Стивен Кинг - Монстр
С громко колотящимся сердцем Дэнни все-таки обогнул угол и посмотрел за огнетушитель, на лестницу. Мама была внизу, она спала А папа, если вернулся с прогулки, наверное, сидит на кухне, жует сандвич и читает. Он просто пройдет мимо этого старого огнетушителя прямо к лестнице и спустится вниз.
Дэнни, не отрывая глаз от огнетушителя, зашагал вдоль дальней стены, придвигаясь к ней все ближе, пока правдой рукой не коснулся шелковистых обоев Еще двадцать шагов Пятнадцать. Дюжина.
Когда оставалось пройти всего десять шагов, латунный наконечник вдруг скатился с плоского мотка, на котором покоился, (спал?)
и упал на ковер с ровным глухим стуком. Где и остался лежать, нацелившись в Дэнни черным отверстием. Тот немедленно остановился, резко ссутулившись от неожиданного испуга.
В ушах и висках громко застучала кровь. Во рту разом пересохло, появился кислый привкус. Руки сжались в кулаки. Но наконечник шланга просто лежал, мягко светясь латунью, плоские полотняные витки вели наверх, к выкрашенному в красный цвет щиту, привинченному к стене.
Итак, наконечник свалился, ну и что? Это всего-навсего огнетушитель, ничего больше. Глупо думать, что он похож на какую-то ядовитую змею из "Огромного мира зверей", которая услышала его и проснулась, даже, если простроченное полотно действительно напоминает чешую. Он просто перешагнет через шланг и пойдет к лестнице, может, чуть-чуть быстрее, чем надо, чтоб точно знать: шланг не кинется ему вслед и не обовьется вокруг ноги...
Он обтер губы левой рукой, неосознанно повторив отцовский жест, и сделал шаг вперед. Шланг не шелохнулся. Еще шаг, ничего. Ну, видишь, какой ты глупый? Думал про ту комнату и про дурацкую сказку о Синей Бороде и завелся, а шланг, наверное, собирался свалиться уже лет пять. Вот и все.
Пристально глядя на пол, на шланг, Дэнни подумал про ос.
Наконечник мирно блестел на коврике в восьми шагах от Дэнни, будто говорил: НЕ БОЙСЯ. Я ПРОСТО ШЛАНГ, И ВСЕ. А ДАЖЕ ЕСЛИ НЕ ВСЕ - ТО, ЧТО Я С ТОБОЙ СДЕЛАЮ, БУДЕТ НЕМНОГО СТРАШНЕЕ УКУСА ПЧЕЛЫ ИЛИ ОСЫ. ЧТО Я ХОТЕЛ БЫ СДЕЛАТЬ С ТАКИМ СИМПАТИЧНЫМ МАЛЬЧУГАНОМ... ТОЛЬКО УКУСИТЬ... И КУСАТЬ... И КУСАТЬ...
Дэнни сделал шаг, и ещё один. И еще. Вдыхаемый воздух внезапно стал сухим и царапал горло. Теперь мальчик был на грани паники. Ему вдруг захотелось, чтобы шланг действительно зашевелился - по крайней мере, Дэнни, наконец, получил бы уверенность, понял бы. Сделав ещё один шаг, он очутился в зоне досягаемости. "Не бросится же он на меня, - истерически подумал Дэнни. - Как он может броситься... укусить, если это всего только шланг?"
А может, в нем полно ос?
Ртуть внутреннего термометра Дэнни юркнула к десяти градусам ниже нуля. Он, как зачарованный, не сводил глаз с черного отверстия в центре наконечника. Может, там действительно полно ос... затаившихся ос, чьи коричневые тельца напоены осенним ядом, так полны им, что с жал стекают чистые капли.
Вдруг Дэнни понял, что прямо-таки оцепенел от ужаса; если сейчас он не заставит себя пойти, ноги прирастут к ковру и он останется здесь таращить глаза на дыру в центре латунного наконечника, как птица глядит на змею; он останется здесь до тех пор, пока его не найдет папа, и что тогда?
