Дмитрий Савочкин - Тростниковые волки
– А у тебя какое слово самое любимое?
– В каком языке?
– А что, у тебя в каждом языке своё любимое слово? В русском давай.
– Ну… наверное, «заподлицо». Это как бы такое западло, но вот не какое-то там вселенское западло, а такое ма-а-аленькое западло, западлецо такое.
– Да, прикольное слово. А ещё в каких языках у тебя есть любимые?
– В английском есть.
– И что это за слово?
– Вентрилоквист.
– Как?
– Вентрилоквист.
– И что оно значит?
– Ну это вариация поговорки «Всё хорошо, что хорошо кончается».
– И какая?
– «Все хороши, кто хорошо кончает».
– Да, ничего. Я бы ещё так сказал: «Всё хорошо, где кто-то с кем-то в конце переспал».
Я проснулся около восьми утра, довольно рано, учитывая, каким долгим и насыщенным оказался вчерашний вечер. Солнце поднималось над горизонтом в небо без единой тучки и тёмного пятнышка. Верба спала, подоткнув под себя подушку и ровно сопя носом, очень смешно отворачиваясь от солнечных лучей, когда блики падали ей на лицо.
Я сходил в душ, а потом к себе в номер, чтобы переодеться. Когда я вернулся, Верба уже проснулась и лежала на постели вполоборота, подложив руку под голову.
– Ну, что мы делаем дальше?
– Дальше мы разделимся, – сказал я. – География поисков за последние сутки слишком усложнилась. Я поеду в Пилипец и найду этого деда. А ты поедешь в Олыку.
– Куда?
– Олыка. Небольшой посёлок между Ровно и Луцком.
– А чем стереть след от стирательной резинки, не подскажешь?
– Что?
– Забудь. Так что там, в Олыке?
– Средневековый замок, переделанный в дурдом. Больше ничего там не знаю.
– А что мне там делать?
– В общем, есть основания думать, что там жила Русалка, но где именно – непонятно. Так что попробуй просто собрать информацию. Пройдись по ней, найди какую-нибудь местную власть, узнай, где находятся местные архивы. Если там есть какие-нибудь гостиницы – посети все. Присмотрись, можно ли как-то выудить информацию о посетителях. Если что – звони.
– Ясно, – кивнула она.
– Тут до Ровно или Луцка должны ходить какие-нибудь автобусы, а там – маршруткой или возьми такси. Вечером я тебя заберу оттуда, как закончу в Пилипце.
– Если закончишь, – предусмотрительно сказала Верба.
– Если будут какие-то трудности, я тебе позвоню.
– А если ты будешь вне зоны? Это же Карпаты…
– Давай так, если до шести вечера я тебе не позвоню и на звонки не буду откликаться, лови машину обратно до Каменца. Вот деньги. – Я положил деньги на столик возле постели и пошёл к двери, проверяя карманы.
– А что, ты со мной не позавтракаешь? – разочарованно спросила Верба.
Я обернулся. Она привстала на постели и трогательно смотрела на меня ожидающим взглядом, закусив губу.
– Позавтракаю, – кивнул я, – вымогательница. Только вставай быстрее и иди умывайся, а то завтрак в гостинице скоро закончится.
Я выехал из города около девяти. Дорога была влажной, но в целом нормальной, и погода стояла отличная. Я разогнался – мне предстояло проделать за сегодняшний день не меньше тысячи километров и позволить себе вальяжности я не мог.
До Хмельницкого время пролетело незаметно. Я выехал возле аэропорта обратно на Е50, с которой съехал по дороге сюда и продолжил движение по ней дальше на запад. Солнце после Хмельницкого переместилось с правой стороны машины на левую и всерьёз взялось за меня: казалось, оно двигалось по небу точно за моей машиной, припекая левую сторону тела и заставляя щуриться, даже солнцезащитные очки не спасали. Дорога всё время виляла то вправо, то влево, но почти не шла через населённые пункты с ограничениями скорости и неизменными гаишниками в кустах. Я доехал до Тернополя, объехал центр города по окружной дороге и продолжил путь дальше на запад.
Рельеф постепенно менялся. Неуверенные подольские лесополосы плавно превращались в бурную прикарпатскую поросль. Вокруг начинались холмы, которые с каждым километром всё больше и больше напоминали горы, а впереди передо мной постепенно вставала шириной во весь горизонт зелёная стена Карпат.
Я проехал Рогатин, затем Стрый и оказался окружён горами со всех сторон.
Дорога шла между двумя огромными хребтами, но для горной дороги была на удивление прямой. Вокруг был бесконечный карпатский лес, время от времени разбавляемый большими опушками, всё ещё зелёными долинами и уже заснеженными шапками гор вдалеке. Солнце то скрывалось за полонинами, то снова выныривало из-за леса, оживляя мой путь. В обе стороны по трассе ползли фуры, и иногда приходилось ползти вслед за ними по несколько километров, пока не появится возможность обгона.
За Тухолькой дорога раздваивалась, но я переборол в себе желание срезать, потому что на карте не было видно, есть ли вообще на короткой дороге проезд по Средневерецкому перевалу. Я поехал в объезд по Е50, и за Нижними Воротами съехал с трассы. За Воловцом дорога испортилась окончательно, и приходилось тщательно рассматривать дорожное покрытие перед машиной, перед тем как решать, по какой обочине объезжать очередную яму. В конце концов впереди появился аккуратный знак «Пилипець». Я был на месте. Посмотрел на часы – начало второго. Неплохо, учитывая качество украинских дорог.
Доехав до ближайшего магазина, я припарковал машину и остановил какого-то местного жителя:
– Простите, не подскажете мне, где здесь дом номер 404?
– Тут нету такого дома, – ответил он мне.
Старик
– Как нету? – спросил я.
– Ну вот так нету, – сказал местный житель, – у нас тут меньше четырёхста домов. Пилипец маленький… а что вам там нужно? Базу какую-то ищете?
– Нет, мне нужен… старик. Егерь.
– А, так Старик не тут живёт. Это вам наверх надо, на полонину.
– Куда?
– Вот тут, – он показал рукой, – надо подняться наверх. Можете на канатке подняться. И дальше туда. – Он махнул рукой с такой силой, что я понял – идти надо будет далеко.
– А вы откуда знаете, про какого я старика спрашиваю? У вас что, в посёлке всего один старик живёт?
Местный пожал плечами, но я понял: сколько бы тут ни было стариков, Старик был один! Я посмотрел туда, куда показывал мне местный:
– А на машине туда как-то можно подняться?
– Не-е-е… на машине никак нельзя. Это только пешком.
– А куда идти-то? – спросил я, осматривая гору. – Я не заблужусь там?
– Да вы там спросите, наверху, как к Старику добраться. Вам подскажут.
Я попросил местного показать, где здесь есть автостоянка, чтобы оставить машину на несколько часов, и поблагодарил его за помощь. Затем припарковал машину и прошёлся пешком к нижней станции канатной дороги. До начала сезона оставалось, наверное, с месяц, но карпатский «несезон», в отличие от черноморского, не навевал мысли о самоубийстве. Долина, в которой находился Пилипец, стояла зелёной, светило солнце, висевшее посреди яркого, будто нарисованного неба, весело журчал ручей возле дороги, вокруг него паслись овцы и козы.
