Александр Шалимов - Эстафета разума (сборник)
— Ваши? — спросил лейтенант у Тимофея.
— Их… — лаконично объяснил Тимофей, кивнув в сторону машины.
— Так как же?… — начал удивленный лейтенант и почему-то вдруг поперхнулся.
— Там должны быть еще одни очки, — скромно сказал Тимофей. — Можно поискать с другой стороны в кустах.
Через минуту появились и вторые очки — целые.
— Тоже их?
— Тоже.
— Вот это разработка, — восхищенно сказал лейтенант, и все расступились, пропуская Тимофея в машину.
В отделении, пока дежурный записывал показания Тимофея, царила гробовая тишина. Молчали к оба задержанные. Долговязый понуро сидел на скамье за барьером, опустив руки и голову. Коренастый, поеживаясь, топтался рядом, иногда тихо постанывал.
— Все? — спросил дежурный, когда Тимофей замолчал.
— Кажется, все…
— Дела, — сказал дежурный, откладывая шариковую ручку. Просто не поверил, если бы кто рассказал.
— Каратэ? — спросил молодой лейтенант, восторженно глядя на Тимофея.
— Как сказать… — замялся Тимофей. — Почти… И еще… кое-что.
— Понятно.
— И долго тренировались? — спросил один из милиционеров.
— Да… пришлось поработать.
— Вот, товарищи, что может дать тренировка, — сказал лейтенант, обводя присутствующих многозначительным взглядом. Понятно? Работать надо!
Все закивали головами.
— Ну а вы, соколы, что скажете? — спросил дежурный, обращаясь к задержанным и снова беря шариковую ручку.
Ответом было молчание.
— Так ничего и не скажете?
— Недоразумение вышло, гражданин начальник, — начал, не поднимая головы, коренастый. — Прикурить мы попросили, и только… А товарищ чемпион не поняли… Мы их, конечно, не виним… Но и мы не виноваты.
— А это? — дежурный кивнул на оружие, выложенное на столе.
— Я этого не касался, бронь боже, — замотал головой коренастый.
— Но кастет в кармане был?
— Ну был… Не мой. Ей-богу… Парня одного.
— А как его зовут, ты, конечно, не помнишь?
Коренастый промолчал.
— Да ты садись.
— Ничего, постою…
— Стой, если сидеть не можешь. Бумажники откуда?
— Нашли.
— В урне для мусора?
— Нет… Под скамейкой на бульваре.
— Так рядом и лежали?
— Так и лежали…
— А документы куда дели?
— Какие документы?
— Те, что тут были, — дежурный по очереди развернул бумажники и вытряхнул на стол их содержимое. — Тут сейчас одни деньги, и много денег… Ну так как, будете говорить?
Коренастый молчал.
— Ладно. Ступайте, подумайте. Время у вас до утра достаточно. И не только до утра… Увести задержанных! — скомандовал он конвойным милиционерам.
Уже на пороге долговязый обернулся и бросил через плечо:
— Ничего нам не пришьете, кроме незаконного хранения холодного оружия. А вот этого… — он кивнул на Тимофея, проверьте… Он еще и не такое может…
Домой Тимофея отвезли на дежурной милицейской машине.
«Адрес проверяют», — решил про себя Тимофей.
Водитель — молодой розовощекий милиционер — по пути пытался расспрашивать Тимофея об использованных им приемах самообороны. Особенно интересовал его нож и история с ремнем коренастого.
Тимофей, который вдруг почувствовал себя страшно разбитым, и невероятно усталым, отвечал с трудом, односложно.
Ответы настолько сбили водителя с толку, что он даже сбавил скорость.
— Значит, вы разжали ему пальцы правой руки, — снова начал водитель, морща лоб, — а он?
— Что он?
— Он-то что на это? Скажем, если вы начнете разжимать мне пальцы, я…
— А он просто ничего не успел, — вздохнул Тимофей. — Я ведь говорил, что эти приемы делаются быстро. Знаете, пожалуй, это легче показать, чем объяснить словами.
— Понятно, — сказал водитель и, помолчав, добавил: — Наш полковник, наверно, и попросит показать все по порядку.
«Еще не легче, — подумал Тимофей. — Что же теперь делать?»
Проснувшись на следующее утро, Тимофей сразу вспомнил свое невероятное приключение и некоторое время соображал, лежа, приснилось ему такое или действительно было. Муха назойливо жужжала рядом. Он отогнал ее и снова принялся думать, по привычке покусывая пальцы. Его размышление прервал настойчивый звон будильника. Тимофей протянул руку, чтобы выключить будильник, но передумал.
«Эх, была не была, — решил он. — Проверю…»
Он зажмурился и, сосредоточившись, мысленно произнес: «Остановись, время… на три секунды».
Сразу стало тихо. Тимофей медленно раскрыл глаза. В комнате ничего не изменилось. Утреннее солнце попрежнему светило в открытое окно, но легкая занавеска, завернутая ветром, застыла в горизонтальном положении. Возле самого носа Тимофея неподвижно висела в воздухе муха. Впрочем, не совсем неподвижно. Ее перепончатые крылья медленно, очень медленно опускались и поднимались.
— Так, — удовлетворенно сказал Тимофей. — В порядке… Надо подумать…
Он осторожно взял муху двумя пальцами, оторвал крыло и отпустил. Муха осталась висеть в воздухе, медленно шевеля уцелевшим крылом.
— Полный порядок, — повторил Тимофей, наблюдая, как муха постепенно меняет положение и поворачивается вниз головой.
По расчетам Тимофея, три секунды прошли, но ничего не менялось. Занавеска в окне оставалась неподвижной, и однокрылая муха висела перед глазами. Правда, она приобрела вертикальное положение.
«Непонятно, — подумал Тимофей, — но подождем немного». Он начал считать про себя. Досчитал до ста. Ничего не изменилось. Кроме положения мухи. Она явно падала, но очень медленно.
«Видимо, придется это дело ускорить», — решил Тимофей. Для верности он снова зажмурился и мысленно произнес: «Ну, время, давай, иди нормально».
Тотчас пронзительно зазвонил будильник, затрепыхалась занавеска в окне, а на простыне забилась однокрылая муха.
— Фантастика какая-то, — вслух сказал Тимофей. — Просто черт знает что такое! Уж не схожу ли с ума?
Он выключил будильник, встал, застелил постель. Муху осторожно перенес в пепельницу. И она там ползала, печально жужжа. В глубокой задумчивости Тимофей побрился, сварил кофе, выпил его, почти не ощущая вкуса, и отправился на работу.
* * *В обеденный перерыв Тимофей все-таки не выдержал: по секрету рассказал своему приятелю Жоре, вместе с которым вчера отмечал получение премии, что вечером, возвращаясь домой, задержал двух бандитов.
Жора, конечно, не поверил. Тимофей разгорячился, стал рассказывать подробности. Жора поднял его на смех.
— Какие бандиты? Ты же «тепленький» был, когда расходились. Заснул по дороге, и приснилось…
