Мак Рейнольдс - Зерно богоподобной силы
Кто-то из сидящих у стойки грозно прорычал:
— Кто, черт побери, заказал эту занудь?
А из музыкального автомата несся бодрый припев: «Слава, слава, аллилуйя. Слава, слава, аллилуйя…»[48]
Уандер направил свой маленький «фольксфлаер» вдоль автострады ведущей к Ультра-Нью-Йорку.
Здорово, ничего не скажешь. Он ведь предупреждал Хопкинса. Похоже, он и вправду действует на Таббера как катализатор. Стоит ему приблизиться к ГлашатаюМира и затеять с ним разговор, как тут же следует очередное заклятье. Правда, нельзя сказать, чтобы старик и сам никогда не впадал в гнев. «Интересно, заклятье, которое он наложил на стояночные счетчики, действует только в Вудстоке или распространяется повсеместно?» — подумал Эд. Очевидно, загадочная Табберова сила не всегда угрожает всему миру. Когда он порвал тому парню струны, то, очевидно, это были не все гитарные струны в мире, а струны одной гитары. А из слов Нефертити, следует, что, когда он спалил пригородный клуб, где она выступала, то молния поразила лишь одно заведение, а не все ночные клубы на свете.
— Возблагодарим Вечную Мать за эти скромные милости, — пробормотал Эд.
Он остановился на стоянке грузовиков выпить чашку кофе и съесть бутерброд. Полдюжины посетителей, столпившись вокруг музыкального автомата, недоуменно таращилсь на него. Из машины лилось: «Тогда узрел я славу явления Его. Господь из вертограда выходил…» — Господи Иисусе, — сказал один из водителей, — что ни нажми, все равно эта штука играет «Внемлите вести! — ангелы поют…» Кто-то из коллег возмущенно посмотрел на него.
— Ты о чем, парень? Разве ж это «Внемлите вести…»? Это «Городок наш Вифлеем»!
— Вы оба спятили, ребята, — вмешался третий. — Эту песню я помню с самого детства. «В сладких снах» — вот как она называется.
Стоявший рядом негр покачал головой.
— Я вижу, ребята, вы ничего не смыслите в негритянских гимнах. Это же «Спустись к нам, Моисей». Куда эту дурацкую машину ни ткни — все выходит «Спустись к нам, Моисей…» Эд решил на время забыть о бутерброде. Сам он был совершенно уверен, что из автомата беспрерывно звучит: «Слава, слава, аллилуйя!» Уандер вышел из закусочной и вернулся к своему «фальксфлаеру». Его занимал вопрос: скоро ли все cдадутся и перестанут совать в музыкальный автомат все новые и новые монеты?
Путь его лежал на Манхэттен, к небоскребу Нью-Вулворт-Билдинг. Что ж, он их предупреждал. Остается сказать одно: хорошо еще, что старик Таббер сам иногда любит пропустить стаканчик пива, а то, глядишь, все спиртное давно бы уже превратилось в старомодную апельсиновую шипучку — стоило только Глашатаю. Мира подумать обо всех, кто убивает время в барах, вместо того, чтобы внимать его словам о необходимости вступить на путь к Элизиуму, как подобает добродетельным странникам.
Предъявив у входа в Нью-Вулворт-Билдинг свой пропуск, Эд беспрепятственно миновал внешнюю охрану и поднялся в штаб-квартиру комиссии Хопкинса, которая занимала верхние пять — нет, уже десять — этажей.
В своем офисе он обнаружил База де Кемпа и Элен Фонтейн — они склонились над портативным проигрывателем, укоризненно глядя на него, будто это устройство сыграло с ними предательскую шутку.
Увидев входящего Эда, Баз вытащил изо рта сигару и сказал:
— Ты никогда не поверишь, но…
— Да знаю я, знаю, — буркнул Эд. — Ну и что же слышите вы?
— Просто фантастика! — воскликнула Элен. — Для меня все звучит, как «Выхожу я в сад одна».
— Нет, ты послушай, — настаивал Баз. — Вслушайся в эти слова: «Последуйте за мной. Я научу вас души страждущих ловить, последуйте за мной…» Ведь это ясно, как Божий день.
Для Эда все по-прежнему звучало, как «Слава, слава, аллилуйя». Он тяжело опустился на стул.
Баз снял с проигрывателя пластинку и поставил новую.
— А теперь послушайте вот эту. Предыдущая была вещь в стиле рок-н-свинг, а на этикетке этой значится, что здесь первая часть сюиты «Пер Гюнт». Он опустил иглу на пластинку. Зазвучали вступительные такты «Утра», первой части «Пера Гюнта».
— Снова действует избирательно — с интересом заметил Эд.
Друзья уставились на него.
— Что действует избирательно? — тоном обвинителя осведомился Баз.
— Заклятье.
Теперь уже оба — и Баз и Элен — смотрели на Эда, как обвинители.
— Мы просто разговаривали в баре, — стал оправдываться Уандер, а у них там был музыкальный автомат, который гремел на полную мощность. Ну, и старику приходилось кричать, чтобы я мог его расслышать.
— Просто замечательно, — сказал Баз. — И почему же ты не увел его оттуда?
— Так, значит, он разгневался на все музыкальные автоматы, — устало проговорила Элен. — Силы небесные, ну почему никто никогда не может его отвлечь, пока он еще не разошелся вконец? Ведь он испортил не только музыкальные автоматы, но и все популярные пластинки; и пленки, подозреваю, тоже…
— Я и сам никогда не был в восторге от музыкальных автоматов, — заявил Эд. — А еще у него, наверное, не оказалось монеты, чтобы бросить ее в счетчик на стоянке. Ну и…
— Ого, кажется, наконец мы получили что-то полезное, — заметил Баз. Только не говори мне, что он заколдовал стояночные счетчики.
— В них больше нет прорезей, — ответил Эд. — Послушайте, ничего важного не произошло, пока меня не было?
— Нет, босс, — отрапортовал Баз. — Когда ваше превосходительство отсутствует, все останавливается. Мы собрали здесь целую уйму профессоров, докторов и всяких прочих ученых — от биологов до астрономов. С ними все еще работают, но пока нам удается убедить всего одного из сотни, что мы не шутим, когда спрашиваем о природе заклятья. Мы усадили за работу несколько дюжин ученых — предполагается, что они будут исследовать этот феномен. Только никто не знает, с чего начать. Нельзя же получить сглаз в лаборатории. Его невозможно ни измерить, ни взвесить, ни испытать. Из всей компании только один верит, что сглаз на самом деле случается.
— Неужели? — удивился Эд.
— Да, парень по фамилии Уэстбрук. Только, боюсь, что он все же чокнутый. — Баз швырнул сигару в мусорную корзину.
— Джим Уэстбрук? Ах да, я совсем забыл, что велел его привезти. Джим Уэстбрук — отнюдь не чокнутый. Он не раз выступал у меня в «Потустороннем часе». Ну и что же он предлагает?
— Для начала перетащить сюда весь факультет парапсихологии Дькжского университета[49]. Потом обратиться в Объединенную Европу, в Ватикан, чтобы они прислали нам команду своих главных экзорцистов.
— Кому, черт побери, нужны экзерсисы — в такоето время?
