Юрий Самсонов - Стеклянный корабль
***
Молодой человек проснулся в слезах: ему пригрезилось прощание навек. Он вскочил как встрепанный, второпях оделся и умылся, но помедлил, полагаем, над листками письма - чужого письма, которое разрешено было ему прочесть... Это письмо и причудливейший разговор в мастерской посреди ночи довершили дело: странник знал теперь все, что возможно знать о предстоявшей ему участи. Надеялся ли он все же ее избежать? Ведь это было в его воле! Толстая тетрадь сохранила два слова: прощание навек... Очень скоро покинет он эти страницы, на которых под конец только молча присутствовал, ни в чем не участвуя. Предвидя упреки, отвечаем: чем богаты, тем и рады. Улучшить нашего героя, украсить его чем-нибудь мы не в силах; читатель был предуведомлен, что мы располагаем о страннике сведениями самыми недостаточными и не намерены ничего измышлять. Кому хочется знать о нем больше, пусть вглядится в события, в которых он будет участвовать, не присутствуя. Сказанного пока довольно. Кому он не пришелся по душе, ответим: он был молод, и это достаточное для него оправдание. Прекрасна юность; если бы она умела оставаться прекрасной, может быть, она оставалась бы юностью навсегда. Не эту ли цель преследовала смена поколений, не было ли каждое новое поколение новым усилием эволюции создать личность или расу, заслуживающую вечного существования? Но пропускался благодатный поворот, скупое сияние мудрых лысин обозначало путь к безобразию, старости и смерти, идущие следом наступали на пятки... В прихожей он впопыхах едва не налетел на деревянный диванчик, где, скорчившись, дремал г-н Аусель. И помчался на площадь к фонтану - ждать, когда позовут. Прекрасна юность - но глупа... Впрочем, юность благоразумная - не прекрасна.
***
Тысячей глоток ревомый, гремел под сводами собора "День гнева". День гнева! Звон колоколов плыл в утреннем воздухе медленно, как градовая туча.
***
Эти звуки и грохот захлопнувшейся за молодым человеком двери разбудили г-на Ауселя, который вообще ложиться не собирался, но нечувствительно задремал. Г-н Аусель увидел возле себя аккуратную стопку почтовых листков письмо, которое странник вернул, прочитав. Он мигом вспомнил все и вскочил на ноги...
***
О возникшей опасности первым узнал и сразу доложил президентше начальник оккультного отдела. - Через несколько минут начнется бунт, ваше превосходительство! Они готовят нападение на дом! - Что за причина? - Вчера они угомонились, но среди ночи кто-то услыхал голос свыше: мол, наступает день святого Варфоломея, а вы, мерзавцы... Переговаривались они по-прежнему через реципиента. - Почему не сообщили мне насчет этого голоса? - Из моих никто его не слышал, ваше превосходительство! Войдите в положение: все вокруг что-то думают, говорят, видят во сне, за всеми не уследишь, выловить нужное труднее, чем... - В скверном положении рискуем оказаться мы все, кто несет ответственность перед обществом и государством, - отчеканила президентша. - Они еще не вышли из собора? - Да, но вот-вот... Догадываюсь, очень сложный план, не пойму, известен ли он весь и попу.., с его распроклятой тонзурой! - тут президентша поморщилась: темпераментная фраза, воспроизведенная реципиентом с точнейшими интонациями, звучала особенно омерзительно. Голова всему этому делу не там, не в соборе, это мое убеждение! - Словом, вы считаете угрозу серьезной. - Очень уж их много! - Что муниципалитет? - Как ни в чем не бывало: собираются на заседание... - Нашли время! А гражданская гвардия? Впрочем, куда вам!.. Я сама потолкую с мэром. Можно вызвать войска, да не хочется шуму... Где вы сами? - Как приказано: около дома! - Кто входил, выходил? - Прибегал посыльный из мэрии... Вышел только ваш молодой человек.., ох!., прошу извинить!.. - Вы... - начала и не договорила президентша, но, видать, додумала: голоса оккультиста, передаваемого реципиентом, сделалось не узнать... - Остальные на месте! - еле слышно доложил этот вконец помертвевший голос. - Продолжайте наблюдение - приказала президентша. - И не прерывайте связь! Она поглядела в окно. Нежность, смешанная с досадой, промелькнула на лице. Молодой человек стоял у фонтана, а г-н сыщик делал на своем велосипедике круги по площади, будто тренировался в езде. - Как много лишних! - не помнит, сказала или подумала она. Размышляя об этом, она не услыхала, как за ее спиною отворилась и вновь затворилась входная дверь: Марианна сквозь щелку показала сановнице нос!
