Георгий Левин - Новый путь Империи Харона
Ночь прошла. Вместе с городом Виктор встал в 06.20. Давно погасли фонари. День хмурый и серый наступал неохотно. Это было удивительно. Вчера было ясно и солнечно, а за ночь небо обложили тучи, полностью закрыв его голубизну и солнце. Такое ли небо было в тот исторический день? Пребывающих во здравии свидетелей тех лет уже не осталось, новое поколение вообще тех событий не знало. В этом Виктор смог убедиться лично.
Здание вокзала, давно забывшее понятие ремонта было полно снующего народа. Одни что-то продавали, но большинство куда-то ехали. Возле касс толпились, ругались и спорили люди разных возрастов. Дежурный милиционер курил стоя у входа. Его смена уже заканчивалась, он просто тянул время. Две старушки просили милостыню. Стайка молодёжи о чём-то оживлённо говорила. Остальные люди входили и выходили из здания вокзала. В это время на вокзальную площадь въехал странный автомобиль. Зелёного цвета на нешироких колёсах, весь закрытый с башней сверху, из которой торчали две ребристых трубы закрытые на конце с выходящими тонкими трубками. Двигатель этого автомобиля работал со звуком двигателя мотоцикла, выбрасывая кольца сизого дыма. Возле этого странного автомобиля крутилось шестеро крепких мужчин в косоворотках, сапогах и картузах. Они курили "самокрутки", которые беспрестанно крутили из газет. Запах крепкого самосада привлёк внимание снующих возле вокзала людей. Они останавливались, смотрели на происходящее с интересом. Двое парнишек лет по 9-10 достали фломастеры и направились к странному автомобилю. Покрутившись, они пристроились сбоку и пытались что-то изобразить на его бортах. Увы, у них ничего не получалось. Поверхность бортов оставалась девственно чистой. Расстроенные ребята вернулись к родителям. Вышедший, из здания вокзала пожилой мужчина, посмотрел на автомобиль и присвистнул:
— Смотрите, это же броневик! Что кино снимают?
Ему никто не ответил, толи название автомобиля ничего не говорило стоявшим молодым людям, толи просто никто не знал, что здесь происходит. В этот момент из-за кустов, окаймлявших привокзальную площадь, пригнувшись, выскочил невысокий, плотный человек в чёрном пальто и глубоко натянутой на голову большой кепке. Он быстро посеменил к стоявшему автомобилю. Увидев его, мужчины в косоворотках и картузах, чадившие у автомобиля, радостно загалдели:
— Товарищ Иванов! Товарищ Иванов!
Выбросив свои "сигареты", они подняли прибывшего и забросили его наверх автомобиля. Человек перекатившись, ловко зацепился за торчавшие из башни трубы, встал на ноги, снял с головы кепку, обнажив лысину. Зажав кепку в руке, он вытянул её вперёд, картавя, произнёс:
— Товарищи! Октябрьская революция свершилась! Вам доверено свергнуть министров-капиталистов! Вперёд!
Эти его слова оказались волшебным заклинанием. Со всех сторон на площадь начали выскакивать солдаты, матросы, люди в промасленных спецовках и крестьянских свитках. Всё это было бы мелочи, но в их руках и за спинами были длинные винтовки с примкнутыми четырёхгранными штыками. Матросы были обмотаны пулемётными лентами. Эта толпа неистово кричала. Оглушительно хлопали выстрелы. Народ возле вокзала среагировал предсказуемо. Все дружно бросились в здание вокзала, отчаянно толкаясь в дверях. Милиционер сражался в первых рядах. Огромное количество вооружённых людей, выстрелы, были поняты им правильно. Его дежурство закончилось, подвергаться смертельной опасности он не собирался. Как люди не старались проникнуть в здание вокзала, им это не удавалось. Из здания вокзала им навстречу рвалась такая же агрессивная толпа. Там тоже была паника. К вокзалу подошёл состав теплушек, их тащил настоящий паровоз! Окутавшись облаком пара, паровоз оглушительно загудел. По этому сигналу открылись двери теплушек и из них горохом посыпались люди с винтовками. Они заполнили перрон, спасаясь от этих вооружённых людей, стоявший на перроне народ, бросился в здание вокзала. Две толпы столкнулись. Страх был одинаково сильным у обеих сторон, сражение шло на равных. Занятые спасением люди не видели происходящего. Вооружённые люди с перрона каким-то образом просочились на площадь, покинув перрон, а там, на площади, уже колыхалось море человеческих голов и штыков. Человек на крыше автомобиля повторял одни и те же слова.
— Вперёд! Вперёд!
Вооружённые люди метались и тоже что-то кричали. Они бросались во все стороны, кричали, спорили и возвращались к автомобилю. К оказавшемуся в последних рядах пытающихся протолкнуться в вокзал людей старику обратился матрос:
— Отец! Я член Петроградского ревкома. Где здесь ваш Зимний дворец? Или министры-капиталисты?
Старик затравленно посмотрел на него:
— Сейчас весна! Зимнего дворца в этом году не строили. А наши министры и депутаты теперь все капиталисты. Они заседают во дворце на площади. Идите прямо по проспекту Ленина, не пройдёте мимо. Другие дворцы у нас меньше и беднее. Найдёте сразу!
Матрос просиял:
— Спасибо отец! Революция тебя не забудет! За мной товарищи! Ура!
И вся вооружённая толпа ринулась прочь. Уехал и броневик с человеком на крыше. Вокруг вокзала стало пусто. Паника утихла, народ успокоился и отдышался. А вооружённая толпа неслась по проспекту Ленина, распугивая едущий и идущий народ. Вот она столпилась у дворца областного правительства. Над ней появились лозунги и растяжки:
— "Долой министров-капиталистов", "Власть народу, землю крестьянам, заводы рабочим", "Всю власть Советам!".
Стоявшие матросы, солдаты и рабочие, подняв головы, смотрели на новые государственные атрибуты флаг и герб, укреплённые на фасаде правительственного здания. Они грозили кулаками и трясли винтовками, но дальше этого пока не шли. Все кто находился в здании, осторожно выглядывали в окна, с изумлением и страхом рассматривая бушующую вооруженную толпу. Со стороны толпы ударили гулкие выстрелы, окна мгновенно опустели. Все забрались под столы и затаились там.
Милиционер, охранявший вход с наружи здания, быстро юркнул за дверь, закрыл её и присоединился к двум своим коллегам, стоявшим у вертушек. Уже втроём они смотрели через окно на толпу, когда раздались первые выстрелы, они отошли вглубь холла. Но долго насладиться покоем им не дали. По широкой входной лестнице забегали курсанты, под командой офицеров все они были в какой-то странной форме, а офицеры с шашками на боку и со шпорами на сапогах. Они таскали мешки с чем-то, выкладывали заграждения и ставили на них пулемёты, один из милиционеров был когда-то в музее и авторитетно назвал эти пулемёты "Максимами" с водяным охлаждением ствола. Удивились все трое, они не знали, что такие есть на вооружении. Но спорить и вникать в такие мелочи они не стали, так как поняли, что находятся между молотом и наковальней. Поэтому решили уйти с линии огня. Вначале бросились к своей дежурной комнате, но толстая металлическая дверь была закрыта, на стук никто не отозвался. Тогда они переглянулись и бросились под лестницу, где и затаились.
