Филип Дик - Нарушенное время Марса
— Конечно, — пробормотал доктор Глоб. — Я немедленно отправляюсь к вам.
Вскоре он летел над пустыней по направлению к Общественной школе.
Дежурный механик встретила прибывшего доктора и быстрыми шагами прошла с ним через все здание к запертому коридору.
— Мы решили исключить контакт между ним и детьми, — объяснила она, когда раздвижные двери открыли проход.
Там с изумленным выражением лица стоял уже знакомый Глобу мужчина.
Наконец доктор получил удовлетворение за наплевательское к себе отношение со стороны некоторых личностей. Итак, шизофрения вернулась к Джеку Болену.
Его глаза были расфокусированы — он явно находился в состоянии кататонического ступора, вероятно, с перемежающимся возбуждением. Больной выглядел измученным. С ним находилась еще одна знакомая Глобу личность.
Манфред Стинер сидел съежившись на полу, наклонившись вперед, похоже, в состоянии полной прострации. «Ваше знакомство едва ли приведет вас к процветанию», — мысленно прокомментировал случившееся Глоб.
С помощью дежурного механика он поместил Болена и малыша Стинера в свой вертолет и отправился обратно в Нью-Израиль, в лагерь имени Бен-Гуриона.
Сгорбленный, с крепко стиснутыми руками, Болен произнес:
— Позвольте мне объяснить вам, что случилось.
— Пожалуйста, — сказал Глоб, чувствуя наконец, как к нему вернулось самообладание.
Джек Болен стал рассказывать срывающимся голосом:
— Я отправился в школу за сыном. С собой я захватил Манфреда. — Он крутнулся на своем сиденье, чтобы посмотреть на малыша Стинера, который так и не вышел из каталепсии. Как мертвый, как подкошенный лежал на полу вертолета. — Манфред убежал от меня. А потом мое восприятие школы нарушилось. Все, что я могу услышать, было… — он запнулся.
— Folie a deux, — пробормотал Глоб. — Двойное помешательство.
Между тем, Болен продолжал:
— Вместо школы я слышал его. Я услышал его слова, произносимые «учителями». — Он замолчал.
— Манфред — сильная личность, — сказал доктор Глоб. — Это вызывает истощение сил у тех, кто находится рядом с ним слишком долго. Думаю, было бы неплохо для вас, в целях сохранения здоровья, отказаться от этого проекта. Полагаю, вы слишком рискуете.
— Я должен увидеться с Арни сегодня вечером, — сказал Болен резким, прерывающимся шепотом.
— Вы подумали о себе? Что станется с вами?
Болен ничего не ответил.
— Я могу полечить вас, — сказал доктор Глоб. — На этой стадии заболевания. Позже я не буду так уверен в успехе.
— Там, в этой проклятой школе, — сказал Болен, — я полностью запутался, не знал, что делать. Я старался найти кого-нибудь, с кем еще можно было поговорить. Кто не был еще похож на него, — он указал на мальчика.
— Тяжелая задача для шизофреника свыкаться со школой, — сказал Глоб. — Шизофреники, подобные вам, очень часто общаются с людьми на уровне подсознания. Конечно, обучающие машины не имеют и тени индивидуальности, все, что они собой представляют, заключено во внешности. А так как шизофреник привык постоянно игнорировать внешность и смотреть вглубь, то он различает только пустоту. Он просто не способен понять их.
Болен произнес в ответ:
— Я ничего не понимал из того, что они говорили: повторялось все время одно и то же — бессмыслица, которую произносит Манфред. Какой-то секретный жаргон.
— Вам очень повезло, что вы не сошли с ума от этого, — сказал Глоб.
— Понимаю.
— Так что вы собираетесь делать, Болен? Отдыхать и выздоравливать? Или продолжать опасные контакты с ребенком, настолько неустойчивым, что…
— У меня нет выбора, — сказал Джек.
— Верно. У вас нет выбора. Вы должны отступить.
— Но я кое-что узнал, — сказал Болен. — Я понял, какие великие пытки уготованы для меня лично во всем этом. Теперь я знаю, что такое быть отрезанным от мира, изолированным, подобно Манфреду. Я все сделаю, чтобы избежать такой участи. Теперь у меня нет никакого желания поддаться болезни. — Трясущимися руками он достал из кармана сигарету и закурил.
— Прогноз состояния вашей психики не сулит ничего хорошего, — сказал доктор Глоб.
Джек согласно кивнул.
— Ослабление приступа болезни несомненно вызвано тем, что вы покинули школу. Хотите начистоту? Нельзя сказать, сколько времени вы сможете функционировать — возможно, еще десять минут, еще час, или, вероятно, до вечера, а потом с вами случится еще худший срыв. Ночные часы особенно тяжелы, вы согласны?
— Да, — ответил Болен.
— Я могу сделать для вас две вещи. Отправить Манфреда обратно в лагерь и представлять ваши интересы у Арни Котта сегодня вечером в качестве вашего личного психиатра. Я занимаюсь таким вещами постоянно, это мой бизнес. Давайте заключим договор, и я доставлю вас домой.
— Возможно, после сегодняшнего вечера, — сказал Джек. — Возможно, вы будете представлять мои интересы в дальнейшем, если болезнь обострится. Но сегодня вечером я возьму с собой Манфреда на встречу с Арни Коттом.
Доктор Глоб молча пожал плечами. «Не поддается внушению, — отметил он. — Признак аутизма». Джека Болена уже нельзя было переубедить, он уже был слишком далек от реальности, чтобы кого-нибудь слышать или воспринимать. Речь превратилась для него в ничего не значащий пустой ритуал.
— Мой мальчик Дэвид, — вдруг сказал Болен. — Я должен вернуться в школу и забрать его оттуда. И вертолет И-компании тоже остался там. — Теперь его глаза прояснились, как будто он вышел из своего тяжкого душевного состояния.
— Не возвращайтесь туда, — убеждал его доктор.
— Отвезите меня обратно.
— Тогда не входите в здание школы, оставайтесь на посадочной площадке. Я попрошу их прислать вашего сына, а вы можете подождать, сидя в вертолете. Возможно, это не будет для вас опасно. Я переговорю с дежурным механиком вместо вас. — Доктор Глоб почувствовал внезапный наплыв симпатии к этому мужчине.
— Спасибо, — сказал Болен. — Я буду вам очень признателен.
«Как вам это нравится? — думал Арни. — Как только все устроилось и стало работать, появляется какой-то говнюк и вмешивается. Вначале я даже не хотел ввязываться в дела черного рынка. Почему этот парень не сказал мне, что хочет действовать вместо Стинера? Теперь уже слишком поздно: я вошел в черный рынок, и никто не посмеет выгнать меня оттуда»
Через полчаса возбужденный Скотт появился на пороге. Жуя закуски и раздражаясь крепкой бранью, он расхаживал по гостиной Арни Котта.
— Этот парень — настоящий профессионал, должно быть, когда-то прежде занимался бизнесом на черном рынке. Он уже объездил весь Марс, практически, всех, включая удаленные дома у черта на куличках, посетил даже тех домохозяек, которые покупали не более одной упаковки. Одним словом, развил очень бурную деятельность. Нам не осталось ни одного клиента, а мы только разворачиваем свою деятельность. Хорошо бы взглянуть на парня, который обвел нас вокруг пальца.
