Майк Резник - Прорицательница
— Ты действительно собираешься оставить его наедине со всеми этими головорезами? — требовательно спросила она.
— Я и раньше говорил тебе, что собираюсь. Кроме того, он сам этого хочет. — Айсберг взглянул на приближающихся людей. — Они будут здесь примерно через две минуты, — сказал он Малышу. — Я надеюсь, ты готов.
— Я готов уже двести лет, — сказал Вечный Малыш, и на его красивом юном лице появилась улыбка предвкушения.
ГЛАВА 31
Восемь любителей наживы — пятеро мужчин и три женщины — достигли кучки деревянных построек, образовывавших этот так называемый город, с промежутком в минуту. Один из них остался поодаль, примерно в сотне метров позади основной группы, а остальные семь остановились напротив гостиницы и уставились На Вечного Малыша, который стоял перед ними с руками на поясе, совершенно расслабленный.
— Я знаю, кто ты такой, — сказал один из мужчин.
— Тогда ты должен знать, зачем я здесь, — ответил Малыш.
— Ты не охотник за премиями, — сказала женщина. — У тебя нет причин интересоваться девчонкой.
— Мои причины вам известны, они копия ваших — деньги, — сказал Малыш.
— Нам не нужна драка с тобой, — продолжала женщина. — Почему бы тебе не уйти, пока не поздно?
— Уходить некуда, — сказал Малыш.
— Уж не думаешь ли ты, что сможешь справиться со всеми восемью? — изумилась женщина.
— Я насчитал только семь, — спокойно заметил Малыш. — Один из ваших друзей выказывает редчайшее по нынешним временам здравомыслие.
— Никакой он мне не друг, — сказал мужчина, что заговорил первым. — И он еще подойдет, можешь не волноваться.
— Вы что, собираетесь разделить награду на семерых? — спросил Малыш. — Если нет, то у меня нет никаких серьезных возражений против того, чтобы вы сперва отошли на одно из полей и разобрались между собой. — Он выдержал паузу. — Я постою здесь, подожду победителя.
— По правде говоря, мы договорились по радио, так что наш ответ на вопрос о разделе — «да», — сказал мужчина. — Денег предостаточно, даже если разделить их на семерых.
— Или на восьмерых, если пожелаешь присоединиться к нам, — добавил еще один головорез.
— А как насчет вашего друга там, на улице? — полюбопытствовал Малыш. — Или насчет тех двух кораблей, что еще не приземлились?
— Мы сделали им предложение. Они его отвергли. Тем хуже для них. И для тебя тоже, если собираешься сопротивляться.
— Я не теряю ничего, кроме денег, — сказал Вечный Малыш. — Если вы сейчас же не вернетесь на корабли, то потеряете больше, чем деньги.
— Ты с ума сошел! — сказала женщина, и трое джентльменов удачи начали расходиться, образовывая полукруг. — Ты что, серьезно думаешь, что сможешь справиться с семью вооруженными охотниками?
Малыш уверенно улыбнулся.
— Ты что, серьезно думаешь, что не смогу?
Говоря это, он выхватил оружие обеими руками; удар лазерного луча и очередь коротких зарядов почти монолитного звука из акустического пистолета уложили двоих женщин и двоих мужчин практически мгновенно, а третья женщина схватилась руками за живот и согнулась пополам, корчась от боли.
Двое оставшихся в живых мужчин уже с оружием в руках — у одного из них был акустический пистолет, у другого старомодный реактивный — бросились искать укрытие, отстреливаясь. Вечный Малыш не пригнул голову, не присел, не упал, не отошел за столб, даже не встал боком. Он, твердо стоя на крыльце, как будто не замечая пуль и акустических зарядов вокруг него, тщательно прицелился из лазера и уложил обоих. Затем как ни в чем не бывало снова повернулся к раненой женщине, отчаянно пытавшейся вытащить пистолет, прицелился ей между глаз и выстрелил. Без звука она замерла на земле.
И только теперь восьмой нападающий, тот, что оставался позади, стал подходить к Малышу.
— Неплохо, — сказал он. — Совсем неплохо.
— Превосходно, провалиться мне на этом месте, — ответил Малыш.
— Гм, это спорный вопрос, — спокойно продолжал мужчина. — Четверо из них были мертвы, а еще один все равно что мертв еще до того, как они поняли, что драка началась.
— Когда сил семь к одному не в твою пользу, ты не будешь ждать, когда судья махнет флажком, — сказал Малыш. — Если они не были готовы, то это их проблема.
— Полностью согласен, — сказал подошедший. — По правде говоря, мне надо бы быть благодарным тебе. Ты избавил меня от необходимости самому их убивать.
— Я так понимаю, ты не очень любишь делиться, — с улыбкой сказал Малыш.
— Я работаю один.
— Тогда не поразмыслить ли тебе над тем, не хочешь ли ты умереть тоже в одиночку, — предложил Малыш.
