Ц. Цыбиков - Слишком много колдунов
— И саркофаг Нони Горовиц, — вставил Жак. Он тоже начал понимать.
Смотритель Грувенор посмотрел на Жака — здесь стало заметно, что у него глаза отличаются по размеру — и кивнул неторопливо:
— А у нас только он и есть. Ну что ж, пойдёмте. Времени мало, а оформление — это небыстро.
Он поглядел на Питера и произнес значительно и раздельно:
— Учёт и контроль.
— Воля и разум, — пробормотал Жак.
Они прошли узким коридором между стеллажами и вышли на просторную площадку, расчищенную от хлама. Питер и Жак шли за эвакуаторами, и финансист разглагольствовал:
— Я принял решение, — говорил он, — ничему не удивляться, а воспринимать мир таким, каков он есть. Во всём его многообразии, всей его фантастичности, невероятии. Я думаю, что в этом — ох ты дьявол, да что же это такое?!
— Солнечные сани, — сказал Аслан торжественно. Примерно так уличный конферансье мог объявить: «Смертельный номер!».
Грувенор произнёс:
— Ваш транспорт. Объект класса тэ-четыре, номер двадцать восемь дробь два.
— Большие, — сказал Питер, оглядывая транспорт. — Я думал, мы поедем на мобиле.
— Все мобили у нас конфисковали, — сказал Грувенор. — А вот сани проглядели. Две штуки.
Он пошёл вдоль гладкого и тускло отсвечивающего борта.
— Там сидят люди, восемь мест. Вон там место для водителя, здесь штурман. Здесь четыре спальных места. Вон та штука — это… В общем, скорее всего, это парус. Если есть ветер, он раскрывается сам и едет. Управлять им не так просто, как мобилем, но можно, и груза он вмещает раза в три больше.
— А если ветра нет?
— Тогда парус складывается, — ответил Грувенор.
— Нет, я имею в виду, эти сани могут ехать без ветра? — спросил Жак.
— Да, — сказал Аслан.
— Как? — спросил Питер, переводя взгляд с одного эвакуатора на другого.
Аслан почесал нос.
— Эгхм. Я понимаю, что это прозвучит бредом, но. Есть версия.
И покосился на смотрителя. Тот стоял молча, с непроницаемым лицом.
— Твоя версия, — уточнил Жак.
— Да, моя версия. В общем, я думаю, что этот парус — он не столько для ветра, сколько для солнца.
— Чего?
— Он улавливает энергию солнца.
— Энергию солнца? — ещё тупее переспросил Жак.
— В принципе, это возможно, — сказал Питер, подумав. — Энергия солнца, во всяком случае, существует. А значит, её можно, как это ты выразился, уловить.
— Кха! — сказал Жак. — А что она потом делает с этой энергией? И в каком виде они её, энергию, хранят? В лейденских банках?
— Да, но накопитель более совершенный. Ак-кумулятор, так я его называю.
— Опять латынь, — пробормотал финансист.
— А где двигатель, который потребляет это электричество? — спросил Питер. — И заодно — где движитель? Где эти ноги, коими эти чудные машины упираются в нашу грешную землю?
— У тебя на заднем дворе целый месяц торчал мобиль, — заметил Жак. — Висел в воздухе. Не помню, что бы ты интересовался его движителем.
— Раньше моя судьба от движителя не зависела, — уязвленно проговорил Питер. — А теперь зависит.
Аслан развел руками.
— Про двигатель без понятия. Про движитель тоже. Единственное, что мы заметили — что парус сам поворачивается к свету. В солнечном, так сказать, режиме, когда ветра мало. Как цветок. Поэтому эти сани мы назвали «Фуксия».
— Фуксия?!
— Это цветок такой, — сказал Аслан. Он заметно покраснел, хотя с учетом цвета его кожи, правильнее будет сказать «потемнел».
— Ясно, — сказал Жак невинным голосом. — А вторые сани чем-то отличаются от первых?
— Принципиально отличаются, — сказал Аслан. — У них нет водительского места. Мы его сломали.
— Сломали?!
— Выломали. Всё остальное — точно такое же.
— А как тогда… — начал Питер, но не успел: Аслан резво взобрался в «Фуксию», сказал «Поберегись!» — и огромный сверкающий парус начал с шелестом выворачиваться вверх и в стороны. Питер заворожённо смотрел на это зрелище, но тут услышал возглас Жака. На вторых санях, тех самых, где не было водительского места, тоже поднимался парус, с точностью до мельчайшего движения повторяя эволюции «Фуксии». Жак громко и цветисто восхитился; Грувенор посмотрел на него и покачал головой укоризненно.
Аслан выпрыгнул из «Фуксии», довольный чрезвычайно.
— А как вторые сани называются? — спросил Жак.
— «Фуксия Вторая», — уверенно сказал Питер.
— Нет, — сказал Аслан. Уши у него явственно запылали.
— Да говори уже, — сказал Жак. — «Роза»? «Хризантема»?
Он напрягся и даже наморщил лоб.
— «Глоксиния»?
— «Селёдка», — сказал Грувенор. Ему, видимо, было невыносимо смотреть на мучения своего коллеги. Теперь уже Жак укоризненно посмотрел на него, но ничего не сказал. Повернулся к Аслану.
— «Глоксиния королевская»?
Аслан заговорил.
— Я вторые сани назвал так потому, что они повторяют все движения за первыми, как рыбы в стае, ну видел в речке там или в море, наверное.
— «Селёдка»?! — Питер вытаращил глаза. — Или всё-таки «Глоксиния»?
— «Сельдь», — сказал Аслан тихо.
Наступила тишина. Слышен был лишь легкий шелест парусов, совершающих движения в поисках солнца и ветра, да размеренное сиплое дыхание Грувенора, нетерпеливо оглядывающего участников северной экспедиции.
— Мне нравится, — сказал Жак наконец.
— Отличные названия, — отозвался Питер.
— Лучше и придумать нельзя.
— Цветок и рыба, прекрасно. Мы будем как рыцарский орден.
Аслан набычился и внезапно заорал:
— А ну, чего встали! Времени нет, вперёд грузиться!
— В «Фуксию» или в… эээ… «Селёдочку»? — с готовностью осведомился Жак.
Аслан молча показал на первые сани.
— В «Фуксию», Жак, — сказал Питер бархатно. — «Сельдь» — это вон те.
— Я подготовил самое ценное, — сказал Грувенор. — Контейнеры, там на них написано, что и сколько лежит внутри.
Аслан подошёл и молча пожал ему руку. Грувенор просто кивнул, но было ясно, что он рад, что его работу оценили. Тем временем Питер прочитал один из листков, прикреплённых сбоку ящика.
— «Возможное оружие»… Возможное?
— Здесь почти всё «возможное», месье Кафор, — слегка раздражённо сказал смотритель. — У нас не было ни времени, ни людей, чтобы изучить всё; слава богу, хоть собрать удалось в одном месте.
— Ясно.
— На всякий случай дам вам пару арбалетов. Они охотничьи, лёгкие, но других нет.
Они покатили контейнеры к саням. Питер удивился тому, как легко они двигаются, беззвучно и без сопротивления. Он заглянул вниз и увидел, что контейнеры просто висят в воздухе на высоте примерно в два пальца без какой-либо видимой поддержки. Где-то я уже это видел, сказал Питер себе, и закатил последний контейнер в грузовой отсек «Сельди».
