Фрэнк Херберт - Дюна
В открытой двери генераторной стоял Уйе. Его лицо казалось желтым в свете яркого света над дверью. В комнате за его спиной царила тишина — никакого шума работающего генератора.
Уйе, подумал он. Он вывел из строя генератор. Мы совершенно беспомощны!
Уйе кинулся к нему, убирая в карман пистолет-метатель. Обнаружив, что он еще может говорить, Лето крикнул:
— Уйе! Предатель! — Потом паралич достиг его ног, он соскользнул на пол и остался сидеть, прислонив голову к стене.
Лицо Уйе было печально, когда он наклонился над Герцогом и потрогал его лоб. Лето мог ощутить его прикосновение, но оно казалось таким далеким, исчезающим.
— Наркотик на стреле селективный, — сказал Уйе. — Вы можете говорить, но я бы не советовал вам этого делать. — Он оглядел коридор, потом снова наклонился над Лето, вытащил стрелу и отбросил ее. Стук дротика о каменный пол отозвался в ушах Горцога отдаленным шумом.
Невозможно, чтобы это был Уйе, подумал Герцог. — Он ведь воспитывался в высшем колледже.
— Как? — прошептал Лето.
— Мне очень жаль, мой бедный Герцог, но есть вещи более ценные, чем это. — Он тронул татуировку у себя на лбу. — Я сам считаю ее могущественной; невзирая на ее лихорадочное состояние, но я всей душой желаю убить человека. Да, я действительно этого желаю. Я остановлюсь тогда, когда сделать это будет невозможно. — Он посмотрел на Герцога. — Не вас, мой дорогой Герцог. Я хочу убить Барона Харконнена.
— Барона Хар…
Пожалуйста, успокойтесь, мой бедный Герцог. У вас немного времени. Зуб, который я вам вставил вместо выдернутого — этот зуб должен быть заменен. Я на мгновение ввергну вас в бессознательное состояние и заменю зуб. — Он разжал руку, глядя на свою ладонь. — Хотя этот зуб и является точной копией первого, он сделан в высшей степени тщательнее. Он недоступен излучению с помощью детекторов и даже телеразвертки. Но если вы с силой надавите на него, покрытие разрушится. Потом с силой втянете в себя воздух и ваш рот наполнится ядовитым газом — самым смертельным из всех.
Лето смотрел на Уйе и видел безумие в его глазах, капли испарины над бровями и на подбородке.
— Вы все равно должны умереть, мой бедный Герцог, — сказал Уйе., — Но прежде, чем умереть, вы можете очутиться в непосредственной близости от Барона. Он будет уверен в том, что вы оглушены наркотиком и не сможете напасть на него. И вы будете оглушены, но попытайтесь. Нападение может принимать странные формы. Вы будете помнить про зуб, Герцог Лето Атридес. Вы будете помнить про зуб.
Старый доктор наклонялся все ниже и ниже, пока его свисающие усы окончательно не заслонили от Лето свет.
— Зуб, — прошептал Уйе.
— Почему? — пробормотал Лето.
Уйе встал возле Герцога на колено.
— Я заключил дьявольскую сделку с Бароном. И я должен быть уверен в том, что он выполнит свое условие. Я узнаю об этом, когда увижу его. Я буду знать, как только посмотрю на него. Но если я не заплачу свою цену, то я никогда его не увижу. Цена — это вы, мой бедный Герцог. Моя бедная Ванна научила меня многому, и одно из того, чему она меня научила это ясно видеть правду, когда стресс велик. Я не могу это делать всегда, но когда я увижу Барона, тогда я буду знать.
Лето попытался перевести взгляд на зуб в руках Уйе. Все происходящее казалось ему кошмаром — этого просто не могло быть.
Губы Уйе скривились в гримасе.
— Мне не удастся подойти к Барону достаточно близко, иначе бы я сделал это сам. Нет, меня удержат на безопасном расстоянии. Но вы… а, вот оно: Вы самое лучшее мое оружие! Он захочет, чтобы вы были возле него, чтобы позлорадствовать и похвастаться.
Лето никак не мог оторвать взгляда от мускула на левой стороне подбородка Уйе. Когда тот говорил, мускул дергался.
— А вы, мой добрый Герцог, мой несравненный Герцог, должны помнить об этом зубе. — Он держал теперь его в своих пальцах. — Это все, что будет напоминать вам обо мне.
Губы Лето шевелились, но слов не получалось. Наконец, он смог выговорить:
— …отказываюсь.
— А, нет! Вы не должны отказываться, потому что в обмен на эту маленькую услугу я спасу вашего сына и вашу женщину. Никто другой этого сделать не сможет. Их можно переправить туда, где ни один Харконнен до них не доберется.
— Как… спасти… их? — прошептал Лето.
— Создав видимость их смерти, спрятать их среди людей, которые хватаются за нож при одном упоминании имени Харконненов. — Он потрогал подбородок Лето. — Вы чувствуете, что-нибудь в этом месте?
Герцог обнаружил, что не способен ответить. Он чувствовал еле заметное подергивание, видел руку Уйе с герцогской печатью на пальце.
— Ради Пола, — сказал Уйе. — Сейчас вы потеряете сознание. Прощайте, мой бедный Герцог. При следующей нашей встрече у нас уже не будет времени для разговоров.
Холодная волна пробежала по лицу Лето. Все окружающее погрузилось во тьму.
— Помните о зубе, — прошипел Уйе. — Зуб!!
* * *
«Следовало бы создать науку о неудовлетворенности. Народы нуждаются в тяжких временах и угнетении для физического развития мускул».
Коллекция поговорок Муад Диба, принцессы Ирулен.Джессика проснулась в темноте, чувствуя, что спокойствие вокруг нее нарушено. Она не могла понять, откуда такая вялость в ее мозгу и теле. Страх током ударил по нервам, заставил ее похолодеть. Она подумала, не сесть ли ей и включить свет, но было нечто, что требовало решения. Странное ощущение… во рту. Потом послышался звук. Отдаленный звук. В темноте трудно было понять, откуда он идет. Она ждала, чувствуя, как тянутся секунды.
Наконец, она ощутила свое тело и поняла, что кисти ее рук и лодыжки связаны, а в рот вставлен кляп. Она лежала на боку, а руки были связаны за спиной. Она попробовала путы и убедилась, что это веревка, которая при натяжении лишь сильнее затягивается. И теперь она вспомнила.
В темноте ее спальни было какое-то движение, что-то сырое и едко пахнущее упало ей на лицо, забило рот, какие-то руки схватили ее. Она задохнулась, чувствуя, что этим сырым и едким был наркотик. Сознание отступило, оставляя ее в полной ужаса тем ноте.
Совершилось, подумала она. Каким простым делом оказалось покорить Бене Гессери. Для этого понадобилось только предательство. Хават был прав.
Она заставила себя не тянуть веревку.
«Это не моя спальня, — подумала она. — Меня куда-то перенесли». Медленно ей удалось добиться контроля над собой и внутреннего спокойствия. Она смогла ощутить несвежий запах собственного пота с примесью страха в нем. «Где Пол, — подумала она. — Что с ним сделали?»
