Джон Робертс - Конан - не знающий страха
- Пиратством они на нашей памяти еще не занимались, - сказала Калья. Что же еще они выкинут!
- Значит, опять в путь. Попробуем отыскать их след. Вулпио, ты был верным, надежным другом, и хоть ты и не обучен воинским искусствам, я был просто счастлив, твои кинжалы выручали меня сегодня. Вот, возьми, - сказал Конан, вытаскивая из кармана несколько золотых монет. - Завтра у деревенского кузнеца работы будет невпроворот, пока он снимет со всех ошейники. Этих денег должно хватить, чтобы и ему заплатить да еще купить еды на обратную дорогу.
- Как нам благодарить тебя, - сказала Риула, - ты спас нас.
Конан пожал плечами:
- Я здесь оказался потому, что должен был убить кое-кого.
Он повернулся и пошел прочь. Калья шла за ним, вытирая на ходу лезвие меча.
- Да их было-то всего человек пять, - ворчал Куулво, - и чего, спрашивается, было уезжать. Прикончили бы - и дело с концом.
Они ехали на юг, и переметные сумы с награбленным в Офире радовали их глаз.
- Да, я согласен с тобой, - ответил Тахарка, - конечно, лучше было бы их прикончить. А тебе известно, сколько лучников притаилось на стене? Вот то-то и оно. На их стороне оказалось явное преимущество, и неразумно было ввязываться в драку. Если они когда-нибудь опять найдут нас, тогда уж мы будем диктовать условия.
- Ладно еще, хоть мы узнали, кто они, - сказал гиперборей, - простые смертные, а никакие не демоны.
- Но эти двое, женщина и киммериец, - хрипло проговорил Аксандриас, затравленно оглядываясь, - я вовсе не уверен, что они простые смертные.
Глава 13
- Это и есть река?
Конан не мог прийти в себя от изумления. От берега до берега не меньше мили. Деревни вытянулись вдоль Стикса. Их было так много, что они сливались одна с другой. Плодородные поля уходили в глубь суши, перерезаемые бесчисленными оросительными каналами.
Вдалеке виднелись башни и купола храмов, по обоим берегам вились широкие мощеные дороги, и по ним ехали, скакали и шли пешком вереницы людей. Однако больше всего потряс Конана сам Стикс. По его широкой мутной глади сновали туда-сюда лодки, проплывали барки, длинные плоты и даже суда вполне солидных размеров.
На лодках чаще всего попадались треугольные паруса на косых реях, иные лодки передвигались с помощью парных весел, у других было одно длинное кормовое весло, которым человек загребал туда-сюда, как рыба хвостом. Совсем маленькие лодчонки почти не удалялись от берега, на них использовались шесты или короткие весла.
- Смотри! - воскликнула Калья, указывая на реку.
Из-за поворота появилось большое судно. Два длинных параллельных корпуса были соединены широкой общей палубой. Около сотни весел ритмично поднимались и опускались по обеим сторонам каждого корпуса. Багряные паруса на мачтах были убраны. На фок-мачте развевался большой алый флаг, на нем золотыми нитками было вышито нечто, напоминающее кобру. Борта судна сияли яркими красками, в основном голубыми и зелеными. Форштевни и ахтерштевни были украшены золотыми силуэтами кобр, грифов, шакалов и львов. В центре палубы возвышалась деревянная башня, обшитая листами полированной бронзы. Множество катапульт, размещенных на палубе и на башне, не оставляло сомнения в том, что это боевой корабль.
- О, великий Митра! Что это? - воскликнул Конан. Он никогда не видел ничего похожего на эту плавучую крепость. По воде до них долетело буханье барабана, определяющего ритм гребли.
- Стигийский боевой корабль, - ответила Калья. - Я видела подобные на картинах, но, конечно, они давали слабое представление о таких кораблях. Говорят, что у Верховного жреца их сотни.
- Сотни, - недоверчиво повторил Конан. - Да этого же просто не может быть, подумай, сколько денег надо, чтобы снарядить один такой корабль. Конан был несказанно потрясен увиденным. Да, ради такого зрелища стоило покинуть холодную туманную Киммерию.
- Я знаю, что у стигийских жрецов золота больше, чем у всех остальных правителей и королей вместе взятых. Раньше я только слышала об этом, но теперь склонна поверить. Гляди-гляди! - Калья показала на готовое отчалить небольшое суденышко, позолоченное сверху донизу, - даже весла, за которыми сидели идеально подобранные по росту черные рабы, тоже были позолоченные. Нос украшала вырезанная из дерева и позолоченная голова львицы, а корму голова коровы с большими рогами.- Должно быть, на нем поплывет принцесса или какая-нибудь знатная дама!
- Откуда ты знаешь? - С этого расстояния Конан, как ни напрягал зрение, не мог разобрать, кто сидел на возвышении посередине палубы.
- Я читала когда-то, что зверобогини львица и корова покровительствуют женщинам.
Конан, который стоял в стременах с тех пор, как они подъехали к реке, сел наконец обратно в седло.
- Потрясающее зрелище. У меня, наверное, ушли бы годы, чтобы исследовать все это. Но что же нам делать? Как мы найдем Тахарку с его компанией среди этого скопища народа? Да я в эту самую минуту вижу людей больше, чем видел за всю свою жизнь! А сколько здесь темнокожих! Там, на севере, легко было искать Тахарку.
- Придумаем что-нибудь завтра, - ответила Калья. - Не зря же мы сюда ехали.
Конан и Калья пересекли Коф и Шем. Они часто теряли след бандитов, но, расспрашивая людей в каждой деревне и на каждой ферме, находили кого-нибудь, кто их видел. Однако с тех пор, как они в последний раз слышали о бандитах, прошло уже несколько дней.
- А вдруг они перебрались на тот берег? - подумал вслух Конан.
- Вряд ли, ведь южная сторона для них была бы опаснее. Стигия - древняя страна, и жрецы с незапамятных времен держат ее жителей под жесточайшим контролем. Как чужеземцы они сразу бы попали в поле зрения властей. Скорее всего, они будут орудовать на северном берегу или в крайнем случае - на каком-нибудь острове.
- И ты думаешь, что мы сумеем их отыскать?
Калья хрипло рассмеялась:
- Посуди сам, может ли такой, как Тахарка, остаться незамеченным где бы то ни было? Поехали, поищем какой-нибудь город с большой пристанью. Скоро мы услышим о грабежах и насилиях на реке и тогда будем знать, где их найти.
Город звался Паштун. Он не был ни на правом, ни на левом берегу Стикса, а располагался на большом острове, чуть ближе к северному берегу. По любовному соглашению между Стигией и Шемом ни та ни другая страна не претендовала на него, а совместно пользовались им как удобным портом и перевалочным пунктом при перевозке товаров вверх и вниз по реке. Несколько мелких, но тем не менее судоходных притоков впадали здесь в большую реку, и остров был естественным и удобным местом встреч для купцов и путешественников, а также для агентов и шпионов королей близлежащих стран, плетущих свои интриги против соседей.
