Стивен Дональдсон - Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть
Это был все тот же нахальный и задиристый капитан Саккорсо. Однако Энгус не мог обмануться. Интуиция труса тут же уловила в голосе Ника скрытое беспокойство. А побледневшие шрамы и бегающий взгляд служили явными симптомами страха. Но что могло его так напугать?
Программное ядро не позволяло Энгусу открыто выразить свою ярость. Стараясь сделать это хотя бы голосом, он язвительно произнёс:
– Я не обманываю тебя, капитан Траходав. Майлс стал моим помощником по той же причине, по которой он вытащил меня из тюрьмы. Просто я собрал кое-какие доказательства.
Он бросил в него это слово, как камень.
– Доказательства того, что вы, куски дерьма, подставили меня. Ты чертовски прав – копы выбили из него кучу дерьма. Я получил его вместе с яйцами. И после того как я покрутил их немного, он согласился выполнять мои приказы.
Однако запугать Ника было непросто.
– Ты что-то говоришь, капитан Термопайл, но я тебя не слушаю. Если ты решил здесь попердеть, то лучше сядь за другой столик и сделай это в уединении. У тебя нет никаких доказательств! Если бы ты их имел, то давно бы воспользовался ими, чтобы выйти на свободу.
– А я так и поступил.
Энгусу захотелось стереть улыбку с лица Ника – своими собственными пальцами.
– Правда, на это ушло несколько месяцев. У меня имелись доказательства, но их некому было выслушать. Я находился под присмотром Майлса. Но потом меня увезли в штаб-квартиру полиции Концерна, и я наконец получил благодарных слушателей.
Майлс принимал у бармена напитки. Стукач у стойки притворялся спящим. Энгус грохнул кулаком по грязному столу, прорычал какое-то ругательство и вскочил. Лавируя между столиками, он направился к начинённой микрофонами женщине и двум мужчинам, которые щупали её без всякого стеснения.
– Эй, кошёлка! – рявкнул он, глядя на пьяное лицо стукачки. – Мне не нравится, как ты на меня смотришь.
Ей не требовалось быть трезвой на своей работе. Она справилась бы с ней и в полной отключке. По всей вероятности, Билл предложил этой проститутке совместить прослушивание с выполнением её профессиональных обязанностей.
В тело женщины вживили электронную начинку, а взамен позволили ей бесплатно напиваться в барах и крутить динамо с посетителями, которые думали, что за стаканчик-другой она усладит их по-любому в разных позах.
Напуганная криком Энгуса, она попыталась сфокусировать на нём взгляд, но не смогла. Один из её кавалеров храбро ответил:
– Вали отсюда, задница.
Энгус облегчённо вздохнул – теперь он знал, куда выплеснуть часть своей ярости. Ударив каждого из спутников женщины, он поднял их за шиворот, встряхнул, как нашкодивших котят, затем швырнул на пол и гневно закричал:
– Я сказал, мне не нравится, как она на меня смотрит! Это привело их в чувство. Они были маленькими
никчёмными людьми – возможно, младшими механиками или инструментальщиками, работавшими в мастерских космопорта.
Слишком пьяные, чтобы что-то предпринять, они лишь хотели спасти свою компанию. Но сила Энгуса напугала их до потери разума. Один из мужчин едва не упал в обморок от страха. Другой, заикаясь, выпалил:
– Что ты к нам привязался?
Майлс застыл возле стойки, изумлённо глядя на Термопайла. Оба бармена застыли, как изваяния. Энгус видел, как их пальцы зависли над кнопками для вызова охраны. Стукач-мужчина спал, положив голову на протезы рук. Все остальные посетители смотрели на Термопайла.
Он ещё раз встряхнул портовых механиков. И, указав на пустой столик в другом конце бара, тихо произнёс:
– Я хочу, чтобы вы увели свою телку туда. Потом подпустил в голос громкости и гнева, он грозно добавил:
– Марш отсюда!
– Я на тебя не смотрела, – возмутилась женщина. – Я тебя вообще не видела.
Она не стала сопротивляться, когда два побитых кавалера подняли её на ноги и, пьяно натыкаясь на столы, потащили по проходу в дальнюю часть бара. Похоже, они не догадывались, чем занималась их пассия.
Майлс с обеспокоенным видом приблизился к Энгусу, но тот, не обратив на него внимания, вернулся за столик к Саккорсо.
– К чему всё это, чёрт возьми? – с усмешкой спросил Ник. – Тебе захотелось смерти, и ты решил уговорить кого-то пристрелить тебя?
Энгус пропустил его слова мимо ушей. Сев на стул, он продолжил прерванную беседу:
– Пока мы были на Рудной станции, я не сидел без дела.
Его ярость стала более явной, как будто, излив небольшую её часть, он сделал её сильнее. Кровь пульсировала в венах, но, несмотря на внутреннюю напряжённость, дыхание было медленным и ровным.
– Мне не хватило ума, чтобы удержать тебя от предательства. Однако ты зря считаешь меня глупым. Пока вы с Майлсом тёрлись друг о друга, я просмотрел все твои файлы.
Он вывел пальцем на грязной столешнице корявые буквы: «Стукач». Ник выпучил глаза – то ли от последних слов Энгуса, то ли от того, что он написал.
– Я подкрался к твоему кораблю и установил на кабели электромагнитный сенсор, – продолжал Термопайл. – Одна из линий шла прямиком к компьютерной сети Рудной станции. Используя магнитную индукцию, я записывал флуктуации в твоём информационном потоке и передавал эти сигналы на «Красотку». У меня имелись записи всех сообщений, которые вы с Майлсом посылали друг другу.
Тэвернер подошёл к столу и замер, будто разбитый параличом. Он слышал это объяснение впервые, но скрывал удивление, боясь выдать Энгуса и, следовательно, Хэши Лебуола. Уловив насторожённость Саккорсо, Термопайл почувствовал мрачное удовлетворение. А Ник второй раз за день понял, что не может доверять приоритетным кодам бортового компьютера.
– Я не мог взломать твой шифр, но для доказательств этого и не требовалось.
Голос Энгуса напоминал хруст костей. Никаких слов не хватило бы для того, чтобы выразить его ярость, но он старался как мог.
– Каждое сообщение имело адреса отправителя и получателя Так уж заведено в человеческом космосе. Все мои записи копировались в программное ядро «Красотки». И эти доказательства по-прежнему там. Мне лишь требовалось убедить кого-нибудь взглянуть на них. Тогда Майлсу пришёл бы конец. Вы сделали ошибку, посчитав, что можете шельмовать за моей спиной. Впредь будьте осторожнее. Ты, Ник, здорово нагадил мне. Поэтому предупреждаю: ты больше никогда не обманешь меня. Если Майлс необходим тебе для какой-то цели, то она должна включать и меня! Иначе забудь о нём!
«Записывай это, Билл. Используй мои слова как хочешь».
Ник взглянул на Энгуса и, запрокинув голову, захохотал. Он хотел показать, что угроза Термопайла не испугала его, что его самоуверенность была брешью, которую никто не мог преодолеть. Но Энгус услышал в смехе Ника сдерживаемую панику. Он уловил в его хохоте нервную нерешительность человека, которого глодали тысячи сомнений.