— Я мог бы сказать то же самое тебе.
— Мог бы, — согласился Малыш. — Но, вероятно, я не стал бы слушать.
— Да уж готов поклясться, не стал бы, — сказал тот. — У нас с тобой много общего.
— Ты так думаешь?
Мужчина кивнул.
— Мне наплевать на наградные деньги и на девчонку, тебе тоже на них наплевать. Мужчины вроде нас живут только ради прелести соревнования.
— Или умирают ради него, — отозвался Малыш.
— Или умирают ради него, — эхом откликнулся мужчина. — Ты Вечный Малыш, так?
Малыш кивнул.
— Мне приходилось слышать о тебе.
— Не знаю, приходилось ли мне слышать о тебе или нет, — отозвался Малыш.
Мужчина усмехнулся.
— Может, мое имя тебе поможет вспомнить — я Джимми Колючка.
— Ты знаешь, я все спрашивал себя, не было ли тебя в этой банде, — сказал Малыш, кивая в сторону семерых мертвых охотников за премиями, на оружии которых тускло отсвечивало красноватое солнце. — Но судя по тому, что я о тебе слышал, мне стало ясно: тебя среди них быть не могло.
— Моя репутация меня опередила. Бальзам на раны.
— Я так ждал встречи с тобой, — сказал Малыш.
— Мне одно время хотелось, чтобы мы встретились за стаканчиком когда-нибудь, может, обменялись бы рассказами, — ответил Колючка. Он вздохнул. — Но, наверное, такая встреча лучше.
— Гораздо лучше, — согласился Малыш; над ними лениво закружилась етая неведомых пернатых.
— Я заметил, что ты не попросил меня вернуться на корабль, пока жив, — сказал Джимми Колючка с довольной улыбкой.
— Потому что я не хочу, чтобы ты возвращался.
— Слушай, да ты мой идеал! — хихикнул Колючка. — В другой жизни мы могли бы стать большими друзьями.
— Ну, ты в ту другую жизнь попадешь несколько раньше меня, — сказал Малыш. — А когда я в конце концов к тебе присоединюсь, то мы станем друзьями.
— Надеюсь, — отозвался Колючка. — У меня есть предчувствие, что там, куда мы направляемся, нам понадобится как можно больше друзей. — Он окинул взглядом гостиницу. — Девчонка там?
Малыш кивнул.
— Она одна?
— Не имеет никакого значения, — ответил Малыш. — Тебе сначала надо пройти мимо меня, а у тебя это не получится.
— Мы еще посмотрим, — сказал Колючка, делая шаг вперед.
Вечный Малыш выхватил акустический пистолет. Но прежде чем он успел выстрелить, Джимми Колючка сделал короткое, быстрое движение правой рукой, и три длинных дротика впились в грудь Малыша. Тот на мгновение застыл неподвижно, с недоверием уставившись на кровь, хлеставшую по куртке.
— Черт меня побери, — прошептал он, и губ его коснулась улыбка. — Наконец случилось.
Затем он упал.
Джимми Колючка подошел к телу Малыша, перевернул его на спину и внимательно всмотрелся в него. Он долго разглядывал улыбающееся мальчишеское лицо, потом вздохнул и повернулся к входу в гостиницу. Он успел сделать только два шага, когда в окне появился Черепаха Квази со своим странным оружием. Послышалось тихое гудение, и Колючка повалился поверх безжизненного тела Малыша.
Айсберг вышел из дверей осмотреть произведенное опустошение, через мгновение за ним последовали Мышка, Пенелопа и Черепаха Квази.
— Какие бессмысленные потери, — пробормотал Айсберг.
— Он пожертвовал своей жизнью ради нас, — возгласил Черепаха Квази. — Это был благородный человек.
— Ты не прав по обоим пунктам, — сказал Айсберг.
— Не понимаю.
— Во-первых, в этом не было ничего благородного. Он не меньше сотни лет пытался добиться того, чтобы его убили, и вот наконец у него получилось, — пояснил Айсберг. — И во-вторых, он не пожертвовал собою ради нас.
— Без сомнения, пожертвовал.
Айсберг покачал головой.
— Нет, кто-то пожертвовал им ради нас. — Он повернулся и посмотрел в упор на Пенелопу. — Или я ошибаюсь?
— Оставь ее в покое, Карлос! — рявкнула Мышка. Он перевел глаза с девочки на Мышку, потом опять на девочку, пожал плечами и пошел посмотреть, не сможет ли опознать кого-нибудь из покойников.
— Мне кажется, этих двух я знаю, — объявил Айсберг. — Одного звали Баззард Булыжник, а эта женщина, — он указал на женщину, которая говорила с Малышом, — это Нина Паллоне. Он не представлял собой ничего особенного, но она считалась одной из лучших. — Он помолчал, оглядывая тела. — Тех пятерых никогда не видел.
