Грег Бир - Корпус-3
А спрятанное божество, которое мы пытались убить, стало нашим союзником.
Все это не укладывается в голове, поэтому я просто перестаю думать.
Мы добираемся до конца трубы и движемся под колпаком кормового резервуара — вдали от того маршрута, по которому шли мы с девочками.
Циной берет меня за руку. Поверхность ее лапы, покрытой сеточкой линий, горячая. Я помню, что еще совсем недавно эта же самая кожа белела от мороза. Возможно, Циной способна выжить в любых условиях. Что еще она может делать? Жить без кислорода?
Огромные синие «глаза» шести резервуаров медленно, величественно вращаются — но на этот раз это я в лапах Циной кружусь и вращаюсь, словно бумажная фигурка в огромном винном погребе.
Увидев трос, хватаюсь за него; Циной следует моему примеру, и мы завершаем эту часть нашего путешествия в нескольких метрах от края резервуара. По другую сторону — водовороты белой пены.
Наследие
Мы ползем вдоль слоя из подвешенных тросов к противоположной стороне колпака. Циной подводит меня к открытому люку, заржавевшему от времени. За ним протянулся служебный коридор — он меньше остальных и больше похож на трубу, набитую мусором. Часть мусора под действием раскруток вдавило во внешнюю стену, остальное плавает в спертом воздухе. Об этой части корпуса давным-давно забыли.
— Здесь никого нет, — говорю я, пытаясь собраться с силами. До сих пор чувствую обиду, что меня отвергли, но верх во мне берет что-то чистое и разумное. — Куда ведет этот коридор?
— Не знаю. — Циной сжимается до минимальных размеров, затем с трудом протискивается в трубу. — Нелл хотела, чтобы я привела тебя этим путем, вот и все.
Мы идем медленно. Стук и скрежет ее пластин и игл действует на нервы, но чем я ближе к ней, тем мне спокойнее. Мы проходим мимо круглых отверстий, за ними — огромные темные пустоты, тихие и холодные.
— Эта часть корпуса мертва, — бормочу я.
— Наверное, — еле слышно отвечает Циной.
Она изгибается, и я торможу, чтобы Циной могла сориентироваться и дать задний ход.
— Подожди, — говорит она. Ее мышцы и сухожилия перестраиваются, но что-то ей мешает. — Не помещаюсь. Пойдешь ты. Я расскажу, что нужно делать.
Она прижимается к одной из стенок трубы и приказывает мне проползти мимо нее — в узком пространстве это совсем непросто, и притом я двигаюсь против ее игл и пластин, часть из которых остры, словно бритва. Она смиряется с тем, как я бесцеремонно отпихиваю эти выросты. Моя одежда превращается в лохмотья, грудь и ноги покрываются порезами, но мне удается проскользнуть и ощупать участок трубы. Здесь темно, единственный источник света — небольшие синие органы вокруг челюстей Циной. Я вижу в стене дыру — достаточно широкую, чтобы в нее пролез человек средних размеров.
— Поэтому Нелл и просила привести тебя, — предполагает Циной. — Ким бы не пролез.
Я пропускаю замечание мимо ушей, приняв за шутку, однако, если я правильно понимаю тон Циной — а скорее всего я его не понимаю, — это совсем не шутка. Я цепляюсь за край кончиками пальцев и прошу ее слегка меня подтолкнуть. И все равно ухитряюсь застрять на полдороге. Почему-то внезапно в голову приходит мысль о горшках с медом (правда, я не очень-то помню, что такое сам мед, — только то, что он янтарного цвета, сладкий и липкий).
— Я сейчас не отказался бы от меда, — говорю я, однако Циной меня не слышит. Резкое движение лапой, ощутимый удар, и я проскальзываю в небольшую кубическую комнатку. В такой мне уже доводилось бывать.
Циной помогает, направляя в сторону куба свои «прожекторы». Противоположная стена будто покрыта резиной, на ней пять выпуклостей в два ряда — три и две. В затхлом воздухе сильный кисловатый запах — он мне знаком, однако в первый раз, в Корпусе-1 — там, где меня вытащили в эту жизнь, — было куда холоднее.
— Родильная комната, — говорю я, содрогаясь от воспоминаний. — Что корпус создает на этот раз?
— Вытаскивай их, — говорит Циной. — Рви стенки камер.
Я осматриваюсь.
— По-моему, они еще не созрели.
— Нелл говорит, что нам нужно столько, сколько сможешь спасти.
Меня охватывает неподдельный ужас.
— Нелл говорит… А кто говорит ей? Штурманская Группа?
Это хуже, чем увидеть длинное тело Матери с лицом моей возлюбленной. Вмешиваться в развитие того, что создал генофонд, — неправильно.
— Вытаскивай их.
— Кто они?
— Действуй ногтями, — советует Циной, вздыхая.
Я так и делаю — и, к моему удивлению, мембрана легко рвется, словно тонкая губка. Стенки выпуклости расходятся, возникает сероватая блестящая защитная капсула, наполненная жидкостью, а в ней — что-то маленькое, комковатое, длиной с мое предплечье. Я вижу очертания крошечной головы. Существо двигается.
— Внутреннюю мембрану не трогай, пуповину порви, потом вытаскивай, — говорит Циной, затем достает откуда-то пять или шесть серых мешков и проталкивает их в отверстие. Мешки плывут по воздуху.
— А что, если оно не готово? — дрожащим голосом спрашиваю я.
— Вытаскивай его, затем остальных.
Внутренняя мембрана прочная и скользкая — ее сложно ухватить. После короткой борьбы с ней я упираюсь ногами в стенку и тяну сильнее. Капсула выходит с чмокающим звуком и падает мне в руки. За ней вылезает клубок непрочных, раздутых, наполненных жидкостью трубок.
Кажется, внутри капсулы находится юный человек — младенец. Он дергается, издает звуки. Трубки, еще пульсирующие, прикреплены к испещренному жилками лиловатому бугорку на одном из концов капсулы. Я поворачиваю ее, не понимая, как их отсоединить.
— Давай зубами, — предлагает Циной.
Я свирепо гляжу на нее, затем еще раз кручу капсулу, и, к моему бесконечному облегчению, трубки просто отваливаются, оставляя после себя сочащиеся лунки.
Младенец в капсуле рефлекторно подергивается у меня на руках.
— Теперь остальных, — командует Циной.
Я засовываю капсулу в серый мешок.
— Оставь место, чтобы он мог дышать, — говорит Циной.
Я немного приоткрываю горловину и передаю мешок Циной, которая утаскивает его в отверстие.
Осталось четыре. Спустя бесконечно долгий промежуток времени — и после тяжелого приступа кашля, вызванного проглоченной каплей жидкости, — мне удается вытащить остальных. Все живы, все извиваются.
Трубки отсоединены. Оказавшись в мешках, дети затихают. Я передаю их Циной.
— Кто будет их кормить?
— Нелл говорит, что в капсулах они продержатся достаточно долго.
— Достаточно долго для чего?
