Джо Холдеман - Бесконечная война
Тут я сообразил, что рядом на коленях стоит Диана и старается разжать пальцы на моей раненой руке.
– Посмотри, что с Чарли и Холлибоу, – пробормотал я. – Разойдись! – Это группе.
Глава 5
– Не будь ослом, – сказал Чарли. Он прижимал мокрую тряпку к синяку на виске.
– Ты думаешь, я должен его расстрелять?
– Не крутись! – Диана пыталась свести края раны на моей ладони вместе, чтобы заклеить ее. Казалось, что вместо кисти у меня кусок льда.
– Можешь назначить кого угодно, наугад.
– Чарли прав, – сказала Диана. – Пусть тянут жребий.
Хорошо, что Холлибоу спит крепким сном на соседней койке. Не хватало только ее мнения.
– А если он откажется?
– Накажешь его, и снова пусть тянут. Неужели тебя ничему не научили в «коробке»?
– Но никто из солдат никогда не убивал. Они подумают, что я сваливаю на кого-то собственную грязную обязанность.
– Если все так сложно, – сказала Диана, – то выстрой группу и объяви об этом всем. Потом пускай тянут жребий. Они не дети.
Такая армия уже имелась в истории войны. Интербригады, гражданская война в Испании, двадцатый век. Вы подчинялись приказу, если видели в нем смысл. Они не подчинялись. Офицеры и солдаты не отдавали друг другу честь и не пользовались званиями.
– Готово. – Диана опустила бесчувственную ладонь на мое колено. – Не трогай ее с полчаса. Подожди, пока начнет болеть.
Я осмотрел рану.
– Ты спутала мне все линии судьбы. Но я не жалуюсь.
– И не стоит. По всем правилам ты должен был остаться без ладони. И никакой регенерации.
– Ты должен был остаться без головы, – сказал Чарли. – Что ты колеблешься? Нужно было пристрелить подлеца на месте.
– Без тебя знаю! – Чарли с Дианой от неожиданности подскочили. – Черт, прошу прощения. Но дайте мне самому о себе беспокоиться.
– Перемените лучше тему ненадолго. – Диана начала перебирать содержимое своего саквояжа. – У меня еще один пациент. Постарайтесь не волновать друг друга.
– Граубард? – спросил Чарли.
– Да. Чтобы мог самостоятельно взойти на эшафот.
– А Холлибоу?
– Придет в себя через полчаса. Я пришлю Джарвиса – Она торопливо пошла к двери.
– Эшафот. – Я об этом даже не подумал.
– Слушай, каким же способом мы его казним?
– Выставим за дверь. Без церемоний. Наверное, Чарли не видел, как выглядит такой труп. Наверное, нужно отправить его в регенератор.
– Вот это идея! – засмеялся Чарли.
– Придется разрезать на кусочки – люк не очень широкий… – У Чарли имелось несколько предложений касательно способа отправки Граубарда в переработку. Вошел Джарвис, не обращая на нас внимания.
Вдруг двери лазарета распахнулись. Колесные носилки. Диана бежит рядом, нажимая на грудь человека на носилках, их толкает рядовой. Еще двое остались стоять в дверях.
– Сюда, к стене, – приказала Диана.
Это был Граубард. Пытался покончить с собой. Сердце остановилось. Он сделал петлю из ремня, которая до сих пор болталась на шее.
На стене висели два больших электрода с изолированными рукоятками. Диана одной рукой сорвала их с крючка, второй рукой раздернула застежку куртки Граубарда. – Убери руки, не касайся носилок! – Ногой она стукнула выключатель, взяв в каждую руку по электроду, приложила их к груди солдата. Низкое гудение, его тело затрепетало, запах горящего мяса. Диана покачала головой.
– Готовьте его к операции, – сказала она Джарвису. – И вызовите сюда Дорис.
Она выключила электроды, бросила их на пол и, сняв кольцо коммуникатора с пальца, сунула руки в стерилизатор. Джарвис начал растирать грудь Граубарда отвратительно пахнувшей жидкостью. Между двумя пятнами ожогов от электродов я заметил вдруг красную точку. Я не сразу сообразил, что это такое, и тут Джарвис ее стер. Я шагнул к носилкам и внимательно осмотрел шею Граубарда.
– Уильям, отойди, не стерильный ты.
Диана нащупала у него ключицу, отмерила положенное расстояние и рассекла кожу и мускул прямо до кости. Хлынула кровь, Джарвис подал ей инструмент, похожий на устройство для взлома сейфов. Я отвернулся, пока эта штука с хрустом дробила ребра. Диана потребовала зажимы и тампоны, а я вернулся на свое старое место. Краем глаза я наблюдал, как Диана начала прямой массаж сердца.
Наверное, у меня был такой же вид, как и у Чарли.
– Эй, не выкладывайся, Диана, – слабым голосом окликнул он.
Она не ответила. Джарвис прикатил искусственное сердце и разворачивал две трубки. Диана подняла скальпель, и я стал смотреть в другую сторону.
Полчаса спустя он все еще был мертв. Машину выключили и накрыли труп простыней.
– Мне нужно переодеться, я сейчас, – сказала Диана, смывая с рук кровь.
Я пошел вслед за ней к ее каюте. Я должен был выяснить. Я постучал левой, потому что правая вдруг жутко заболела, словно ее охватило огнем. Диана сразу открыла.
– Что… а, рука… – Она еще не успела переодеться. – Попроси Джарвиса.
– Рука меня не волнует. Что произошло?
– Ладно. – Она натягивала куртку через голову, и голос у нее был придушенный. – Я сама виновата, не нужно было оставлять его одного.
– Он попытался повеситься?
– Да. – Она уселась на кровать и предложила мне стул. – Когда я пришла, он уже был мертв. Джарвис ушел раньше, чем я вернулась, чтобы не оставлять Холлибоу без присмотра.
– Диана… на шее у него нет следов от петли. – Она пожала плечами.
– Но ведь он умер от сердечного приступа.
– Кто-то сделал ему укол. Прямо в область сердца. Она удивленно посмотрела:
– Это я ввела ему адреналин. Обычная процедура.
Кровь выступает, если вы пытаетесь отскочить в сторону от инжектора, так как обыкновенно лекарство просачивается сквозь поры без всяких следов.
– В этот момент он уже был мертв?
– Таково мое профессиональное мнение. Пульса не было, дыхания тоже. Очень красноречивые симптомы.
– Понимаю.
– А разве что-то… В чем, собственно, дело, Уильям? Или мне невероятно как везет, или Диана – великолепная актриса.
– Так, ничего. Ладно, пойду к Джарвису, пусть что-нибудь даст мне для руки. – Я открыл дверь. – Как гора с плеч.
Она смотрела мне прямо в глаза:
– Это точно.
Но я рано успокоился. Несмотря на присутствие незаинтересованных свидетелей во время событий в лазарете, по группе пошли слухи, что я заставил доктора Алсевер лишить Граубарда жизни, так как сам был не в состоянии этого сделать и не хотел беспокоить себя процедурой трибунала.
Но фактически, по уставу, я вообще не был обязан в данном случае устраивать трибунал. Мне нужно было только сказать: «Ты, ты и ты. Отведите этого человека наверх и расстреляйте». И горе рядовому, который ослушался бы приказа.
