Альфред Ван Вогт - «Если», 1995 № 10
— Они открыто не повиновались Леддравору?
— Да. Эти солдаты из местных, в основном из Ро-Атабри. Так что когда им приказали убивать своих земляков…
— Ну и дела. Кто бы мог подумать, что армия ослушается принца!
— И вот тут-то Леддравор стал как одержимый. Говорят, собственноручно прикончил с десяток солдат и офицеров. Те даже не пытались защищаться, а он убивал их… — Завотл запнулся. — Как свиней, Толлер, как свиней!
— И чем все кончилось?
— Пожаром в городе. Когда Леддравор увидел дым и понял, что горят противоптертовые экраны, он пришел в себя, увел тех, кто остался ему верен, за ограду и теперь надеется поднять небесные корабли до того, как бунтовщики ворвутся на базу.
— Завотл хмуро кивнул на стоявших неподалеку солдат. — Предполагается, что этот сброд будет защищать западные ворота, но, по-моему, они сами не знают, на чьей стороне. Нам лучше поспешить в ангар.
Толлер уже не слушал. Он наконец сообразил, что за мысль не давала ему покоя на протяжении нескольких минут.
Пожары в городе… Горят противоптертовые экраны… Дождя не было несколько дней… Без экранов город беззащитен… Великое переселение началось… Значит…
— Джесалла! — воскликнул он. — Джесалла одна в Квадратном Доме! Как же быть? Кто отвечает за эвакуацию?
— Никто! Король и принц Чаккел уже в ангарах. Остальные члены королевской фамилии и аристократы доберутся под защитой охраны, а простые люди должны выкручиваться как знают. Боюсь, они…
— Я у тебя в долгу, Илвен. Спасибо, что предупредил. — Толлер вскочил в седло. — Помнится, семьи у тебя нет?
— Нет.
— Тогда возвращайся в ангар и занимай первый попавшийся корабль. А у меня еще остались кое-какие дела.
— Леддравор хочет, чтобы мы с вами были королевскими пилотами, Толлер. Особенно вы, потому что больше никто не переворачивал корабль.
— Забудь, что ты меня видел, — ответил Толлер.
— Я вернусь как только смогу.
Он пустил синерога вскачь, предусмотрительно обогнув по широкой дуге ангары. На базе творилось нечто жуткое. По плану корабли экспедиции на Верхний Мир должны были отправляться малыми группами в течение десяти — двадцати дней, в зависимости от погоды. Но обстоятельства изменились, и теперь они взлетали чуть ли не все разом. Положение усугублялось тем, что нападению бунтовщиков подверглись уязвимые противоптертовые экраны. Счастье, что нет ветра, это помогает экипажам небесных кораблей и сводит до минимума активность птерты, но с приходом ночи поднимется ветер и принесет багровые шары.
Рабочие торопились погрузить припасы. Солдаты вновь сформированного полка слонялись по базе и подгоняли рабочих, а некоторые и сами включались в погрузку. Попадались и гражданские лица — переселенцы из провинции, которые прибыли на базу заблаговременно. Рев вентиляторов, грохот горелок, тошнотворная вонь маглайна…
Толлеру удалось, не привлекая к себе внимания, миновать склады и мастерские, но у восточных ворот он наткнулся на неожиданное препятствие: ворота охранял вооруженный отряд, офицеры допрашивали всех, кто входил и выходил с базы. Толлер отъехал в сторону, достал подзорную трубу и навел ее на город. Он различил множество пехотинцев и всадников, а также густую толпу на окраине.
По-видимому, так просто в город не попадешь.
Прикидывая, что можно предпринять, Толлер заметил, как по заросшей кустарником местности в сторону Зеленой Горы перемещаются цветные пятнышки. Он присмотрелся повнимательнее. Судя по тому, что толпа состояла в основном из женщин и детей, это были переселенцы из города, прорвавшиеся на базу в стороне от главных ворот. Толлер поскакал им навстречу. Завидев офицера, люди замахали миграционными ордерами.
— Идите к ангарам! — крикнул Толлер. — Мы вас вывезем!
Взволнованные люди поблагодарили и поспешили дальше. Толлер обернулся и увидел, что навстречу переселенцам выехали всадники. Небо над ангарами представляло уникальное зрелище. В воздухе реяло около пятидесяти кораблей, постепенно поднимавшихся к зениту.
Толлер поскакал к Зеленой Горе. Пожар в Ро-Атабри бушевал все сильнее. Пламя перекидывалось с экрана на экран, угрожая в скором времени охватить весь город.
Вот и Зеленая Гора. Толлер направил синерога вверх по склону. Приблизительно через минуту он столкнулся с отрядом из пяти вооруженных дубинками горожан, которые яцно спешили к базе, рассчитывая, очевидно, проскользнуть в суматохе незамеченными.
Они перегородили узкую улицу.
— И чего это ты здесь делаешь, синий мундир? — спросил один.
Толлер легко мог сбить нахала с ног, но натянул поводья и остановился.
— Думаю, убивать тебя или не стоит, — ответил он.
— Меня? — Бандит ухмыльнулся.
Толлер выхватил меч и одним ударом перерубил дубинку пополам.
— Скажи спасибо, что это была не твоя рука. Ну что, продолжим наш разговор?
Бандиты переглянулись и попятились.
— Мы с вами не ссорились, господин. Пожалуйста, дайте нам пройти.
— Нет. Марш отсюда! Если я встречу кого-нибудь из вас на обратном пути, пеняйте на себя.
Подождав, пока бандиты скроются из виду, Толлер вложил меч в ножны и поскакал дальше. Сужающийся серп света на диске Верхнего Мира подсказал ему, что до малой ночи осталось не так много времени. Однако он должен успеть!
Толлер влетел на обнесенный стенами двор, спешился и вбежал в дом. В холйе его встретили толстая повариха Сани и незнакомый лысеющий слуга.
— Мастер Толлер! — воскликнула Сани. — Узнали что-нибудь о хозяине?
Толлер вновь ощутил тяжесть потери.
— Лейн погиб, — сказал он. — Где хозяйка?
— У себя в спальне. — Повариха всплеснула руками и запричитала: — Горе-то, горе-то какое…
Толлер кинулся было к главной лестнице, но остановился.
— Сани, я скоро поеду обратно на базу небесных кораблей. Настоятельно советую тебе и всем домашним ехать со мной. Переселение началось раньше времени, на посадке полный бедлам, так что мне наверняка удастся пристроить вас на какой-нибудь корабль.
Слуги попятились.
— Будь что будет, мастер Толлер, мы попытаем счастья здесь, в родных краях.
— Подумай как следует, — сказал Толлер. Он поднялся по лестнице и прошел по знакомому коридору на южную сторону дома. Ему не верилось, что он в последний раз видит керамические статуэтки в нишах и свое туманное отражение в панелях полированного дерева. Дверь в спальню была распахнута настежь.
Джесалла стояла у окна, из которого открывался вид на город, и смотрела на столбы дыма над центральными кварталами. Толлер никогда не видел Джесаллу в таком костюме. Она надела куртку, бриджи из серой плащевой ткани и светло-серую рубашку. Непонятная робость помешала ему заговорить или постучать в дверь. Как полагается сообщать о смерти близкого человека?
