Кеннет Балмер - Транзитом до Скорпиона
Шум от шарканья ног и смеха возбужденных воинов внезапно стих. В Большом зале Стромбора, принадлежащего какое-то время Эстеркари, воцарилось напряженное ощущение того, что здесь и сейчас, на глазах у всех, творится история. Свет падал из высоких окон и горел на одеждах и оружии. Факелы чадили, струйки дыма уходили ввысь, теряясь в мареве под потолком, где бесконечно плели сложные узоры. Даже воздух вдруг стал пахнуть по-иному, сделавшись острым, жгучим и живительным.
Здесь возникла узловая точка истории. Исчез один Знатный Дом, а другой занял его место. Истинно законный Дом вновь предъявил права на прежние владения. В голове у меня промелькнула смутная мысль, что меня перенесли в Зеникку именно для того, чтобы добиться этого результата, но я тут же отбросил ее.
Я знал, что Шуша в состоянии сама управлять Домом Стромбор. Ее муж Эвард, сыновья и дочери уже умерли, она осталась совсем одна — и наверняка пожелает объединить два Дома в лице своего внучатого племянника Вардена. Я считал это самым счастливым исходом. Она все завещала ему, и дружба между Домами будет гарантирована. Я улыбнулся Вардену, который стоял, прижимая к себе Натему, и подивился тому, как искривились мои губы. Он громко рассмеялся в ответ, немного удивив меня, весело блестя глазами и прижимая Натему, и поклонился мне, отвесив величавый поклон до земли. Я терялся в догадках, не понимая, что он хотел сказать.
И тут заговорила Шуша Стромбор.
Ее слушали в полной тишине.
То, что она произнесла, потрясло и ошарашило меня, но и объяснило смех и поклон Вардена. Он, должно быть, все заранее узнал и одобрил.
Шуша Стромбор назначила меня своим законным наследником, передала мне сюзеренство над всем Домом Стромбор, со всеми причитающимися по закону званиями, привилегиями и пошлинами. Всю боккерту — то есть, говоря по другому, юридическую работу — уже завершили. Я должен был сразу принять законный титул принца Стромбора Стромборского. Дом Стромбор был моим.
Я стоял совершенно ошеломленный, не веря своим ушам, считая себя жертвой безумного розыгрыша. Но мои молодцы не сомневались. Дикие волки равнин высоко подняли оружие, и среди леса сверкающих клинков прозвенел клич:
— Зоркандер! Вавадир! Стромбор!
Среди желтовато-коричневых и зелено-синих теперь виднелись и другие цвета. Черно-серебряные Рейнманы, малиново-золотые Виккены и другие наши союзники; они ввалились всей толпой, подняли вверх оружие, кричали и ревели:
— Дрей Прескот Стромбор! Хай, Джикай!
Мои вкусившие рабства кланнеры знали, что я не забуду о них среди изнеженной городской жизни. Разве я не был их зоркандером и вавадиром, разве не поклялся в оби-братстве с ними? Поэтому они ревели что есть силы. В огромном и прекрасном зале вновь и вновь звенели среди поднятых клинков торжествующие крики.
Я посмотрел на Шушу.
Ее морщинистое старческое лицо и блестящие глаза напоминали мне о старой мудрой белке, что запаслась орехами и семенами на грядущую зиму. Мои губы снова искривились. Я улыбнулся Шуше.
— А ты хитрая, — начал я. И когда она рассмеялась, подошел к ней и опустился на колени. Она положила унизанную перстнями руку мне на плечо. Рука дрожала, но не от возраста.
— Ты поступишь как нужно, Дрей Прескот. Мы проговорили до глубокой ночи, и я видела тебя в бою. И считаю, что знаю твое сердце.
— Стромбор снова станет могущественным Домом, — пообещал я, взяв другую ее руку в свою. — Но есть одно обстоятельство — это рабство. Я не потерплю рабства, независимо от того, кем будут рабы — кухонными чернорабочими или танцовщицами в жемчугах. Я буду платить жалованье, и в Доме Стромбора будут работать только свободные слуги.
