Ольга Онойко - Море имен
– Мне пора, Алик, – сказала она спокойно и безмятежно, как всегда. – Еще полчаса, и я поеду. Тебе сейчас стоит лечь спать, потому что завтра в девять ты должен как штык стоять перед Стародубцевым. Но я знаю, что спать ты не будешь. Пообещай мне, что сегодня ты станешь заниматься только поиском. Никаких материальных тоннелей и параллельных миров.
Алей прерывисто выдохнул.
– Обещаю, Осень. Спасибо… спасибо, что ты обо мне заботишься.
– Поклянись, – сказала Осень тихо и твердо.
Алей покусал губу. Он смотрел Осени в глаза и понимал, что его видят насквозь. Осень едва заметно кивнула. Тогда он собрался с духом и выговорил:
– Клянусь.
Осень опустила ресницы. Помедлив немного, она встала с кресла и подошла к компьютерному столу.
– Еще кое-что. Переключимся на ближний прицел. Алик, скажи, как ты оцениваешь сам – ты будешь сдавать эту сессию?
Алей поперхнулся смешком. Меньше всего он сейчас думал об институтских делах. Но Осень держалась совершенно серьезно. «Многозадачной системе, – подумалось ему, – нет необходимости жестко выставлять приоритеты».
– Осень…
– С работой решить проще, – сказала дорогая ему антропоморфная многозадачная система. – Завтра после консультации иди в отдел кадров и бери отпуск на время сессии. Что касается экзаменов, думаю, тебе надо купить больничный.
– Что? – Алей не выдержал и рассмеялся вслух. – Осень! Купить? Больничный?!
– Ты же не будешь их сдавать, – удивленно пояснила Осень. – Тебе нужны астения, хроническое переутомление, депрессия и упадок сил. В связи с тяжелой ситуацией в семье. Психоневролог дает такие больничные. У тебя будут законные двадцать дней, и никаких проблем после.
Алей невесело фыркнул. «Иногда компьютеры говорят сущие глупости…» – подумалось ему.
– Ты все просчитала.
– Да, – просто ответила она и взглянула на него с вопросом: – Что не так?
– Осень, у меня по профильным предметам ни одной четверки за все время… Без ложной скромности: думаешь, таких много? Меня знают. Я могу себе позволить просто забить, а потом восстановиться.
Осень помолчала.
– Как хочешь.
* * *Алей поцеловал Осень на прощание и проводил ее до лифта. Потом вернулся, закрыл дверь и привалился к ней спиной. Задрал голову, уставился на блеклую лампочку, на автомате выключил свет и окунулся в сумрак. Кожей шеи он чувствовал согревшийся, но по-прежнему, вне сомнений, неживой металл.
Проксидемон Эн. Неизвестная в уравнении.
Мысли о клятве, данной Осени, Алей тотчас отодвинул. Он не собирался ее немедленно нарушать, просто выбросил тот разговор из оперативной памяти. Сейчас это не было важно. «Буду действовать по обстоятельствам, – думал он. – Если все пойдет гладко… почему бы и нет. Стародубцев вряд ли пользуется проксидемонами. Или пользуется? Это-не-важ-но…»
Отбросить все лишнее. Все ненужное.
Уже несколько суток почти без передышек Алея мучила нервная дрожь. Сегодня он имел сразу два тяжелых разговора. Но странным образом он не чувствовал ни малейшей усталости. Мысли были ясны и свободны. Осень оказалась права: в сон его не клонило, он бы и не уснул сейчас.
– Проксидемон понимает голосовые команды, – зачем-то сказал Алей вслух. Потом глубоко вздохнул, накрыл ладонью голову змеи и велел: – Пусти меня в Старицу.
…В роще-интерфейсе по-прежнему царил тихий день. Шумел ветерок, вкусно пахло грибами. Алей не пошел к берегу – сел на ближайший поваленный ствол и, не теряя времени, запустил поиск.
Предельный поиск, осуществляемый с помощью сервис-программы, мало отличался от обычного, но все же отличался – это Алей отметил сразу. Первым, что пришло ему, были не видения и не воспоминания о видениях, а собственные недавние мысли. Он ведь уже искал Инея и искал из Старицы, он уже нашел ключевые точки: дверь, море, поезд, дачный поселок… ливень.
«Что это значит?» – спросил Алей и сам себе немедля ответил: «Открыть временный тоннель – то же самое, что открыть дверь между мирами. Полохов говорил о морях и океанах реальности. А поезд идет на дачу…»
Тут он встал и озадаченно взялся за подбородок. Поисковая цепочка оказывалась слишком короткой, странно простой. В сущности, ее итог Алей уже видел раньше, но промахнулся, не увидел ответа, потому что это – в его личном тоннеле – никак не могло быть ответом.
Дача. Та самая, которую всю своими руками построил Ясень Обережь. Предельный поиск со всей ясностью говорил: Иней сейчас на даче.
– Она же сгорела, – пробормотал Алей. – Там же одни головешки…
И осознал, что пропустил одну из ключевых точек. Даже две.
Безбрежны моря и океаны реальности. Бесчисленны параллели. Стоит на реке Неве город Ливень, а рядом, безмерно далеко, в другом мире на той же реке стоит тот же город с другим названием, с теми же музеями и площадями, но с другой историей. Если возможно подобное, то почему невозможно существование двух дачных поселков, которые на самом деле – один и тот же? Только в соседнем поселке уже полвека не случалось пожаров…
И адрес параллели тоже искать недолго: предельно короткая поисковая цепочка в то же время имеет предельную смыслоемкость.
Алей зажмурился и помотал головой: он не мог поверить, что все оказалось так просто. Только что Осень рассказывала ему, что команда семантического фильтра зафиксировала четвертую контактную реальность – ту, в которой Ливень называется по-другому. Оказывается, это и была вешка, маркер, отгадка – так поразительно близко, под самым носом…
Теперь оставалось только открыть тоннель.
Открыть, пройти через него, полюбоваться на дачный домик и немедленно возвращаться, забрав Иньку, маленького мальчишку.
Подлистовье, окрестности железной дороги на полпути от Листвы до Волоколамска, станция «Девяносто первый километр».
* * *Алей покинул рощу Старицы и попал из полудня в полночь. Свет по всей квартире был выключен, с отвычки Алей ослеп, споткнулся о собственные ботинки и пребольно вписался лбом в угол. «Тьфу ты, блик!» – злобно прошипел он, нашаривая на стене выключатель. Вокруг прыгали искры.
Он по-прежнему не чувствовал усталости. Ему только казалось, что он простудился. Глаза воспалились, трудно было смотреть прямо, все время хотелось зажмуриться. Раздражала слабость в руках и пальцах, неприятная тяжесть гудела в голове. Но неутихающая тревога трясла Алея, как электрические разряды, и ему даже на ум не приходило, что он устал.
«Я нашел», – торжествующе думал он и вслух повторял, гордо и почти зло, почти выкрикивая:
– Я нашел!
Оставалось только прорезать материальный тоннель. На волне лихорадочного торжества, внезапного успеха это представлялось совсем простой, элементарной задачей. Ждать завтрашнего дня? Зачем терять время? На кой черт сдался ему Стародубцев со своими консультациями, если в руках у Алея проксидемон?
