Аристарх Нилин - Архантропы вселенной или Прикосновение к любви
— Значит, у вас с ним была связь?
— Разумеется. Сейчас я вам дам его сотовый телефон, — он достал записную книжку, которая лежала возле телефона, и продиктовал Игорю номер.
— А как зовут того, кто приходил вместо Осина?
— Анатолий.
— Опишите его внешность, пожалуйста.
— Так, ничего примечательного. Тупая рожа, бессмысленный взгляд. Видите ли, я такой тип людей не люблю рассматривать. Настроение ухудшается.
— Верю, но может быть наколка или шрам. Хоть что-то бросилось?
— Ничего. Безликое лицо.
— А с ним какая-нибудь связь у вас есть?
— Нет. Обычно всегда звонил Михаил и сообщал, что-либо он придет, либо Анатолий.
— А вас не удивило, что вдруг он обратился к вам с такой просьбой?
— Как вам сказать, ко мне разные люди обращаются. Нет, не удивился. Просто подумал, что бандиты выходят на деловой путь зарабатывания денег, и всё.
— Понятно. Когда он с вами последний раз связывался?
— Давно.
— Давно, понятие растяжимое.
— Примерно месяц назад. Да, как раз за деньгами приходил.
— А вы не поинтересовались относительно того, удачно ли прошла сделка с образцом?
— Нет, я вообще не очень люблю интересоваться. Меньше знаешь, лучше спишь.
— Ну что же, как говорится, и на том спасибо. Надеюсь, что наш разговор останется между нами.
— Разве что на лубянку позвоню. Впрочем, это так неудачная шутка.
— В таком случае, разрешите откланяться.
— Не смею задерживать.
Игорь попрощался и, спустившись вниз, сел в машину и задумался.
— А Веллер не так прост, как показалось вначале. Струхнул, конечно, но моментально взял себя в руки. Явно, явно он чего-то не договаривает, а вот чего, неизвестно, а надобно выяснить, и во что бы то ни стало.
Вернувшись, Игорь дал указание, усилить наблюдение за Веллером, фиксировать все его телефонные разговоры.
* * *Сей, как всегда сидел за компьютером и бродил в сети, пытаясь в море слухов, предположений и кривотолков, выудить именно ту информацию, которая могла бы натолкнуть на искомый ответ, где та самая мина замедленного действия, которая может привести мир к катастрофе. Однако ни малейшего намека, как всегда не было. Он кинул взгляд на календарь, висевший на стене напротив. Пятое июля.
— Как неумолимо быстро движется время. Как много сделано, сколько информации переработано, и ничего, — он тяжело вздохнул, и перевел взгляд на монитор, потом вспомнил, что хотел переговорить с Игорем относительно очередной поездки в Челябинск, и поднялся, чтобы отправиться к нему, но в этот момент в дверь постучали.
— Войдите.
Дверь приоткрылась и, улыбаясь, к нему в комнату вошла Бойм.
— К вам можно?
— Прошу, он придвинул к столу стул, приглашая её сесть.
— Спасибо. Я к вам по делу.
— Слушаю вас.
— У меня тут кое-какие мысли возникли, хотела бы посоветоваться, или точнее, проконсультироваться.
— Готов помочь, если смогу.
— На основании имеющейся информации о катастрофе, которую вы нам предоставили, мы скомпилировали компьютерную модель процесса. Только без улыбки, по поводу отсталости нашей техники.
— Помилуйте, я даже не улыбнулся.
— Но подумали.
— Ошибаетесь.
— Я физиономист.
— Но я действительно так не подумал?
— Хорошо, проехали. Считайте что это так для самоуспокоения. Так вот. Мы составили модель, и я её показала кое кому из ученого мира. Конечно не вдаваясь в подробности, но так, чтобы они могли мне сказать что-то путное. И знаете, ответ явно не в вашу пользу.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Все в один голос заявили, что это чистейшей воды абсурд. Для того, чтобы поджечь атмосферу планеты, и затем её мгновенно уничтожить, необходимо либо иметь огромный резерв вещества, которое, поддерживая горение, вызовет такой эффект, либо это просто бредовая гипотеза.
— Так что вы хотите от меня?
— А может быть, сама идея гибели была вызвана какой-то ошибкой?
— Не понял? Что вы хотите сказать этим?
— Ничего. Просто наши ученые мужи склонны считать, что это маловероятно, что какое-то устройство способно вызвать цепную реакцию горения атмосферы с последующим её спонтанным распространением подобно ударной волне от эпицентра.
— Ах, вот вы о чем. Хорошо, тогда я вам кое-что поясню. Плазменно-ионный коагулятор переменного потока является частью двигателя космических кораблей. Для простоты, это вроде карбюратора в двигателях ваших автомобилей. Он регулирует впрыск ионизированной плазмы в основной реактор двигателя, где происходит последующая аннигиляция, с выделением колоссальной энергии. Это конечно грандиозно, но с позиций нашего уровня развития, устаревший метод. Своего рода, вчерашний век. Корабли такого класса использовались примерно полторы тысячи лет назад. Их недостаток был именно в том, что они были безопасны только в космосе. Иными словами, они использовались только для космических перелетов и не имели права входить в пространство других планет, и уж тем более производить посадку.
— Извините, Сей, но я не совсем поняла, а причем здесь этот самый плазменный ионизатор?
— Коагулятор.
— Пусть будет коагулятор.
— В нем-то все и дело. Сам по себе он безвреден. Но в неумелых руках представляет большую опасность. По тем материалам, с которыми я познакомился перед полетом на Землю, я точно могу сказать, что его изготовление осуществлялось в космических лабораториях, и там же проводились сборка и испытание двигателей. Попытка вскрытия или разгерметизация корпуса приводит к выделению основного компонента, который вызывает реакцию горения воздушной среды, если в ней имеется не менее десяти процентов кислорода.
— Да, но почему горение не происходит непосредственно в месте нахождения самого этого коагулятора, а начинает распространяться кольцеобразно на периферию? Мне кажется, что физически такой процесс горения невозможен. Это нонсенс, и потом… Сей, умоляющим взглядом посмотрел на Аллу Эдуардовну, и жалостливо произнес:
— Если честно, то в столь глубокие подробности физико-химических процессов, я просто, в силу недостатка времени, не стал вдаваться. Могу только одно сказать, что вскрыть его не так-то просто, но современные методы это позволяют, вот почему так опасно, если он попадет в чьи-то неумелые руки. Понятно?
— Понятно, но не очень. Не убедили вы меня, уважаемый, Сей Моа. Если нельзя понять суть процесса в его, так сказать теоретическом плане, все кажется весьма и весьма спорным.
