Рауль Кабеза Де Вака - «Если», 1999 № 01-02
Прочитав этот вопрос, кое-кто из читателей, возможно, усмехнется: ну для чего понадобятся эти ни с чем не сходные и крайне экзотические объекты? И ошибется. Высказано немало интересных предложений, как можно было бы использовать черные дыры для решения насущных прикладных задач.
Вот одна из таких идей: черную дыру, находящуюся неподалеку от Солнца, можно было бы использовать для снабжения Земли электроэнергией. Одна из технических реализаций этой идеи выглядит следующим образом. Допустим, что мини черную дыру удалось доставить на геостационарную орбиту, находящуюся на расстоянии 36 ООО км от поверхности Земли. Испускаемую этой черной дырой энергию можно преобразовать в микроволновое излучение, сфокусированный поток которого будет направлен на Землю. Нам останется только преобразовать его в электрический ток промышленной частоты.
Но если удастся обнаружить подобную черную дыру где-нибудь не слишком далеко от Солнца, то как доставить ее на геостационарную орбиту? Можно «подогнать» к ней астероид, более массивный, чем сама дыра. Сделать это возможно с помощью установленных на нем реактивных двигателей. А когда черная дыра начнет падать на астероид под действием сил тяготения, ему следует придать ускорение в нужном направлении, используя те же двигатели.
Известны и еще более необычные предложения по использованию черных дыр на практике. Если черные дыры, словно пуповина, связывают между собой различные Вселенные, то их можно применить для полетов между ними. Н. С. Кардашев высказал даже предположение, что развитые космические цивилизации уже использовали этот способ, чтобы покинуть нашу Вселенную. Именно по этой причине астрономы до сих пор так и не смогли обнаружить никаких следов их пребывания в нашем мире.
Так что черные дыры — это не только один из самых уникальных объектов, с которыми имеет дело современная астрофизика. Нельзя исключить, что в следующем тысячелетии люди научатся применять их для своих хозяйственных нужд. А поскольку черные дыры родились на кончике пера теоретика, мы можем утверждать вслед за великим ученым: нет ничего более полезного для практики, чем хорошая теория.
«Самое прекрасное и глубокое переживание, выпадающее на долю человека, — это ощущение таинственности».
Альберт Эйнштейн
Майя Каатрин Бонхофф
СПРОСИТЕ АРЛЕНА
Проваливаясь в предзакатные небеса, Ктзл думал об одном: его семья никогда не узнает, что с ним стряслось. Огненный след в чужом небе станет его эпитафией, но глаза чужаков не смогут разобрать слова и примут падающий корабль за метеорит.
Но все вышло по-другому. Несмотря на забарахливший бортовой навигатор, он восстановил управление, прежде чем корабль сгорел в атмосфере планеты, и вовремя задействовал тормозное поле. Падение корабля замедлилось, превратившись в эффектный спуск. Он совершил посадку среди острых скал. Когда вибрация прекратилась, он убедился, что выжил и не знает, как быть дальше.
— Ктзл! — сказал Корабль. — Ты жив.
— Как ни странно…
— Признаки жизнедеятельности налицо, ритм дыхания ускоренный. Позвольте рекомендовать установить связь с сородичами.
— Валяй, устанавливай, — Ктзл огляделся, встревоженный шипением в кормовой части маленького корабля.
— Связь невозможна. Приказ не выполнен.
Ктзл уставился на сферический дисплей.
— Невозможна? Зачем же ты ее рекомендовал?
— Таков протокол, — отчеканил Корабль. — Позвольте рекомендовать выход на поверхность для рекогносцировки.
— Нет уж, спасибо. Лучше больше не следовать протоколу. Вдруг выяснится, что рекогносцировка также невозможна.
— Атмосфера планеты пригодна для дыхания, — уведомил Корабль с подчеркнутым упреком. — Повторяю: рекомендация провести рекогносцировку на местности.
Ктзл подчинился — хотя бы потому, что непрекращающееся шипение действовало ему на нервы. Внешний осмотр выявил серьезные поломки. Носовые рули для маневрирования в атмосфере были отодраны, и корабль расплющил своим весом генератор тормозного поля. Антенна была изуродована, из прорехи позади кабины вырывался пар.
— Доложить о повреждениях! приказал он, пытаясь скрыть властностью испуг. — Источник пара?
— Выход из строя атмосферных датчиков. Разрыв камеры охлаждения.
Ктзл сделал шаг назад.
— Ты можешь взорваться?
— Могу? Должен! Вероятность взрыва — 96 процентов.
— Возможность ремонта?
— Ремонт необходим для дальнейшего функционирования.
У Ктзла пересохло в горле.
— Нет, не то! Я хотел спросить, смогу ли я тебя отремонтировать.
— Вы устанавливали бортовой навигатор, — сказал Корабль.
Ктзл залился краской до кончика затылочного гребешка.
— Понятно, — пробормотал он. Ситуация была, как в плохом ихлтле: одинокий путешественник, очутившийся в чужом и враждебном мире, лишенный связи со своими, вынужденный в одиночку противостоять…
— Корабль! Данные о наличии жизненных форм, пожалуйста.
— Вы окружены множеством мелких живых организмов, Ктзл.
— Мелких — это как?
— Очень мелких. Самый крупный имеет примерно восемь иксиксов в длину и четыре в высоту.
— Они разумные?
— Разум — относительное понятие. Просьба уточнить.
— Они разумные существа?
— Разумных существ не наблюдается.
Ктзл вздохнул, выпуская воздух из шейного гребня. Когда же бортовые компьютеры наконец перестанут быть такими несносными педантами.
— Мне необходимо убежище. Не мог бы ты… Приказ: отыскать убежище.
Корабль некоторое время молчал, потом сообщил:
— Искусственное сооружение в ста итиксиксах к востоку.
У Ктзла застыла кровь.
— Искусственное?!
— Жилье. В данный момент свободно.
Приблизившись к зданию, Ктзл испытал любопытство вперемешку со страхом. Дом стоял на поросшем деревьями холме. Одноэтажный, с торчащей над деревьями заостренной крышей.
Он вошел в дверь, раздвинув цветущую растительность. Корабль не ошибся, назвав помещение свободным, хотя пустым оно не было. Оно было заставлено мебелью: как удобной и тревожно-знакомой, так и иной, о предназначении которой оставалось только гадать.
Ктзл огляделся со смесью настороженности и воодушевления. Здесь обитало разумное существо! Неведомое, но примерно таких же размеров, как он сам. Когда существо возвратится? Он открыл рот, чтобы задать этот вопрос Кораблю, но вовремя спохватился: ответ будет полон невыносимой снисходительности и сведется к тому, что Корабль не всезнайка. Последнее в данный момент тревожило Ктзла больше всего.
