Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
– Свиньи по тройной цене?
– В начале двести тридцать второй страницы.
Пока я была довольна собой. Забрала собаку и перепрыгнула в середину двести тридцать второй страницы. К этому времени продажа свиней Джонниного отца была на устах у всего города и даже попала в заголовок местной газеты: «Немыслимая цена на свиней потрясла город». Мне оставалось сделать только одно – подменить слепую колли зрячей.
– Я ищу ветеринара, – обратилась я к идущей мимо женщине.
– Неужели? – дружелюбно ответила та. – Удачи вам!
И с этими словами она поспешила прочь.
– Вы не могли бы подсказать, где найти ветеринара? – спросила я другого прохожего, бледного мужчину в твидовом костюме.
Тот оказался не менее разговорчив.
– Мог бы, – ответил он, не останавливаясь.
Я попыталась поймать его за рукав, но промахнулась и схватила за руку. Он громко ахнул. Две женщины, увидевшие это, тоже заахали. Они тут же начали оживленно переговариваться. Я показала им мое удостоверение.
– Беллетриция, – сказала я и добавила, чтобы они поняли как следует: – По официальному делу.
Но что-то случилось. Жители деревни, которые до того момента бродили по улицам, как роботы, вдруг словно ожили, стали разговаривать, шептаться, тыкать в меня пальцем. Я была чужой в чужом городе, и, хотя жители не казались мне враждебными, моя персона определенно сделалась предметом повышенного интереса с их стороны.
– Мне нужен ветеринар, – громко произнесла я. – Кто-нибудь может показать мне, где он живет?
Две оживленно болтавшие дамы вдруг заулыбались и кивнули друг другу.
– Мы покажем вам, где он работает.
Я оставила мужчину, который все еще пялился на свою руку и как-то странно посматривал на меня.
Следом за дамами я дошла до небольшого здания в стороне от дороги. Поблагодарила их. Одна из них, как я заметила, осталась у дверей, в то время как вторая целеустремленно зашагала прочь. Я позвонила в дверь.
– Добрый день! – удивленно приветствовал меня ветеринар, отворяя дверь.
В книге у него на сегодня был один клиент – Джонни с Тенью. Ветеринар должен был сказать пареньку, что его собака останется слепой навсегда.
– Этот пес, – автоматически произнес доктор, – никогда не будет видеть. Мне очень жаль, но я ничего не могу поделать.
– Беллетриция, – сказала я ему, показывая удостоверение. – Изменение сюжета.
– Если вы меняете пупсов на плюшевых медвежат, то вы не в ту книгу попали, – ответил он.
– Это не «Нодди»,[67] – заверила я его.
– Тогда что за обмен? – спросил он, когда я ненавязчиво протиснулась в дверь и закрыла ее. – Неужели вы пришли изменить более чем благостные описания стереотипных цыган в главах с тринадцатой по пятнадцатую?
– И до них доберемся, будьте покойны.
Я не собиралась полагаться на удачу и тянуть кота за хвост, как с мистером Филипсом, так что украдкой огляделась по сторонам и с заговорщическим видом зашептала:
– Мне не следует вам этого говорить, но… злые люди хотят похитить Тень и продать его в клинику для медицинских экспериментов!
– Не может быть! – выкатив глаза, ахнул ветеринар.
– Да-да, – подтвердила я и шепотом добавила: – И что еще хуже, мы думаем, что эти люди – иностранцы.
– Вы хотите сказать… Джонни Чужакинсы? – спросил явно потрясенный доктор.
– Возможно, Французаны. Итак, вы на моей стороне?
– Конечно! – выдохнул он. – Что мы должны сделать?
– Подменить собак. Когда Джонни придет, вы скажете, чтобы он на минутку вышел, мы подменим собак, а когда он вернется, вы снимете повязку, собака будет видеть, а вы произнесете вот этот монолог.
Я протянула ему листок. Он задумчиво посмотрел на него.
– Значит, Тень останется здесь, а подмененный Тень будет похищен Джонни Чужакинсами и использован для медицинских экспериментов?
– Что-то вроде. Но никому ни намека, вы поняли?
– Слово чести! – ответил ветеринар.
Я передала ему колли, и, конечно, когда Джонни привел слепого пса, ветеринар велел ему выйти и немного подождать, подменил собак, а когда Джонни вернулся – оп-па! – Тень опять стал зрячим! Ветеринар изобразил полнейшее удивление, а Джонни, конечно, был счастлив. Вскоре они ушли.
Я вышла из кабинета врача, где все это время пряталась.
– Ну, как я справился? – спросил он, моя руки.
– Отлично. Вам могут дать медаль.
Все шло как по маслу. Я боялась поверить своей удаче. Более того, мне казалось, что Хэвишем может гордиться своей ученицей: это было меньшее, чем я могла отплатить ей за свое спасение от граммазитов. Довольная собой, я открыла дверь и с удивлением обнаружила толпу местных. Все они не сводили с меня глаз. Эйфория от удачно выполненного поручения мигом испарилась, и меня охватило беспокойство.
– Пора! Пора! Пора! – заявила одна из виденных мною раньше дам.
– Куда пора?
– На свадьбу!
– Чью? – опрометчиво поинтересовалась я.
– Да твою, конечно же! – радостно ответила она. – Ты взяла за руку мистера Горожанинса! Теперь вы жених и невеста. Таков закон!
Толпа бросилась ко мне, и я потянулась, но не за пистолетом, а за Путеводителем, чтобы поскорее убраться отсюда. Это оказалось ошибкой. В мгновение ока меня скрутили, отняли пистолет и книжку и, крепко держа, поволокли к близлежащему дому, где силой запихнули в видавшее виды подвенечное платье, которое к тому же было мне велико на несколько размеров.
– Вам это с рук не сойдет! – твердила я, пока меня торопливо причесывали и заплетали, причем двое мужчин удерживали мою голову. – Беллетриция знает, где я, и за мной придут, будьте уверены!
– Ты привыкнешь к замужней жизни, – воскликнула одна из женщин, держа во рту шпильки. – Поначалу все сопротивляются, а к вечеру становятся кроткими, как овечки. Правда, мистер Мужлане?
– Да, миссис Прохожи, – сказал один из мужчин, державших меня за руки.
– Что, и другие были?
– Нет ничего лучше свадьбы, – сказал другой мужчина. – Ничего, кроме…
Мистер Мужлане ткнул его локтем, и тот замолк.
– Кроме чего? – спросила я, снова начиная вырываться.
– Да тихо вы! – прикрикнула миссис Прохожи. – Я шпильку уронила! Вы что, хотите выглядеть пугалом на собственной свадьбе?
– Да!
Через десять минут меня, причесанную, со связанными за спиной руками и в криво сидящем на голове венке, отконвоировали к маленькой деревенской церквушке. Через мгновение я стояла у алтаря с мистером Горожанинсом, который, в отличие от меня, был в опрятном костюме. Он счастливо улыбнулся мне, а я в ответ скорчила рожу.