— Ты меня не удивил, Дрей Прескот. — Она сжала мою ладонь. — Это покажется немного странным, что старуха вроде меня коротает век, не имея ни одного раба в своем распоряжении.
Я посмотрел на нее, сидящую на высоком троне.
— Госпожа, — искренне сказал я. — У твоих ног, моя повелительница Стромбора, всегда будет раб.
— Ах ты, здоровенный слюнявый вывалившийся язык чункра! Да поди ты! Но она была довольна. Шум в Большом зале гремел и взмывал к потолку, и я снова посмотрел с тронного возвышения в зал.
С Варденом беседовал воин в черно-серебряном. Варден, похоже, как раз собрался запрыгнуть на возвышение, и поздравить меня, как поздравляли, стискивая мне руку, другие, первым из которых был Хэп Лодер. Варден схватил воина за серебряные галуны, пристально глядя ему в лицо. Эта сцена мгновенно приковала к себе мое внимание. Затем воин перестал смеяться, а Варден оттолкнул его от себя и с ревом в неистовстве взлетел по лестнице ко мне на возвышение. Шуша воззрилась на него, подняв брови. Он направлялся прямо ко мне. Я встал и дружески протянул руку.
— Ты знал об этом, мой друг Варден?
— Да, да… Дрей! Ханам из Дома Рейнман только что передал новость. Он смеялся над тем, как нам повезло, что принц Працек не вмешался в сражение и что им не понадобилось прикрывать нас с той стороны — потому что принц сегодня праздновал свою свадьбу.
— Я слышал об этом, — напомнил я, удивленный его манерами. — Он женится на принцессе Валлии, не так ли?
— Очень выгодный брак, — вставил Ванек, бросив странный взгляд на закутанную в синий плащ фигуру Натемы.
Я догадался: он желал бы, чтобы Варден, его сын, заключил брак, который принес бы с собой целый остров, подчиненный власти единого правительства, непобедимый флот и твердые торговые связи на десяти тысячах миль Крегена. Да еще флот аэроботов, почти не встречавшийся за пределами Хавилфара.
— И впрямь очень выгодный брак, Дрей Прескот! — выпалил принц Варден. — Такой брак, на который не вредно пойти любому джикаю! Знай, Дрей Прескот, что принц Працек женится на принцессе Делии Валлийской.
Глава 20
СНОВА СКОРПИОН
Рассказывать больше почти не о чем.
Немногое осталось сообщить о том времени, о моем пребывании на планете Креген под Антаресом.
Меня нисколько не волновали ни честь, ни слава, ни гордые знамена. Меня не волновали ни боккерта, ни то, что там могло быть записано и скреплено печатью. Если понадобится, мои дикие кланнеры последуют за мной хоть через Туманные Равнины. С зажатой в руке чудесной шпагой, в пламенеющей в свете солнц алой экипировке и в сопровождении следовавших за мной кланнеров я посетил бракосочетание принца Працека и его экзотической невесты-иностранки.
Анклав Понтье располагался сразу за каналом. В дальнейшем тут будет не обойтись без неприятностей. Возможно, мне придется стереть с лица Крегена или захватить весь этот комплекс. А в тот давний день мы с моими воинами рванули через канал на аэроботах, яликах и баржах, что приплыли, словно призраки, с мраморных карьеров, набитые моими молодцами. Мы бесцеремонно ворвались в это место, все убранное лилово-охряным, с развешенными повсюду цветочными венками. По коридорам и залам, где танцевали рабыни в шелках и браслетах, со всех сторон звучала музыка, тянулись запахи дорогих благовоний. Я ворвался во главе своих воинов в Большой зал Понтье, и состоящая из ошей, рап и чуликов стража попятилась перед вытянувшейся в ряд угрозой луков кланнеров. Выглядел я, должно быть, мрачным и устрашающим, судя по тому, как шарахнулись от меня женщины, а мужчины в лилово-охристом схватились за эфесы шпаг, избегая встречаться со мной взглядами, пока я продвигался широким шагом по центральному проходу. Глоаг, Хэп Лодер, Ров Ковно, Арк Атвар, Локу и принц Варден были со мной, но держались на расстоянии, безмолвные и бдительные.
