Тим Хэй - Николае
— Английский? — попытался он. Она ненадолго зажмурилась и отрицательно помотала головой.
— Я, э-э, просто хотел поблагодарить вас. Так что, э-э, спасибо сказал он, сложив ладони под подбородком, надеясь, что она поймет слова благодарности. На вид это была маленькая, хрупкая, темноглазая девушка, вероятно рано вышедшая замуж. В ее лице, а особенно взгляде, отпечатались грусть и страх. Казалось, она понимала, что на верном пути, но путь ее короток. Муж не только обращенный в веру в истинного Мессию, но и защитник своей страны. Бак понимал, что жена Майкла могла только гадать, сколько еще времени пройдет, прежде чем ее и детей постигнет та же участь, что и семью Циона бен-Иегуды, но тем не менее идея того стоила.
Прикоснувшись к Баку, она бы нарушила традиции, поэтому он изумился, увидев ее перед собой. Но она встала в двух шагах от него и посмотрела прямо в глаза, сказав что-то на иврите, из чего он уловил только два последних слова: «Y'shua Hamashisch».
Когда Бак, скользнув в темноту, добрался до автобуса, Цион уже лежал, распластавшись, под задними сиденьями автобуса. Еда, а также запасы воды, масла и бензина были уже погружены.
Майкл вместе с тремя друзьми подошли к автобусу. Он обнял Бака и поцеловал его в обе щеки. «Езжайте с Богом», — сказал он, протянув ему документы владельца. Бак протянул руку, чтобы попрощаться с остальными тремя мужчинами, которые, очевидно, знали, что он не поймет ни слова на их языке, и поэтому молчали. Он залез в автобус и захлопнул дверцу, устроившись на скрипучем водительском сиденье. Майкл сделал ему знак, чтобы тот опустил стекло:
— Полегче с газом.
— Полегче с газом? — переспросил Бак.
— Не жми на педаль.
Бак осторожно попробовал педаль, потом отпустил ее и повернул ключ зажигания. Мотор шумно ожил. Майкл поднял вверх руки, призывая его работать как можно тише. Бак медленно отпустил сцепление, и старая развалюха вся затряслась, несколько дернулась вперед и, накренясь, поехала. Выезжая из переулка на основную улицу, Бак постоянно держал ногу на сцеплении. «Сцепление, передача, сцепление. И да! Полегче с газом» — подумал он, наконец-то выбравшись из обступавших его маленьких улочек на дорогу. Теперь если бы ему удалось все, о чем говорил Майкл, сделать правильно и добраться до границы, то остальное зависело бы только от воли Бога. Бак ощутил непривычное чувство свободы в управлении транспортным средством, хотя и таким, как эта развалюха, — но своим собственным. Он находился в пути, который должен был к закату солнца куда-то его привести: под арест, в тюрьму, в пустыню, в воздух или на небеса.
ГЛАВА 12
Бак быстро понял, что имел в виду Майкл, когда предупреждал быть «полегче» с газом. Если Бак переключал скорость, то двигатель постоянно глох. Когда машина полностью останавливалась, он держал левую ногу на сцеплении, пятку правой ноги на тормозе, а носком правой ноги давал газ.
Бак ругал не только полуразвалившийся автобус, но и разбитую дорогу.
На прощанье Майкл сказал ему: «Выехать из Израиля в Египет на машине можно четырьмя способами. Две наиболее короткие дороги пролегают мимо города Рафах вдоль линии Газа, но они почти всегда строго патрулируются. Тебе лучше ехать из Иерусалима прямо на юг через Хеврон до города Беер-Шева. Я бы посоветовал двигаться дальше из Беер-Шевы на юго-восток, потому что ты совсем немного отклонишься от нужного направления. Через две трети пути от Беер-Шевы до Иерохама есть объездная дорога, ведущая на юго-запад и проходящая через северную часть Неджива. Выбирая этот путь, вы очутитесь меньше чем в пятидесяти километрах от границы, а когда до нее останется менее десяти километров, то либо держитесь на северо-запад, либо просто продолжайте двигаться на запад. Трудно сказать, какую часть границы легче пересечь. Я бы посоветовал южную, потому что там вы сможете продолжать свое движение по северо-западному маршруту, который выведет прямо к Аль-Ариш. Если вы выберете северное направление, то придется потом возвращаться на основную трассу между Рафахом и Аль-Ариш, по которой тяжелее проехать и которая тщательнее контролируется.
Бак решил выбрать самый южный из четырех участков границы и молиться, чтобы его не остановили на пути к нему.
Цион бен-Иегуда лежал на полу под сиденьями, пока Бак, чтобы почувствовать себя в безопасности, не отъехал достаточно далеко на юг от Иерусалима. Цион приподнялся с пола и, соблюдая осторожность, добрался до него.
— Вы не устали? — спросил он. — Если хотите, я могу вас сменить.
— Что за шутки!
— Мне не до смеха. Я долго еще не смогу находить в окружающем меня мире что-нибудь смешное, — ответил Цион.
— Это вы серьезно собираетесь сесть за руль автобуса? А что мы будем делать, если нас остановят? Меняться местами?
— Я просто предложил.
— Спасибо за предложение, но об этом даже речи не может быть. Хоть я и хорошо отдохнул, но нахожусь в состоянии смертельного страха. Сидя за рулем, я, по крайней мере, не потеряю бдительность.
Бак сбросил скорость, чтобы проехать поворот, и Циона по инерции качнуло вперед. Он наткнулся на металлический стержень рядом с водительским сиденьем, его зашатало и отбросило на Бака, который в свою очередь резко сдвинулся влево.
— Я же вам сказал, Цион, что все отлично и не нужно постоянно пытаться растолкать меня.
Он бросил взгляд на Циона в надежде увидеть на его лице улыбку. Однако тот чувствовал себя крайне неловко и рассыпался в извинениях. Затем он сел позади Бака, опустив голову и уперев подбородок в руки, которые крепко держали планку, оделявшую водителя от переднего места.
— Когда нужно будет пригнуться, скажите мне.
— Когда скажу, уже будет поздно. Вас заметят…
— Я больше не вынесу езду в автобусе лежа на полу, — сказал бен-Иегуда. — Пусть видят, что нас двое.
Баку тяжело давалось выжимать из старого автобуса больше семидесяти километров в час. Он боялся, что дорога до границы займет всю ночь. Может, в этом и не было ничего плохого. Ведь чем темнее и позднее, тем лучше. Управляя автобусом, Бак успевал всматриваться в показания приборов и пытался не делать ничего такого, что могло бы привлечь к ним внимание. В зеркало заднего вида он заметил, что Цион сгорбился, и пытается облокотиться на спинку его водительского кресла. Баку показалось, что раввин что-то говорит.
— Прошу прощения, я не расслышал, — переспросил он
— Извините, Камерон. Я молился.
Позже Бак услышал, как он поет. Правда, спустя еще какое-то время Цион заплакал. После полуночи Бак сверился с картой и обнаружил, что они едут через Хайхеул, маленький городок, находящийся совсем рядом с Хевроном.
