Андрей Мартьянов - Эпоха бедствий
- По-моему, это была женщина, - пробормотал Асверус, взирая на близлежащие останки. Череп улыбался белыми, неразрушенными молодыми зубами, а лоб покрывала платиновая диадема с зелеными камнями. - Как думаете, она не обидится, если мы заберем этот головной убор?
- Она - нет. - Драйбену все больше не нравилась окружающая обстановка. - А вот тот, кто убил караванщиков, вполне может. Асверус, умоляю, не трогайте ничего!
- Да я и не собирался, - слегка обиделся тот. - Так, в шутку. Осмотрим развалины?
- Ваша смелость граничит с безрассудством, - недовольно произнес Драйбен. - Знаете, после созерцания этого открытого некрополя, - нардарец картинным жестом обвел скопище белых костей, - появляется нехорошее подозрение о том, что сказки и легенды не врут. Как по-вашему, мой дорогой Лаур, какая сила могла в одно мгновение уничтожить огромный караван? Болезни или природные явления отпадают сразу: никакая моровая язва или песчаная буря не сумела бы угробить несколько сотен верблюдов и лошадей, а с ними полторы тысячи человек. Я убежден - перед нами останки кортежа исчезнувшего саккаремского принца Бени-Мазара, младшего сына шада Гадамеса Второго. Обратите внимание: многие кости изрядно занесены песком, видимо, многих и многих мы сейчас не видим они погребены под слоем пыли.
- За пятьсот лет - немудрено, - отозвался Лаур и задумался. - Мгновенная гибель каравана? У вас в Кеште были серебряные рудники, и Вы наверняка знаете о губительных особенностях пещерных газов. Или вспомните о бедствии, погубившем городок Филакион в Аррантиаде девять лет назад? Близлежащая огненная вершина выбросила тучу зловонных испарений, и все жители погибли, отравившись. Может быть, и здесь произошло нечто подобное?
- Асверус... - Запнувшись на полуслове, Драйбен подозрительно оглядывал вытянутую округлую долину. - Ставлю все свое достояние, включающее коня, полупустой кошелек и меч, на то, что вы правы. Нет, не в своей теории о гибели каравана. Посмотрите внимательно, вам ничего не напоминают очертания этой впадины?
Лаур-младший не без настороженности повел глазами вправо-влево. Развернул лошадь, вгляделся в темный на фоне неба зубчатый силуэт окружавших долину скал.
- Огненное жерло? - недоуменно вопросил Асверус. - Давным-давно погасшее? Я правильно догадался?
- Это и может быть наиболее реальным объяснением. - Драйбен горделиво выпрямился, теша свою гордыню новым подтверждением гибкости собственного ума. - Объяснением того, почему исчезали караваны, а люди видели сказочных чудовищ. Отравиться ядовитыми испарениями можно незаметно. Представьте, Асверус, такую картину: караван принца Бени-Мазара спокойно двигается по дороге, звенят бубенчики на упряжи верблюдов, пересмеиваются наложницы, рассуждают о недоступной для простых смертных мудрости Атта-Хаджа толстые мардибы... И вдруг из песка бьет струя белесого пара, огромное облако вздымается к небесам, а затем медленно накрывает процессию. Я помню, как управляющий моими рудниками в Кеште рассказывал, будто подземные газы действуют мгновенно. Вначале помрачение сознания, сопровождаемое видениями, и вскоре смерть от удушья. Рудокопы носили с собой клетки с птичками или мышами. Если газ появлялся, животные погибали первыми, и рабочие, предупрежденные об опасности, уходили из штольни. Но здесь предупредить было некому. Все произошло очень быстро.
- Интересная картина. - Асверус нахмурил лоб и сдвинул брови. - Только одно в нее не укладывается: почему все скелеты лежат не на дороге, загромождая кладку, а чуть в стороне? Если вы будете убеждать меня в воздействии ветра или иных стихий, в идеальном порядке перенесших черепа и мослы с наезженного тракта на обочину, я вам не поверю. Сами знаете почему.
- Чему быть - того не миновать, - оптимистичным тоном заключил Драйбен, отмахнувшись от предположений молодого Лаура. - Если вдруг появится фонтан серного пара, убежать мы все одно не успеем. Поэтому давайте осмотрим развалины.
Однако чувство беспокойства, присущее всякому человеку, хоть немного знакомому с искусством волшбы, проходить отнюдь не желало. Да и лошади, привязанные возле дороги к торчащему из песка гранитному столбу, фыркали, топтались и косили темными глазами. Здесь определенно что-то было: остатки древней нечеловеческой магии, неупокоенные души, или, что также вполне возможно, на святилище, выстроенном в кратере огненной горы, лежало некое, неизвестное теперешним поколениям проклятье.
Неплохо сохранились два мраморных портика, где вместо колонн стояли фигуры длинноногих и бескрылых птиц с огромными хищными клювами и круглыми слепыми глазами. Надстройки давно рухнули, оставив только каменную балку ригеля с надписью, выполненной полустершимися и неизвестными многоученому Драйбену иероглифами: клинышки, черточки, изображения животных и вполне знакомых предметов, волнистые линии. Судя по всему, портики как раз открывали вход в сам городок, уж больно симметрично они были поставлены давно сгинувшими архитекторами.
- По-моему, это жаба, - заявил Асверус и остановился возле статуи, наполовину занесенной песком.
- Не жаба, а гваллур, - с видом знатока пояснил Драйбен и погладил изваяние по шершавой, пупырчатой спине. - Существо, долгое время считавшееся мифическим, пока в лесах Аррантиады не нашли лет полтораста назад таких же тварей. Видите, над глазами остатки рогов? Четыре зрачка, опять же... Крайне несимпатичное животное, обладающее врожденными магическими способностями и зачатками разума. На нашем континенте обитало только до Столетия Черного неба, в болотах и зарослях.
- Следовательно, - сделал вывод Асверус, - рассказы о том, что Альбаканская пустыня появилась после катастрофы, верны? Здесь раньше были леса?
- Может быть. Но, если мы видим изображение гваллура, значит, постройка действительно очень древняя. Пойдемте дальше.
* * *
Будь здесь Кэрис, искушенный в истории минувших веков и давно забытых тайн, он бы мигом объяснил, что соваться в развалины святилища не стоит. После чего первый туда и полез бы, только приняв необходимые меры предосторожности.
Всем известно, что во время Катастрофы, случившейся в 4782 году от Сотворения Мира (это если считать по саккаремскому календарю) и послужившей отправной точкой новой эпохи, очертания материка Длинной Земли, его рельеф и природа изменились столь значительно, что человек прошлого, оказавшись волею богов или некоего волшебства во временах Последней войны, счел бы, что его занесло в некий таинственный и напрочь неизвестный мир. Когда рухнувшая Небесная гора поразила центр материка, часть земель на закате и полудне были затоплены, разрушились горы, а взамен поднялись новые хребты, реки изменили русла и возникли новые потоки - Дийяла и Урмия, к примеру, образовавшие плодороднейший Венец Саккарема - Междуречье.
