Первый шаг - Янина Сабина

– Хорош, киснуть. Ты чего такой?

– Будто сам не знаешь чего.

– Экзамены скоро. Соберись. Что ты сидишь и пялишься в теленовости? Готовится будешь или нет?

– Зачем? И так поставят нужную оценку.

– Замечательно. Скурвился, значит, на халяву решил жить.

Горислав вздрогнул и покраснел:

– Не говори ерунды. Ты что не понимаешь ничего? Как мне дальше жить?

– В смысле, как дальше жить? Как все живут.

– Я не все!

– Да ну, и чем же ты отличаешься?

– Я – сын Главного Хранителя и даже ты меня за это презираешь. И даже Алиска. Не желает меня, видите ли, знать! И пофиг! А я люблю свою семью и я не верю, слышишь! Я не верю, что отец виноват, что он причастен! Я его знаю всю свою жизнь, а вы не знаете!

– Не кричи. Ну, знаешь и знаешь. Не причастен и не причастен. Я и не утверждаю, что именно он. Ты вообще не причём в этой ситуации. Что ты накручиваешь?

Горислав вскочил и подошёл почти вплотную к Ану:

– Ты, правда, думаешь, что это не отец виновен?

– Да ничего я не думаю, что я могу думать, если я не знаю!

Горислав отошёл к окну.

– Знаешь, отец хочет познакомиться с тобой. Они с матерью приглашают тебя в эту субботу в гости. Если ты пойдёшь, конечно, а не будешь занят подготовкой к экзамену, – тоскливо усмехнулся он.

У Ана бухнуло сердце. Он смотрел на сутулую спину Горислава, и ему стало жаль его. «Надо идти, – подумал он, – я должен всё узнать и отомстить! А Горислава жаль».

– Почему же занят? Приду.

Горислав резко обернулся к нему. Глаза его сияли.

Глава «По закону мести»

Тихий прерывистый звук сигнала поступившего сообщения настойчиво напоминал о себе. Мысль сбилась. Ан нахмурился и с досадой оторвался от работы. Часы в нижнем углу компьютера показывали восемь утра.

«Да что ж такое! Кому с утра пораньше неймётся?».

Он открыл сообщение:

«Системная рассылка.

Уважаемые студенты шестого курса! Администрация Университета поздравляет вас с успешным завершением обучения и сдачей выпускных экзаменов! Напоминаем, что сегодня 21 июня 2248 года в 15:00 в зале Собраний состоится торжественное посвящение в Творцы-Учёные. Явка всех студентов шестого курса строго обязательна. Распределение будет завершено в течение ближайшей недели, и до 3 июля сего года вы должны будете приступить к своим новым обязанностям, покинув Университет.

Мы горды, что подготовили в вашем лице плеяду талантливейших Творцов-Учёных и уверены, что вы не посрамите славное имя нашего Университета. В добрый путь и до прощальной встречи сегодня в зале Собраний!».

Ан откинулся на спинку трансида.

«Вот и всё, – мелькнула мысль. – Что же дальше? – Неопределённость сжала сердце. – Ещё неделю ждать распределения…. Это просто невыносимо!» – Ему хотелось действия чёткого, конкретного, которое привело бы в порядок его мысли и чувства. Не в силах оставаться на месте, он резко встал. Локоть задел органайзер, который со звоном разлетелся по полу. Ан бросился подбирать.

Дверь в учебную комнату открылась, и на пороге показался заспанный Горислав в пижаме. Оглядев пустую комнату, он хотел было уйти, но тут из-за стола Ана показалась голова.

– Привет, – Горислав зевнул, прошёл за свой стол и плюхнулся на трансид. – Встал уже? Что ты там потерял? – Его взгляд наткнулся на системное сообщение. – Кстати, завтра родители устраивают торжество по случаю окончания Университета, – он покосился на Ана и, зная его нелюдимость, поспешно добавил: – Ну, не торжество, конечно, а так, – покрутил в воздухе пальцами, – небольшой семейный праздник. Будут только свои. Тебя просили быть. Придёшь?

Ан посмотрел на него из-за стола и поднялся.

– Спасибо за приглашение. Только знаешь, совсем нет настроения веселиться.

– Чего это вдруг? – Горислав потянулся. – Экзамены позади. Всё отлично.

– Угу. Это у тебя всё отлично. Уже до испытания знал, где будешь работать, а мне ещё неделю мучиться. Не представляю, что буду делать, если не попаду в ЕКЦ.

