Михаил Михеев - Путь домой
– А ты зачем мне помог?
– Ясно. Ладно, не волнуйся. Голову он тебе уже не оторвет.
– Почему?
– А придушил я его, – как-то буднично отозвался Петр. – Там он, в соседней комнате. Полюбоваться хочешь?
– Н-нет, – девушка замотала головой так энергично, что коротко остриженные светло русые волосы развернулись в воздухе сюрреалистическим веером.
– Ну и ладушки. Я тоже считаю, что не на что там смотреть. И вообще, вид свежих трупов перед сном может отрицательно сказаться на пищеварении. Докладывай диспозицию.
– Чего?
– Кто они? Сколько их? Где они?
– Кто? Княгиня Онежская с охраной. Охраны я видела шесть человек. Четверо были в зале, двое вбежали уже когда ты лежал. Где – не знаю, но где-то здесь.
– Да уж, не густо, – поморщился Петр, хотя лаконичность и точность ответов произвела на него определенное впечатление. – Ладно, значит, охраны осталось как минимум три человека… А что местные?
– Им ваши, благородные разборки безразличны, лишь бы их самих не трогали. За ущерб хозяину заплатили, а постояльцев, кроме них, сейчас нет.
– Это хорошо. Получается, никого лишнего не пришибу… А как же твои… спутники?
– А им до меня особого дела нет, они-то отец с сыном, а я – так, приблудная. Дали им на лапу, чтоб молчали – и все.
– П…, сори за мой французский. Значит так. Сиди здесь и не высовывайся, снаружи сейчас будет опасно.
– Погоди… А как ты выжил?
Петр, уже взявшийся за ручку двери, повернулся и с усмешкой ответил:
– Ну, я же не спрашиваю, почему тебя не убили сразу. У каждого свои секреты. Тебя как зовут-то, чудо конопатое?
– Настей… А тебя?
– Анастасия, значит. А я Петр Виноградов, княжич. Не дергайся ты так – я не кусаюсь. Кстати, а который час?
– Не знаю, ночь еще не кончилась, как видишь, а часов здесь нет…
Ну да, часов в комнате не наблюдалось. Ни настенных, которых здесь отродясь не было, ни его, курсанта, наручных, которые он оставил в комнате, спускаясь на ужин. Прибрали к рукам, похоже… Ну, им это еще припомнится, зря их папы-мамы не научили, что чужое брать нехорошо.
Комнату, в которой остановилась княгиня, он нашел почти сразу. Дошел до поворота, проверяя по пути двери, поднялся на третий этаж, выглянул – и тут же спрятался назад, благодаря богов Великого Космоса (ну, должна же и у космонавтов быть своя религия), что стоящий на страже воин смотрел в тот момент в другую сторону, а инструкторов в училище за то, что научили его когда-то ходить бесшумно.
Однако же, можно сказать, повезло. Наверняка комнату выбирала княгиня, уж больно место неудобное для обороны – довольно длинный аппендикс налево от лестницы. С одной стороны – собственно лестница, с другой – окно, так что контролировать приходится оба направления и, вдобавок, курсировать между ними. Будь сторожей двое – проблемы бы не было, но сейчас там маялся лишь один человек. Осталось только дождаться, когда он подойдет к лестнице, чтобы убедиться, что с этой стороны все в порядке и неприятностей ждать не приходится. Рутинная процедура, которая, очевидно, успела надоесть воину хуже горькой редьки. Он даже ничего не почувствовал, правильно ударить ножом – дело техники, пускай и ставили этот удар лишь в виртуальном мире да на тренажерах. Конечно, был соблазн ударить его, скажем, в солнечное сплетение и оставить медленно подыхать, не в силах даже пошевелиться, но, как ни зол был Петр, лично к этому конкретному охраннику он особых претензий не имел. В конце концов, тот не успел причинить ему никакого вреда, даже к месту схватки прибежал, только когда все кончилось. Ну а то, что приходилось его убивать… Прости, мужик, никто не заставлял тебя выбирать работу с риском.
Оставив кинжал в теле убитого (жаль железку, но вытащишь – кровь брызнет, а мараться не хотелось совершенно), Петр в темпе обыскал его. Меч, судя по всему, средненького качества, пара ножей, кошелек с несколькими серебрушками… Самым ценным приобретением оказался арбалет – громоздкий, но вполне работоспособный. Аккуратно держа его в руке, курсант все так же бесшумно подошел к двери. Прислушался – тихо, ну да все правильно, даже если и разговаривают, не услышишь. В этом заведении об акустическом комфорте постояльцев заботились, поэтому ни через стены, ни через двери вот так, запросто, звук не проходит. Правильно, конечно, а то попадаются такие храпуны, что через две стены людям заснуть не дадут. Хозяин этого заведения постарался – стены и двери были сделаны из дерева с очень пористой, похожей на пробку, структурой, отлично гасившего звук. Единственный минус – прочность так себе, ну да это ведь не крепость, которую оборонять надо, тепло- и звукоизоляция важнее. Однако, если приложить ухо к доскам и очень-очень хорошо прислушаться, то разобрать, что говорят за стеной, было можно, хотя и с трудом. Ну да к труду курсанту было не привыкать.
Звук был неприятный – это дерево искажало его так, что, казалось, будто оно само скрипит, а не люди за дверью разговаривают. Тем не менее, приноровившись, Петр смог различить слова – правда, интонации сглаживались, и кто говорит было не понять. Оставалось надеяться, что удастся понять по смыслу сказанного.
– …И все же отправляться стоит как можно раньше.
– Павел только уснул. Такой шок… Ему надо выспаться.
– Ваша Светлость, если он и впрямь хочет спать – выспится и в карете.
– У него от сна в карете мигрень.
– А я из-за его мигрени не хочу лишиться головы. Я не понимаю – в пятый или в шестой раз уж говорю вам, что нам надо убираться, и чем дальше – тем лучше, а вам все как о стенку горох!
– Послушайте, Иван, у вас приказ охранять меня, а не давать советы! Извольте исполнять!
– У меня приказ охранять, а не умирать по вашей глупости – она и так уже обошлась нам слишком дорого.
– Свернутая челюсть вашего подчиненного – это профессиональный риск, за него вам и платят.
– Не хотел вам говорить, но сломанная челюсть – это такая мелочь, что и упоминать о ней не стоит. Это – действительно профессиональный риск, которого, тем не менее, можно было избежать. В конце концов, этот человек вас не трогал и даже, похоже, не собирался. А насчет платят… Зачем мертвецу деньги?
– Какие мертвецы? Вы все живы.
– Боюсь, это ненадолго. Я вообще удивлен, что мы пережили схватку. Думаю, нас просто не хотели убивать.
– Ах вы ду-умаете… Вы еще и ду-умать умеете?
– Умею, и, похоже, получше некоторых.
– И что же вас, такого умного, испугало? Ваш мальчик застрелил этого грубияна с первого выстрела.
– Корней – дурак. Когда… Если вернемся – я ему всыплю ума через задние ворота. Ремнем с пряжкой.
– Ваш мальчик оказался полезнее вас всех, вместе взятых!
