неестественное использование двух тонкостей был намеренным грубым ударом. Даже толстокожий человек мог сказать, что эти слова означали «вам глаза вообще для чего?». Этот мужчина, который носил имя Тсузура, был не только высокомерен, но и являлся также саркастической личностью.
— Создание миниатюрных взрывов не требует столь сложной магической комбинации, что уж говорить о громадных взрывах, о которых вы говорите. Тем более, единственным удачным примером глобального термоядерного взрыва является тот, который вызвал волшебник Стратегического класса бразильской армии Мигуэль Диаз с помощью магии «Синхронное линейное слияние». Никто кроме него не смог повторить это. Даже с бесчисленным количеством талантливых учеников в нашей школы – вы действительно думаете, что подобное возможно?
Сильное недовольство исказило лица репортеров. Они осознавали, что их оппонент являлся экспертом, а они были посторонними. Кроме того, они абсолютно не знали, насколько сложным было «Синхронное линейное слияние». Если в мире насчитывается всего лишь одно успешное применение этой магии, то они никак не могли написать о том, что учеников обучают этому, пусть даже на экспериментальном уровне.
Тем не менее, они уже давно привыкли к такому сарказму. Источником ожидаемого недовольства было пренебрежительное отношение – то, что к журналистам относились как к необразованной толпе. И это относилось не только к Тсузуре; репортеры чувствовали, что заместитель директора, сам директор, женщина-учитель, стоящая рядом и даже ученики не беспокоили себя мыслью обращаться к этим вестникам общественного мнения хотя бы с какой-то долей уважения.
— Сегодняшний термоядерный эксперимент был направлен на поиск энергии, необходимой обществу. Хотя на пути ещё достаточно препятствий, но если этот Звездный реактор станет более практичным, то, возможно, он обеспечит гораздо более богатый источник энергии, нежели солнечная энергия.
Тсузура смотрел на Канду, говоря это. Репортеры знали всем своим сердцем, что они были ничем в глазах Тсузуры, даже если они не желали признавать это.
— Ну, что вы думаете, конгрессмен Канда? Наши ученики очень миролюбивы и исполняют свой гражданский долг, не так ли?
— Вы... совершенно правы. Я думаю, что их активная позиция, направленная на улучшение жизни общества, заслуживает похвалы.
Может у него где-то и был переключатель эмоций, но видя наглое лицо Тсузуры, Канда мог лишь силой сохранить каменное лицо и лишь неохотно кивнуть головой.
В ответ Тсузура фальшиво улыбнулся и поклонился Канде.
— Благодарю вас, конгрессмен Канда. Я записал ваши слова, которые вы только что произнесли. Я уверен вы не будете возражать против этого, ради укрепления мотивации учащихся?
— Нет, это...
— Тут ведь нет проблем?
— Ах, нет, если я смогу помочь этим детям, то так будет даже лучше.
Отводя свои глаза, Канда вежливо кивнул и сказал лишь это простенькое предложение, перед тем как покинуть школьный двор. И не только двор, а саму территорию Первой школы. Он вспомнил, что важнее всего остального было бы просто ужасно, если эта запись с его заявление всплыла бы на фоне его первоначальных намерений. Поэтому сегодня ему пришлось временно отступить.
Не имея бога для поклонения – никто не останется на фестивале. Отказаться от триумфального шествия оставалось единственным выбором, поэтому репортеры могли лишь собрать всю свою смелость и покинуть Первую школу.
Дженнифер смотрела, как группа конгрессмена, ответственная за беспокойство ушла, и как только они исчезли из поля зрения, она сразу же заговорила с Тсузурой.
— Тсузура-сэнсэй.
Абсолютно погруженная в Японскую культуру, Дженнифер ничем не отличалась от японцев. Когда она обращалась к коллегам, то использовала «сэнсэй», а не «мистер».
— Вы не слишком далеко зашли?
Тем не менее, её вопрос был по-японски вежлив. Но если быть честным, она задала его с Американским уклоном.
— Эм, прости за эту наигранность.
Тсузура казался немного смущенным, из-за того что его раскрыли.
— Я не мог ничего поделать, кроме как немного разозлиться, когда увидел, как хорошие намерения наших учеников неправильно истолковываются.