– А чего не попадёшь-то? Уже, наверное, все знают о твоей мечте, а преподаватели тем более. Ну, хочешь, я поговорю всё-таки с отцом?

Ан ответил не сразу, он сел и принялся устанавливать органайзер, наконец, произнёс:

– Нет, если что, я и сам могу поговорить.

– Вот и правильно, – Горислав хлопнул по столу, – не хандри, всё уладится, и будешь ты всю жизнь возиться со своим искусственным интеллектом. Интересно, а может у тебя в планах сделать его женщиной? А что? Было бы отлично: и любимая работа, и любимая жена – всё в одном лице, а то я думаю, чего это ты с девчонками не знакомишься? Бережёшь себя для идеала? – Горислав, смеясь, увернулся от увесистой книги, первой, что попалась под руку Ану. Поднял её, взглянул на название «Платон, Ампер и Винер – начало эпохи кибернетики» и хмыкнул, – что это ты корифеями-то разбрасываешься? Больно умный стал, да?

Ан засмеялся.

– Ну, наконец, стал издавать человеческие звуки, – улыбнулся Горислав. – Лан, некогда мне тут с тобой. Опять мне костюм из химчистки не принесли! Ну, никакого уважения к будущему правителю! Пойду, всех уволю нафиг!

Ан посмотрел ему вслед.

«Хороший парень. Может рассказать ему обо всём? Не поверит. Как слепой кутёнок, свято верит своему отцу, а доказательств у меня нет. Чтобы были доказательства мне обязательно надо поступить на работу в ЕКЦ! Обязательно! Хотя бы без допуска…».

***

На крыше – трансформере Университета в центре огромного зала Собраний на сцене стоял высокий пожилой мужчина. Свет, исходивший от гигантского купола, освещал его прямую фигуру, облачённую в серебристую мантию, ниспадающую свободными складками. Когда-то тёмно-русые волосы, теперь отливали серебром седины на висках и затылке. Высокий лоб мощно нависал над кустистыми седыми бровями. Взгляд спокойных властных стальных глаз, казалось, видел саму суть вещей. Притихшие студенты заворожённо смотрели на него – живое воплощение Власти, Порядка и Справедливости – на Главного Хранителя.

«Вот он. Спокоен уверен в своей правоте и в своём праве распоряжаться чужими жизнями, – думал Ан. – Движением пальцев он может возвысить человека надо всеми, и одним взглядом приказать уничтожить его. Какое бесчувственное каменное выражение! Маска, а не живое лицо! Это не человек, это сгусток злой воли, власти над миром. Ещё шесть лет назад, когда я впервые увидел его, он был другим. Властным, сильным, но живым. С ним можно было соглашаться или нет, любить его или ненавидеть. Он мог чувствовать и вызывал ответные чувства. Теперь в нём нет жизни – высохший старик, Кощей, как из древней сказки, что читала мне мама, только не выдуманный, а настоящий. Разве что чахнет не над златом, а над властью, держит её когтистой лапой, – Ан вздохнул и провёл рукой по лицу. – Успокойся, что накручиваешь? Тебе же ничего не известно, только детские воспоминания, сны. – Он снова взглянул на сцену. – Да что уж, известно – неизвестно, – спорил он сам с собой, – одного взгляда достаточно, чтобы понять, что главное для этого человека – это сохранить власть. Ради этого он жил и живёт. Как прав был Беклашев! Жажда власти – есть отрицание мысли и культ эмоции, граничащей с животным инстинктом. Пока он правит, мир обречён на медленное умирание. С этим нужно бороться, и бороться его же методами! – Ан сжал кулаки, попытался успокоиться. – Не надо судить по внешнему виду и по догадкам, которые подсовывает тебе воображение, чтобы так думать о человеке, нужно оперировать неопровержимыми доказательствами, а не пытаться играть в Господа Бога, – Ан отвёл взгляд от Главного Хранители и взглянул на Горислава. – Славка, отличный парень, друг. Сколько раз я пытался рассказать ему всё, и сам себя останавливал, видя слепую любовь к отцу. «Дети не отвечают за родителей» – выжег я в своём сознании ещё тогда, как только узнал, что Главный Хранитель – его отец. Жалею ли я? Нет! Но сколько планов мести перечеркнула его ироническая улыбка, заставляя сомневаться в себе, даже в своих воспоминаниях. Прости, Славка, я знаю, ты – другой, совсем другой. И если бы только поверил мне, ты бы сам захотел всё изменить! Настало время. Пора расстаться, иначе я так и буду топтаться в нерешительности…».