***
Собравши в ризнице небольшую группу самых надежных и телесно крепких прихожан, патер дал им последние наставления и отпущение грехов заранее. - Призывайте духа святого! - так закончил он обращенную к ним короткую речь. Затем благословил их.
***
Заревела сирена - и ревела долго, сотрясая, кажется, кровлю, пока из двери не вышел Биллендон, сильно озабоченный чем-то. - Аусель тебе не попадался? - спросил он Марианну. выплясывающую на крыльце. - Нет, - сказала она. - А вы куда? Тоже бунтовать? - Заседать, - сказал он, - под угрозой штрафа! Но куда же он мог подеваться? - Я принесла Рею браунинг, - сообщила она. - Будем отстреливаться, так что не беспокойтесь! - А? - спросил он, обшаривая глазами кусты. - Ну ты заходи, они в мастерской!.. И подался к калитке.
***
В ратуше, похоже, ничего еще не знали: тоже удивлялись трезвону. Почти все олдермены, спозаранок оповещенные, сошлись на заседание, но пришлось дожидаться мэра, он выскочил в приемную, поправляя в кармане платочек, извинился: его вызвали к супруге г-на президента, это очень срочно, через пяток, минут вернется, и можно будет приступить!.. Умчался.
***
Оккультист доложил, что ударная группа получила пастырское благословение, когда телохранитель впустил в апартамент явившегося к ее превосходительству г-на мэра. Этот последний с живейшим любопытством слушал безжизненную речь реципиента, вглядывался в сонное лицо. Читать об этом в газетке - одно дело, знакомиться воочию - совсем другое. "Полезные люди, весьма полезные!" - подумал г-н мэр. - До прихода гвардейцев, - сказала президентша незнакомцу, - оборону держать будете вы, оккультный отдел! - Но мы не вооружены, ваше превосходительство! - безжизненно передал реципиент слова и тревожную интонацию собеседника. - Черт знает что! Военная разведка! Оружие доставят личные мои агенты, пускай и останутся, я сама о себе позабочусь! - Не надо, ваше превосходительство! Я не хочу иметь дело с людьми Тур... - Придержите язык! Можете оставить их за дверью, они одним видом распугают эту шваль. Национальная гвардия пусть тоже займет наружную оборону. А вы в дом, и немедленно! Сумеете хотя бы войти? - Да, ваше превосходительство! - и тут голос реципиента механически передал злорадную нотку. - Мадмуазель забыла закрыть дверь! - Какая?.. Какая мадмуазель?! - спросила президент, ша, не веря ушам и оборачиваясь. - Ваша дочь мадмуазель Марианна, - подтвердил оккультист, чересчур скрывая и тем подчеркивая, что не слишком огорчен. - Ах, ваше превосходительство, не изволили заметить ее отсутствия?.. - В дом! - закричала она. - Вызываю десант! Так хотелось обойтись без шума... - Она закусила губу. - И о чем вы только здесь думаете? - это относилось уже к мэру. - О чем думает этот субъект? - спросила она реципиента. Тот склонился над редкой макушкою г-на мэра и почти что его голосом заговорил после напряженной продолжительной паузы: - Полезные люди, весьма, и весьма, и весьма... - И вдруг запел тоненько, пронзительно, фальшиво. - Ах, мой милый Августин, Августин, Августин!.. - Ну и ну! - только и сказала президентша.
