Саке Комацу - Продается Япония (сборник)
Если бы роботы могли обижаться, я бы сказал, что он обиделся. Уж очень грустной выглядела его голова, болтавшаяся подмышкой.
— Может быть, вы и правы, — сказал он, — но я ведь еще в очень хорошем состоянии. Мне бы работать и работать. Не пойму я людей — до чего же расточительные существа! Впрочем, они в последнее время тоже обесценились, как и мы, роботы.
Тут мой дружок взорвался:
— Что-о?! Обесценились?! Посмотрите-ка на это чучело — оно еще берется рассуждать? Молчал бы уж лучше! Ему, видите ли, работать хочется! А мне не хочется?! Мне всего сорок. Я бы мог еще лет шестьдесят вкалывать, но не тут-то было. Думаешь, очень сладко в трубе жить и побираться? Что я, не человек, что ли? Мне бы своим домом обзавестись, жениться, детишек воспитывать… А не выходит… И все из-за вас, проклятых. Ясное дело, у машины вроде тебя производительность труда раза в три выше человеческой. Вы ведь не устаете, есть не просите. Вот и выкидывают квалифицированных рабочих на улицу… Со мной, например, такую мерзкую штуку устроили, да так ловко, что комар носа не подточит. Вызывают к директору, вкручивают что-то насчет социального прогресса — подайте, мол, заявление об увольнении, по собственному желанию, вы же человек культурный, должны понимать. Мне даже приятно стало, надо поддержать прогресс, думаю. Подал заявление. Сам директор ручку жал. Пособие отвалили приличное, все честь честью. Ничего, живу. А как деньги кончились, пошел снова — прогресс ведь! Тут мне и показали изнанку этого самого прогресса проклятого. Не узнают, словно я не я, а они не они… — тут он всхлипнул. — И вот я нищий. В расцвете сил. А все вы виноваты! Короче говоря, молчи и не чирикай! Выгнали — так тебе и надо. Задумал с человеком тягаться, так и неси все тяготы человечьей жизни!
Ишь как его прорвало! Первый раз такую речугу толкнул. И без конспекта ведь, не готовился. Я даже зааплодировал, но тут же получил коленкой под зад.
— Вы не сердитесь, пожалуйста, — сказал робот. — Мы ведь не виноваты — делаем, что люди велят… — он помолчал немного, а потом добавил: — Взяли бы меня в компанию, а?
— Чего-о?! — мой кореш поперхнулся. — Да ты что, спятил? Тут людей нищих хоть пруд пруди, а он туда же! Вздумал снова у нас хлеб отбивать!?
— Хлеб я вам отдавать буду. Мне бы только на энергию выклянчить. Энергия у меня на исходе…
— Нет уж, дорогой, как-нибудь без тебя обойдемся. И хватит разговоры разговаривать. Катись-ка ты подальше! Впрочем, далеко ходить не надо. Вон она, свалка, совсем рядышком, видишь? Там и устраивайся.
Робот повернулся и покорно зашагал на свалку. Правда, конце концов его желание исполнилось, но об этом речь впереди.
Так мы и жили. Одно время до того туго пришлось, чуть не загнулись. Улова никакого, хоть ложись и помирай. Я уж все островки обегал, благо ноги здоровые. (Островками у нас микрорайоны называются, по нескольку на каждого нищего.) Набил мозоли, а толку никакого. Да еще как назло раздобыли мы на нашей свалке парочку электронных холодильников. Машины — блеск. Только охлаждать нечего. У нас даже голодные галлюцинации начались: откроешь дверцу и мерещится на белоснежных полочках всякая снедь… Кореш все утешал меняв прошлом веке, мол, нищие и не помышляли о такой культурной жизни… Плевал я с самого высокого небоскреба на эту культуру, когда жрать нечего!
Мне кажется, нищие год от года все хуже живут. Лет пятьдесят назад для них просто рай был. Разговорился я как-то с одним древним стариком, — он один из заправил в нашем цехе, — так он мне уж нарассказал всякого. Полвека назад район Камагасаки походил на большой помойный ящик: куда ни плюнешь, попадешь в нищего или безработного. А жили ничего. В гостиницах, как люди. Гостиницы, правда, паршивенькие, вроде книжных полок, но все же лучше, чем труба. Они, кстати, ночлежками назывались. За ночевку дешево брали — сто двадцать иен. А на пятьдесят иен кормиться целый день можно было. Для меня-то эти цифры пустой звук: у нас после девальвации другие деньги ввели — ре и медяки. Но старикан не врет, не похож он на враля. Выходит, не плохо наш брат раньше жил. И главное, все друг другу помогали…
Интересно бы заглянуть в эту самую прежнюю жизнь Мне и представить трудно, как все тогда выглядело. Взять хотя бы теперешний крытый супер-рынок. Здоров венный такой гроб, за десять километров видно. Так раньше на этом месте какой-то переулочек был, не то Дум. Бум, не то Новый Свет назывался. Новый Свет… смех, а? Для переулка такое название! Да что говорить — нащу Японию в последнее время так переделали, не узнать. К югу от Осаки новый огромный город построили, Сайсэй: сверхскоростные магистрали, увеселительный центр спортзалы, бассейны, огромный стадион… Интересно, что там раньше было, вы не помните, а?.. Или Камагасаки например. Говорят, лет пятьдесят назад здесь крохотные домишки были, вроде грибов-поганок. Снесли их, даже следа не осталось. Теперь строят многоэтажные дома высшего класса. Хорошо бы получить квартирку в таком доме. Только куда нам! Нас, нищих, даже в трущобные небоскребы не пускают. Правда, лично я не хотел бы жить в этой дыре. Разве можно без кондиционированного воздуха и лифта жить?! Мы же не пещерные люди. В наших трубах и то эйр-кон есть, самодельная, конечно, установочка, но какая разница? Вот и получается, как раскинешь мозгами, что современный нищий все-таки приобщился к культуре…
Впрочем, иногда обидно становится. И главное — непонятно. Сидишь ты в своей трубе, пустыми кишками громыхаешь, новые дырочки на поясе прокручиваешь, чтобы, значит, последние штаны не потерять, а выглянешь наружу — потрясающее зрелище! С аэродрома Авадзи трансконтинентальный лайнер взлетает, озонаторы на всю катушку работают, в небе туристическая ракета «Земля — Луна» поблескивает… Билет в один конец больше миллиона ре стоит, даже подумать страшно! Мне-то зачем на Луну, подумаешь, невидаль! Нет, ей-богу, просто шарик, болтается вверху, словно медяшка, а у тебя в кармане ветер гуляет. Закрыл бы я ее к чертовой матери. А уж сколько денег на постройку ракет ухлопали! Любопытная все же штука цивилизация: одни космос осваивают, а другим жрать нечего. И чего люди в небеса лезут. Я думаю, от снобизма, от пижонства. Перед историей стараются, чтобы, значит, имя свое увековечить. Может, оно и приятно, только ведь все равно помрешь и не узнаешь, что после тебя будет… Да нет, я не против цивилизации, все понимаю — как-никак, я не просто деклассированный элемент, а деклассированный элемент двадцать первого века. Но как ни крутись, есть каждый день хочется, и век здесь не играет роли. Социальное обеспечение, говорите? Слыхал про него. Только это не про нас. Без медицинской справки ни шиша не получишь. Врач должен выдать свидетельство, что у человека кишки, действительно, совсем ссохлись, еще сутки мол, и никакая пища, даже самая деликатная, через них не пролезет. Но к врачам ходит публика почище, а нам туда дорожка заказана.
