Юлия Зонис - Скользящий по лезвию
— Ииии-квак, — ответил Пугало.
— Нет, если мы убьем девчонку, это ничего не даст, — заметил толстяк, и девушка даже ощутила к нему что-то вроде благодарности. — Куда мы денем ее труп? Вышвырнем на дорогу?
«Нет-нет-нет», — мысленно взмолилась Соки.
— Или запрем в сундуке? Но они обыщут фургон. Генри, надо срочно что-то решать, срочно.
Человек-пугало выбрался из-за столика и проковылял к водительскому сиденью. Когда он проходил мимо, на Соки остро пахнуло потом, смолой и какими-то травами, словно Генри Хиггинс был уже давно мертв и забальзамирован.
Джордж и Пугало посовещались вполголоса, разглядывая карту на навигаторе. Затем двигатель снова ожил. Толстяк, выключив фары, медленно повел машину вперед. Они проехали около сотни ярдов, после чего фургон, мягко качнувшись, свернул направо и съехал на грунтовку. Здесь Джордж снова набрал скорость. Стало ощутимо потряхивать. Соки, расставив руки, уперлась в стенки ящика. Плечо болело и чесалось просто невыносимо. Кожа на нем горела, как от ожога.
Они ехали так, в полной темноте, тишине и гробовом молчании, минут десять, а потом фургон затормозил снова. Джордж выругался. Выругался еще раз. И тут между подельниками разгорелся яростный спор — правда, Соки понимала только реплики Джорджа.
— Я вижу, что это ворота, — бушевал великан. — И, поскольку не слеп, вижу ясно, что эти ворота заперты снаружи.
Похоже, он включил передние фары, потому что в машине стало светлее. Соки снова отважилась высунуться и даже приподняться над краем сундука и кучей дохлых ворон.
В свете фар ясно видны были проволочная ограда и высокие железные ворота. Девушка прищурилась. Кажется, на воротах снаружи действительно висел замок. Грунтовка упиралась в забор. Точнее, она продолжалась уже за забором, тянувшимся в обе стороны, насколько хватало глаз. На воротах виднелась покосившаяся белая табличка: «Не входить, частная собственность». Вокруг расстилалась широкая луговина, весной, должно быть, зеленая и нарядная, а сейчас сухая и выгоревшая. Мертвая трава серебристо блестела.
— Но мой острый разум подсказывает мне, — продолжал разоряться Джордж, — что, если ворота заперты СНАРУЖИ, наш друг-убийца никак не может быть ВНУТРИ. Так же, как и полиция. И не похоже, чтобы тут была сигнализация. Поэтому сейчас, брат мой Генри, я вылезу из машины, открою ворота, вы загоните фургон внутрь, затем мы спокойно переждем, пока все угомонится, и отчалим отсюда в целости и сохранности. Упрекните меня в недальновидности, но я не вижу огрехов в этом плане.
Соки тоже не видела в этом плане огрехов, зато увидела возможность. И, нырнув обратно в ящик, притаилась в ожидании той минуты, когда появится шанс эту возможность использовать. Очень вовремя, потому что, не прошло и секунды, как Генри Хиггинс откинул крышку ящика и ткнул в Соки пальцем, квакая и ууукая. В ответ на его призывы над рефрижератором выросла громоздкая туша Джорджа. Великан склонился над Соки — его лицо наплыло из темноты, как луна из глубины пруда. Девушка украдкой подглядывала сквозь ресницы, надеясь, что ее не выдаст блеск глаз.
— Вроде бы ваш токсин, дорогой мой Генри, еще не выдохся. Сейчас проверим.
Соки напряглась — и, как выяснилось, не зря. Толстяк извлек откуда-то иглу и очень больно ткнул Соки в лодыжку. Ей потребовались все силы, чтобы не за-орать и не дернуть ногой.
— Ну вот видите, — добродушно хмыкнул великан. — Она потеряна для мира, как материк Атлантида. Однако если вы так опасаетесь…
Соки почувствовала, как ее поднимают, вытаскивают из ящика и переносят куда-то на руках. Недалеко. В следующее мгновение девушку уже уложили на жесткие нижние нары. Затем что-то звякнуло. Соки вновь решилась чуть приоткрыть глаза и обнаружила, что Джордж возится с наручниками.
Джим О'Неро рассказал ей о наручниках все.
«Главное, когда на тебя надевают браслеты, — говорил он, баюкая в своих здоровенных лапищах маленькие ладошки Соки, — напряги руку. Сожми кулак и постарайся впихнуть его поглубже в браслет».
Нежно проведя указательным пальцем по ее ладони, он показывал, как.
«Нормальные наручники булавкой фиг откроешь, но если сделаешь так, как я сказал, есть шанс потом потихоньку выдернуть руку. Масло, конечно, тоже не помешает».
Масла рядом не было, но Соки сделала все точно так, как говорил Джим, — напрягла мышцы, чтобы потом остался как можно больший зазор между наручником и кожей. Толстяк, кажется, ничего не заметил. Второй браслет он пристегнул к железному столбику кровати и, колыхаясь и покачиваясь, словно большущий воздушный шар, поспешил наружу. Генри Хиггинс, вооружившись винтовкой, присел на ступеньку у двери и принялся наблюдать. А Соки принялась высвобождать руку. Потребовалось немало покрутить запястьем, да еще старательно облизать кожу и наручник — на языке остался противный металлический привкус, но к тому времени, когда ворота, заскрипев, отворились, и фургон вкатился за ограду, она была готова. На столике по-прежнему стояла кастрюля с жабой. Милочка, уже изрядно пострадавшая сегодня, глядела на Соки с немой укоризной. Мысленно извинившись перед ни в чем не повинным животным, девушка тихонько встала с кровати и подхватила кастрюлю. Быстро оглянувшись через плечо, Соки убедилась, что Джордж все еще возится с воротами, закрывая их изнутри, и на цыпочках просеменила к выходу. Кастрюлю с жабой беглянка крепко сжимала в руках.
«Только не квакай, — мысленно просила она. — Ну пожалуйста, только не квакай».
Жаба стоически молчала. Заорала она лишь в последний момент, когда кастрюля с немалой силой опустилась на череп мистеру Хиггинсу.
* * *Соки неслась, борясь с болью в плече и колотьем в боку. На ее счастье, ночь выдалась безлунная, и только пара жалких звездочек выглядывала в разрывы туч.
Джордж быстро отстал. Бордовый университетский свитер Соки затерялся во мраке, прежде чем толстяк успел пробежать десяток шагов. Генри Хиггинс мешком валялся у фургона. Возможно, на его пострадавшей голове сидела жаба. Соки была бы искренне рада, если бы Милочка со злости слила все токсины на своего хозяина.
Девушка благоразумно свернула с дороги и бежала прямо по лугу к темневшей в полумиле постройке. Она сильно надеялась, что это ферма. И что на ферме есть люди. И что эти люди возьмут ружья и всадят в толстый зад Джорджа хороший заряд картечи. Комм прыгал в кармане свитера, но у Соки не было времени проверить, прислал ли ей Ричард еще что-то.
Задыхаясь, она выбежала на широкий, засыпанный соломой двор. Двухэтажный дом слева был темен — ни огонька, ни звука. Девушка остановилась, согнулась, упершись руками в колени, и со свистом втянула воздух. Выпрямившись, пронзительно выкрикнула: «Помогите!»