Тоненько застонав, мальчик заставил себя побежать. Когда он поравнялся со шлангом, свет упал так, что ему показалось, будто наконечник шевелится, вращается, изготовившись ударить, и Дэнни, высоко подпрыгнув, приземлился по другую сторону шланга. В панике ему показалось, что ноги унесли его чуть не под потолок, а жесткие волосы чубчика ощутимо мазнули штукатурку потолка коридора, хотя позже он понял, что такого быть не могло.
Перепрыгнув через шланг, он побежал, и вдруг услышал - тот гнался за ним, латунная змеиная голова быстро скользила по ковру с тихим, сухим свистом, словно гремучая змея пробиралась по заросшему сухой травой полю. Он гнался за Дэнни, и лестница вдруг показалась такой далекой, будто с каждым скачком, который мальчик к ней делал, отодвигалась назад.
Он попытался крикнуть: "Папа!", но сжавшееся горло не пропустило ни слова. Он был один. Звук за спкной делался громче - по сухому ворсу ковра с шелестом, извиваясь, скользила змея. Она гналась за ним по пятам, а может, стала на хвост и по латунному наконечнику стекал чистый яд.
Дэнни достиг лестницы и, чтоб сохранить равновесие, ему пришлось бешено замахать руками. На миг он уверился, что опрокинется и кубарем скатится вниз.
Он быстро оглянулся через плечо.
Шланг не шелохнулся. Он лежал, как лежал, один виток отмотался с рамы, на полу коридора - латунный наконечник, равнодушно отвернутый от него. "Видишь, глупый? - укорил он себя. - Все это ты выдумал, бояка. Это все твое воображение.
Бояка, бояка".
Он прижимался к перилам - ноги от пережитого дрожали.
(Вовсе он за тобой не гнался)
подсказал рассудок, и, ухватившись за эту мысль, мальчик снова и снова возвращался к ней.
(вовсе не гнался за тобой, вовсе не гнался за тобой, вовсе нет, вовсе нет)
Бояться было нечего. Да что там, вздумай Дэнни, он мог вернуться и повесить шланг на место. Мог - но не считал, что пойдет на такое. Ведь что, если шланг гнался за ним, а на место вернулся, когда понял, что действительно... не может... догнать его?
Шланг лежал на ковре и, казалось, спрашивал: может, вернешься, попробуешь ещё разок?
Дэнни с топотом побежал вниз.
20. БЕСЕДА С МИСТЕРОМ УЛЛМАНОМ
Сайдвиндерская публичная библиотека оказалась небольшим ветшающим строением в одном квартале от деловых районов города. К дверям скромного, увитого виноградом дома вела широкая бетонная дорожка, обсаженная цветами, с лета превратившимися в сухие остовы. На газоне расположился большой бронзовый памятник генералу Гражданской войны, про которого Джек никогда не слышал, хотя подростком здорово увлекался Гражданской войной.
Подшивки газет хранились в подвале. Их составляли сайдвиндерская "Газетт", обанкротившаяся в шестьдесят третьем году, "Эстес Парк Дейли" и боулдерская "Камера". Денверских газет не было вообще.
бздохнув, Джек остановился на "Камере".
Когда подшивка дошла до 65 года, настоящие газеты сменились катушками микрофильмов. ("Пожертвование федеральных властей, - радостно сообщил библиотекарь. - Когда до нас дойдет следующий чек, мы надеемся переснять материалы с 1958 по 64 годы, но это все делается так медленно, правда? Вы ведь будете осторожны, да? Знаю, знаю. Будет нужно - позовите")
У единственного аппарата для чтения линзы почему-то оказались повреждены, так что, когда Венди положила ему руку на плечо (минут через сорок пять после того, как Джек закончил листать оригиналы газет), у него изрядно болела голова.
