Василий Головачев - Последний джинн
Прошло не меньше десяти минут, прежде чем он заставил себя оторваться от созерцания неба.
– Насмотрелась?
– Н-нет, – почти неслышно отозвалась Лилия.
– Пора уходить.
– Побудем еще… пожалуйста…
– Хорошо, жду две минуты.
Он прошелся по залу, присматриваясь к его скудному интерьеру, однако здесь давно никто не появлялся, с момента консервации станции прошло много лет, она была уже никому не нужна, а заниматься ее ликвидацией было себе дороже. По сути, она была обречена, хотя еще и могла служить людям.
Здесь можно жить, пришла рассеянная мысль.
Вторая была конкретней: можно поместить здесь маму. А вместе с ней деда Кузьму, бабушку и всех родственников. Никто никогда не догадается искать их здесь, в том числе бешеный Хорст. И это будет отличным решением защиты всех Ромашиных.
Игнат мысленно погладил себя по голове: молодец, младшенький, хорошая идея, надо будет поделиться ею с отцом.
– Все, я готова, – со вздохом проговорила Лилия, смущенно потерла кулачками глаза. – Никогда не думала, что это так захватывающе красиво! Спасибо тебе, что привел меня сюда.
Она подошла к Игнату и поцеловала его в подбородок.
Он обнял ее, и какое-то время они смотрели друг на друга, ни о чем конкретном не думая. Потом начали целоваться…
До жилого отсека добрались бессознательно, не выпуская друг друга из объятий. Нашли двухместную каюту…
Очнулись спустя вечность. Полежали рядом, глядя в мерцающий искрами потолок каюты, унимая разогнавшиеся сердца.
Он повернул к ней голову.
– Ничего не говори, – прошептала она, положив ему палец на губы.
Он поцеловал палец.
– Я думаю.
– О чем?
– О тебе… о нас… надо…
– Ничего не надо! – прервала его Лилия.
– Надо найти хозблок и попить чего-нибудь холодненького.
Лилия засмеялась, ткнулась лбом в его плечо. Он обнял ее, и так они лежали еще несколько минут, расслабленные и умиротворенные, пока вдруг в нем не проснулось желание…
Станцию они покинули спустя три с лишним часа после того, как вступили на ее борт, запретив инку сообщать кому бы то ни было об их присутствии.
– Можно еще полюбоваться на Рада-ил с близкого расстояния, – предложил Игнат. – В их системе есть свой Меркурий – маленькая планетка От-ра-да, на ней расположены наши посты.
– В другой раз, – помотала головой Лилия. – Не хочется одно впечатление перебивать другим. Тем более что наше Солнце видится с Меркурия не хуже.
– Оно другое. Рада-ил сам по себе чуть больше и не столь ярок. К тому же От-ра-да ближе к нему, чем Меркурий к Солнцу. Если Солнце с поверхности Меркурия видится всего в два с половиной раза больше земного, то Рада-ил с поверхности От-ра-ды кажется гигантской горой. Но как скажешь, можем полюбоваться им позже. Кстати, у меня родилась одна идея.
– Хорошая? – не сразу откликнулась Лилия; вид у нее был осоловелый.
Игнат почувствовал неловкость, будто скрыл что-то от нее и пытается сделать вид, что ничего особенного не произошло.
– Я был на Меркурии в гостях у Селима фон Хорста, деда Ульриха. Мой отец был с ним очень дружен. Так вот, в подземном бункере Селима хранится один необычный артефакт – скелет Червя Угаага.
Глаза девушки загорелись.
– Правда?
– Во-первых, та ребристая труба действительно напоминает высохший остов Червя, а во-вторых, Селим сам сказал мне об этом. И добавил, что «мост еще функционирует». Понимаешь?
– Не очень.
– Черви Угаага имели собственные терминалы выхода в их «червивую» метросеть. Селим, по сути, проговорился, что скелет в его подземелье работает как терминал.
– Ну и что?
– Мы можем слетать на родину гиперптеридов.
– Зачем?
– Я хочу найти Лам-ку. Если на нас действительно наехал негуманский УММ, помощь «джинна» будет неоценима.
– Я не уверена.
– В чем?
– Что на вас наехал УММ.
– На вас, – усмехнулся Игнат. – На всех нас. Возможно, я ошибаюсь, но ты же не можешь отрицать, что мы столкнулись с носителями иного уровня энергетического оперирования?
Лилия задумалась.
– Наверно, ты прав. Мне нужно время и подробная информация обо всем, что вы скрываете, чтобы я сделала подробный анализ.
– Мы ничего не скрываем, просто нет смысла пугать людей. Паника еще никому не помогала. А уж как могут пугаться обыватели, известно. Я читал сводки двадцатипятилетней давности о войне с моллюскорами – страх и ужас! Миллионы паникеров забили метро, смели охрану, ринулись за пределы Солнечной системы.
– Представляю.
– Я дам тебе любую информацию. Твоя помощь очень важна. Итак, ты со мной? – Он спохватился: – Если, конечно, ты не устала.
Лилия оживилась.
– Кто же откажется слетать в мир гиперптеридов?
– Тогда в путь.
– Ничего брать с собой не будем?
– У меня есть все необходимое. – Игнат похлопал себя по груди. – Это «кокос» с полной выкладкой. Твой костюм тоже имеет герметик и антиграв. Что еще нужно? К тому же я не уверен, что Селим разрешит мне использовать его Червя.
Куттер доставил пару к метро Нью-Брянска, и прямо оттуда Игнат набрал код частной линии Селима, который дал ему бывший полковник контрразведки.
Вышли в помещение, напоминающее ледяной грот.
Неяркие светильники оконтурили выход из грота в соседнюю пещеру. В толще ледяных стен грота зажглись крохотные радуги.
– Холодно, – со смешком сказала Лилия. – Зато легко.
– Меркурий,[12] – односложно заметил Игнат, прислушиваясь к себе, позвал мысленно: «Селим, вы дома?»
Никто не ответил.
«Селим, прошу прощения, это Ромашин. Мы к вам без приглашения. Можно пройти?»
Ответила тишина.
«Хозяин отсутствует».
«С кем имею честь говорить?»
«Меня зовут Йоган».
«Очень приятно познакомиться. Не подскажешь, где хозяин?»
«Сведений не имею».
«Понятно. Тебе, наверно, дано указание никого не впускать?»
«Исключение сделано для двух человек – Артема и Игната Ромашиных».
«Вот как? – удивился Игнат. – Приятная новость. Я Игнат».
«Я понял».
«Значит, мне и моей спутнице можно осмотреться у вас?»
«Разумеется. Могу предложить напитки или полноценный завтрак».
«Благодарю, попозже».
– С кем ты разговариваешь? – проницательно спросила Лилия, оценив его молчание.
– С инком Селима, его зовут Йоган. Нам разрешили погулять по владениям хозяина.
– А удобно? – засомневалась девушка.
– Не волнуйся, Селим поймет, когда вернется. Я уже говорил, он друг отца, а значит, и я ему не посторонний.
Игнат двинулся к выходу из грота метро, просеивая через сферу внечувственного восприятия потоки излучений и колебания полей в недрах меркурианской горной толщи. Пещер вокруг было много, все они соединялись искусственными и естественными тоннелями, но на многих стояла «печать предупреждения», указывающая на их недоступность. Селим не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его схроны, и установил сторожевые устройства.
