Айзек Айзек Азимов - Транторианская империя
Но, увы, Пандарал был главным директором не в прошлом и не в будущем, а сейчас.
Хен Фастольф умер, но Калдин Амадейро жив.
Амадейро ещё два столетия назад был против того, чтобы Земле разрешили отправлять поселенцев, и он всё ещё жив и может доставить ещё много неприятностей. Космониты пока достаточно сильны, их не сбросишь со счетов, а поселенцы ещё не настолько окрепли, чтобы уверенно идти вперёд. Но поселенцы каким-то образом сдерживали космонитов, и равновесие не слишком изменилось.
Задача умиротворять космонитов, а в поселенцах поддерживать решительность и одновременно здравомыслие падала в основном на плечи Пандарала, что было для него нежелательно и неприятно.
Это было холодное серое утро, шёл снег. Пандарал брёл по отелю один. Он не пожелал идти со свитой.
Охранники вытягивались, когда он проходил мимо, но он почти не замечал их. Капитан охраны вышел ему навстречу.
— Никаких неприятностей, капитан? — спросил Пандарал.
— Никаких, директор. Всё спокойно.
Пандарал кивнул:
— В какой комнате Бейли? Ага. А космонитка и её роботы под охраной? Хорошо.
Он пошёл дальше. Вообще-то Д. Ж. вёл себя хорошо.
Покинутая Солярия, где было превеликое множество роботов, могла бы стать источником сказочных прибылей, хотя прибыли ни в коей мере нельзя было считать естественным эквивалентом безопасности, мрачно думал Пандарал. Но Солярию, набитую ловушками, лучше оставить в покое. Д. Ж. хорошо сделал, что сразу же убрался оттуда и взял с собой ядерный усилитель. Подобные приборы были настолько массивны, что ими можно было пользоваться только в громадных устройствах, предназначенных для уничтожения вторгшихся кораблей, к тому же они ещё не вышли из стадии разработки. Да, слишком уж они огромны. Совершенно необходимо иметь меньшие варианты, и Д. Ж. правильно рассудил, что куда важнее всех роботов, вместе взятых, привезти в Бейлимир этот прибор. Этот усилитель должен здорово помочь учёным Бейлимира.
Однако если один Внешний мир имел портативный усилитель, то почему бы не иметь и другим? Если это оружие поместить в корабль, космический флот может без труда уничтожить любое количество Поселенческих миров. Как далеко они ушли в этом развитии и как скоро Бейлимир сможет прогрессировать в том же направлении с помощью привезенного Д. Ж. усилителя?
Пандарал постучал в дверь комнаты Д. Ж., не дожидаясь ответа, вошёл и сел без приглашения. Это были немногие полезные преимущества звания главного директора.
Д. Ж. выглянул из ванной и сказал сквозь полотенце, которым вытирал голову:
— Рад был бы приветствовать господина директора надлежащим образом, но вы застали меня в крайне недостойном виде, поскольку я только что из-под душа.
— Ладно, заткнитесь, — раздраженно пробормотал Панда- рал.
Обычно он всегда радовался неистощимому остроумию Д. Ж., но не сегодня. В каком-то смысле он никогда по-настоящему не понимал Д. Ж.
Д. Ж. был Бейли, прямой потомок великого Элайджа и основателя Бентли. Это делало его естественным кандидатом на пост директора, к тому же он был добродушен, что нравилось публике. Однако он выбрал карьеру торговца, трудную и опасную. Она могла сделать его богатым, а могла и убить или, что ещё хуже, преждевременно состарить.
Кроме того, Д. Ж. месяцами отсутствовал в Бейлимире, а Пандарал предпочитал его советы советам большинства членов его ведомства.
Никто никогда не мог догадаться, серьезен ли Д. Ж., но слушать он умел.
Пандарал тяжело вздохнул:
— Я не думаю, что речь этой женщины была лучшим из того, что могло случиться с нами.
Д. Ж., одеваясь, пожал плечами:
— Кто мог предвидеть это?
— Вы могли. Вы должны были узнать о ней всё, прежде чем везти её с собой.
— Так я и узнал о ней всё, директор. Более тридцати лет она прожила на Солярии. Она выросла там и жила в окружении одних роботов. Людей она видела только на трёхмерном экране, за исключением мужа, но и тот не часто посещал её. Когда она приехала на Аврору, ей трудно было приспособиться, и даже там она жила в основном среди роботов. За два с лишним века она едва ли видела одновременно человек двадцать, а здесь было четыре тысячи. Я думал, что она скажет несколько слов, если вообще сможет открыть рот. Откуда мне было знать, что она такой оратор?
— Вы должны были остановить её. Вы же сидели рядом.
— Вы хотели скандала? Люди восхищались ею. Вы были там и знаете, что, если бы я заставил её сесть, слушатели полезли бы на сцену. Но ведь и вы, директор, не пытались остановить её.
Пандарал покашлял.
— Я думал об этом, но каждый раз, когда оглядывался, встречался глазами с роботом — ну, тем, который похож на робота.
— С Жискаром. Ну и что? Он же не мог ничего вам сделать.
— Я знаю, но он нервировал меня и каким-то образом смирял.
— Ладно, директор, это неважно, — сказал Д. Ж. Он уже оделся и придвинул к собеседнику поднос с завтраком.
— Кофе ещё горячий, берите булочку и джем. Всё прошло хорошо. Не думаю, что публика преисполнится любовью к космонитам и испортит нашу политику. Случившееся даже может пойти нам на пользу. Если космониты узнают, к чему она призывала, партия Фастольфа может усилиться. Несмотря на то что Фастольф умер, партия его жива, и нам нужно поддержать её политику умеренности.
— Я думаю о том, — сказал Пандарал, — что через пять месяцев соберётся Всепоселенческий конгресс и я услышу множество ядовитых намеков на умиротворение Бейлимира и на любовь его жителей к космонитке. — И угрюмо добавил: — Чем меньше планета, тем больше на ней ястребов.
— А вы найдите на это достойный ответ, — посоветовал Д. Ж. — На публике держитесь по-государственному, а их отведите в сторонку, посмотрите прямо в глаза и скажите, что в Бейлимире свобода слова и мы намерены поддерживать её и в дальнейшем. Скажите им, что Бейлимир принимает близко к сердцу интересы Земли, но, если какая-нибудь планета захочет доказать большую преданность Земле тем, что объявит войну космонитам, Бейлимир будет с интересом наблюдать, но и только. Такое заявление заткнет им глотки.
— Ой, нет, — с тревогой сказал Пандарал. — Об этом может стать известно, уж тогда так завоняет…
— К сожалению, вы правы. Впрочем, не думайте об этом и не позволяйте этим безмозглым горлопанам уговорить вас.
Пандарал вздохнул:
— Я полагаю, что мы справимся, но прошлый вечер сорвал все наши планы. Вот о чём я жалею.
— Какие планы?
— Когда вы уехали с Авроры на Солярию, за вами последовали два аврорианских корабля. Вы об этом знали?
