Фредерик Браун - Персона грата: Фантастические повести и рассказы
Он вернулся к кровати, снял для удобства туфли и прислонил подушку к спинке. Для начала он взялся за свой журнал, «Поразительные Истории», и с прежним удивлением вновь рассмотрел обложку — иллюстрацию, которая была той же самой и вместе с тем каким-то непонятным образом другой.
Он долго смотрел бы на нее, если бы не одна мысль, заставившая быстро открыть журнал на странице с содержанием. Внизу, он прочел:
«Объединенные Издательства Бордена. Главный редактор — Л. А. Борден, редактор — Кейт Уинтон…»
Увидев свою фамилию Кейт перевел дух. Значит, он принадлежал этому месту — где бы оно ни находилось — и по-прежнему имел работу. И мистер Борден тоже был здесь… вот только, что случилось с его летней резиденцией, не под землю же она провалилась?
Ему пришла в голову еще мысль. Схватив журнал с рассказами о любви, Кейт едва не разодрал его в поисках оглавления. Да, редактором была Бетти Хедли. Однако он отметил кое-что странное — и этот журнал издавался Объединенными Издательствами Бордена, хотя июльский номер должен был еще носить знак издательства Уэли, ведь Борден купил журнал всего несколько дней назад. Знак Уэли должен был стоять даже на августовском номере. Впрочем, это было уже не так важно.
Самым важным было другое: какой бы безумной ни была эта Вселенная, в ней существовала Бетти Хедли.
Кейт облегченно вздохнул. Мир Бетти Хедли не мог быть плохим, даже если по нему разгуливали пурпурные чудовища с Луны. А если он, Кейт Уинтон, остался редактором своего любимого журнала научной фантастики, следовательно, по-прежнему имел работу и пропитание, и неважно, в кредитках ему платили или в долларах.
Мелодия из динамика внезапно стихла, раздался голос диктора:
«Передаем экстренное сообщение! Второе предупреждение жителям Гринвилла и окрестностей! Арктурианский шпион, разоблаченный полчаса назад, до сих пор не пойман. Все вокзалы, дороги и космодромы тщательно охраняются. Начаты обыски в домах. Просим всех граждан проявлять максимальную бдительность.
К оружию и стрелять без предупреждения! Ошибки могут и будут происходить, но еще раз напоминаем, что пусть лучше умрут сто невинных, чем сбежавший шпион вызовет смерть миллионов людей.
Стрелять при малейшем подозрении!
Повторяем словесный портрет…»
Едва дыша, Кейт слушал описание своей внешности.
«…около ста семидесяти пяти сантиметров, вес примерно семьдесят килограммов, одет в бежевый костюм и белую спортивную рубашку. Без шляпы. Глаза карие, волосы темные, волнистые, возраст около тридцати лет…»
Кейт медленно выдохнул. Они не знали, что он сменил одежду, и не упомянули, что он ранен. Значит, аптекарь не знал, что одна из пуль попала в цель.
Описание было довольно верным, однако не могло представлять для Кейта особой опасности: они не знали, что у него перевязана рука и одежда другая.
Разумеется, опасность еще не миновала: рано или поздно мужчина, в чью комнату он забрался, вернется в отель и заявит, что у него украли серый костюм и соломенную шляпу. Правда, Кейт оставил ему пятьсот кредиток, но тот все равно донесет, если слышал это сообщение. Кейт пожалел, что оставил деньги: обычный вор не привлек бы к себе такого внимания, как странный тип, который платит за то, что украл. Следовало забрать и другие вещи, чтобы инсценировать обычную кражу. Нужно было забрать все три костюма и сложить их в чемодан, лежавший на дне шкафа; тогда они могли бы только гадать, в каком из них он ходит.
А так, если они свяжут кражу в гостиничном номере с его особой, то снова будут иметь точное описание.
Однако… о, боги, во что же он вляпался? Стрелять без предупреждения! А он-то едва не надумал отдаться в руки властей!
Приказ «стрелять без предупреждения» исключал какие-либо контакты с властями.
Черт знает почему он оказался в смертельной опасности, и не было никакой возможности объясниться. Несмотря на блокаду вокзалов и дорог, надо было как-то вернуться в Нью-Йорк и разобраться в ситуации. Только каким он будет, этот Нью-Йорк? Таким, каким знал его Кейт, или совершенно иным?
В номере стало жарко и душно. Кейт подошел к окну, открыл его и постоял, глядя на улицу внизу. Обычная улица, такие обычные люди. Впрочем, он тут же заметил трех высоких пурпурных чудовищ, они плечо к плечу вышли из кинотеатра. И никто не обратил на них внимания.
Кейт поспешно отодвинулся от окна — ведь один из пурпурных мог оказаться тем, что видел его в аптеке. Для него все чудовища выглядели одинаково, но если они привыкли к людям — а так, похоже, оно и было, — тот наверняка узнает его, если встретит снова.
Вид пурпурных чудовищ заставил Кейта вздрогнуть от страшной мысли: а что, если он спятил? Возможно ли это? Если да, то это самое безумное сумасшествие, о котором он когда-либо слышал, а ведь в колледже он ходил на лекции по психиатрии.
Но если же он и вправду спятил, то что было иллюзией: мир, в котором он теперь находился, или тот, что остался в воспоминаниях?
Мог ли его мозг создать набор фальшивых воспоминаний о мире без космических кораблей, без пурпурных чудовищ с Луны, с долларами вместо кредиток, без арктурианских и земных колоний на Марсе?
Могло ли быть так, что именно в этом мире Кейт провел свою жизнь, а тот, который казался ему знакомым — мир из его воспоминаний, — был творением больного разума?
Однако, если этот мир был настоящим, а его воспоминания до семи часов вечера — просто видения, то кто же он такой? Арктурианский шпион? Это казалось не менее правдоподобным, чем все остальное.
И тут в коридоре послышались тяжелые шаги нескольких человек. Потом в дверь громко и решительно постучали.
— Полиция, — произнес чей-то голос.
Глава 4
Сумасшедший Манхеттен
Кейт глубоко вздохнул, торопливо обдумывая положение. Он только что слышал по радио, что в домах начались обыски. Вероятно, дело именно в этом. Разумеется, его, как только что заселившегося, должны проверить первым. У них не было никаких оснований для подозрений, кроме времени его прибытия сюда.
Что может выдать его в случае обыска? Деньги! Не кредитки, которые дал ему аптекарь, а мелочь и доллары в бумажнике.
Кейт быстро вынул из кармана мелочь, которая у него осталась — четвертак, два дайма[12] и несколько центов, а из бумажника банкноты — три десятки и пару долларов.
Стук повторился, на этот раз громче и настойчивее.
Кейт завернул мелочь в банкноты, и, высунувшись в окно, положил небольшой сверток на край карниза, за пределами видимости.
Потом резко выдохнул, подошел к двери и открыл ее.
