Фрэнк Герберт - Дракон в море
— А потом пойди отдохнуть.
Рэмси повернулся, вышел за дверь и отправился в лазарет.
Гарсия лежал на койке под ультрафиолетовой лампой в одних шортах. Он лежал на спине, загородив глаза смуглой рукой. На темной коже блестели капельки пота. Когда Рэмси вошел в лазарет, он приподнял руку и из-под нее посмотрел на энсина.
— А, это ты.
— Ты ждал кого-то другого? Например, хирурга?
— Не смешно.
Рэмси положил ему на лоб ладонь.
— У тебя жар?
Гарсия откашлялся.
— Небольшой. Эти чертовы уколы для декальцинации.
Рэмси взглянул на расписание, которое Спарроу приклеил к изголовью.
— Сейчас как раз время для очередного укола. Де-карбонат и де-фосфат. А через час де-сульфат.
Он повернулся и прошел к аптечному шкафчику на другой стороне комнаты. Спарроу оставил в нем шприцы в стерильных упаковках с аккуратными пометками.
— Что сейчас происходит? — спросил Гарсия.
Рэмси вернулся, держа в руках шприц с гипосульфитом.
— Закачиваем в личинку новый балласт. Повернись, пожалуйста.
— Этот в левую руку, — сказал Гарсия и протянул руку, наблюдая, как Рэмси протер место укола, сделал инъекцию и положил шприц в коробку.
— Тебе удалось при помощи черной коробки просчитать нашего командира? — начал разговор Гарсия.
Рэмси напрягся. Глубоко вздохнув, чтобы сбросить нервное напряжение, он спросил:
— Что ты имеешь в виду?
Гарсия криво улыбнулся.
— Не надо делать вид, что ничего не понимаешь, Джонни. Вспомни, кто я — тот, кто заменит тебя в электронном отсеке, если с тобой что-либо случится.
— Но…
— У меня хобби такое — взламывать и заходить, — сказал Гарсия. Поморщившись от боли в левой руке, он положил руки под голову. — Ты когда-нибудь слышал о ящике Пандоры? — подняв брови, он едва заметно пожал плечами. — Тебе не следовало ставить передо мной подобную приманку.
Рэмси облизал губы.
— Ты говоришь о тестовом приборе широкого радиуса обнаружения…
— Послушай, старик, ты что, не понял, что твоя игра проиграна? — он испытующе посмотрел на Рэмси. — Прибор, спрятанный в коробке, каким-то образом связан с командиром. Не могу понять, как, но…
— Ой, перестань, — оборвал его Рэмси. — Ты…
— Я провел одно серьезное испытание, — продолжал Гарсия.
— Испытание?
— Ты чертовски скрытен, Джонни, Если бы я не…
— Расскажи все по порядку, — устало произнес Рэмси. — Мне интересно, о чем ты думаешь.
— Все достаточно очевидно, — сказал Гарсия и поудобнее устроился на койке.
Пододвинув скамейку, Рэмси присел рядом с ним.
— Во-первых, ты не стал рассказывать мне в подробностях, как работает это твое новое устройство. Это уже ошибка. Нормальный электронщик всегда использует любую возможность, чтобы поговорить о своих штуковинах с каждым, кто способен его понять, кто говорит на одном с ним языке, — в углах рта Гарсии заиграла мягкая улыбка. — Кстати, ты не употребляешь жаргонных выражений.
— И что из этого следует?
— Что на борту нет никого, говорящего на том же жаргоне, что и ты.
— И поэтому ты представил меня экипажу в качестве шпиона?
Гарсия тряхнул головой.
— Я никогда не выставлял тебя шпионом, — нахмурился он. — Мне очень жаль. Наверное, была возможность избежать этой стычки с Лесом. Но все это время я был точно уверен, что ты не шпион.
— Откуда такая уверенность?
— Твой сарказм неуместен, — задумчиво произнес Гарсия. — А помимо всего, моя жена — двоюродная сестра коммандера Гадсена с «Дельфина». Он был очень высокого мнения об одном парне — долговязом Джоне Рэмси из ОПсих, который вытащил их из скверной передряги, когда вышла из строя система кислородного обеспечения. Он сказал, что Рэмси придумал особый прибор — «вампир» и проделал некоторые трюки с ангидразой, о которых не пишут в книгах. Можно сказать, тот Рэмси спас им жизнь.
— То есть ты решил, что я и есть тот самый Рэмси.
— Гадсен был действительно восхищен этим Рэмси, за исключением одного: он сказал, что рыжеволосый ублюдок действовал ему на нервы, строя из себя всезнайку.
— Да в мире полно рыжих!
— Конечно, конечно, — затряс головой Гарсия. — Ты из ОПсих. И на этой плавучей фановой трубе тебя больше всего интересуют две вещи: командир и черный ящик в твоей каюте. Поэтому я открыл его.
Усилием воли Рэмси заставил себя сохранить спокойствие.
— Ну и?
Лицо Гарсии расплылось в загадочной улыбке.
— В устройство встроен отдельный блок, совмещенный с таймером. Я скопировал четыре ленты и сверил с нашим распорядком.
— И что ты на них увидел?
— Когда командир спит, амплитуда колебания уменьшается. И так каждый раз.
Вздрогнув, Рэмси продолжал хранить молчание.
— Но мне нужно было подтверждение, — продолжал Гарсия. — Два раза, когда командир получал травмы — когда поранил голень и когда его ударило током, я засек время. И всплески колебаний на твоих лентах совпадают по времени с этими моментами.
Рэмси вспомнил эти ленты и собственные предположения, когда он пытался разгадать причину этих всплесков.
— Умно.
— Спасибо, старик. Я тоже так думаю.
— И что это доказывает?
Гарсия поднял брови от удивления.
— Доказывает, что ты фиксируешь параметры внутренних химических процессов командира. Знания о том, что волнует того или иного человека, интересуют только одну категорию людей.
— Какую?
— О них говорят, что они копошатся в чужих мозгах.
Рэмси не смог сдержать улыбки. «Хорошо он меня умыл. Я попал в веселую компанию», — подумал он.
— Не думаю, что нужно раскрывать тебя, — сказал Гарсия. — Это шоу сыграно не до конца. Однако мне стоило бы поблагодарить ОПсих за один из самых увлекательных круизов, в которые мне довелось сходить.
— Полагаю, что ты хочешь получить роль, — предположил Рэмси.
— О небеса, нет! Я уже играю свою роль в этой пьесе. Одно тебе скажу, парень: не стоит быть такого низкого мнения о командире.
— Что?
— Он режиссер всего этого шоу. Знаешь ты об этом или нет, но на самом деле он управляет ходом действия пьесы.
Рэмси с трудом подавил беспокойство.
— И только поэтому ты не хочешь выдавать, кто я на самом деле?
— Для меня очевидно, что ты не держишь камня за пазухой, — сказал Гарсия. Он понизил голос, и тот зазвучал почти грубо. — Сделай мне очередной укол и выкатывайся. Твоя аура превосходства начинает действовать мне на нервы.
Рэмси почувствовал, как кровь прилила к лицу. Сделав два резких вдоха, он вскочил с табуретки.
