Юрий Греков - Слышишь, Кричит сова !
И тут из-под этой оглушающей мысли вывернулась другая, махонькая, но вполне заслуживающая возгласа "эврика!" Странное оцепенение ушло, и Алексей, подоткнув подушку, улегся. Поворочался, пробормотал: "утро вечера мудренее", уже точно зная, что утром - прощай, Ялта! А вечером - да поможет Аэрофлот! - он нажмет кнопку звонка у двери, чей адрес мелкими загогулинами указан на белом картонном прямоугольнике.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Вечер старательно красил окошко густеющей синевой, сумерки заползали в комнату, подступали все ближе и ближе. Но Иван, следуя собственноручно изготовленному лозунгу на стене мастерской, старательно экономил электроэнергию. И только ткнув паяльником вместо проводки в собственный палец, чертыхнулся и нажал кнопку настольной лампы-переноски. Окно, словно в ответ, мгновенно загустело чернотой, темнота разбежалась по углам.
Иван, удовлетворенно хмыкнув, взял отброшенный было паяльник и, уже ничем не отвлекаемый, продолжал работать, насвистывая по привычке. "Эх яблочко, куда катишься..." Радиоточка за спиной распевала про миллион алых роз, что, впрочем, не мешало Ивану ни паять, ни насвистывать свое "Яблочко".
Легкими движениями он орудовал в хитросплетениях желтых проводков, каждое касание жальца паяльника оставляло серебристую слезку олова. Иван был доволен - работа ладится. "'Послушаю последние известия,- подумал он,и буду закругляться".
И тут радио, словно услышав, поперхнулось на полуслове, помолчало и неожиданно громко сказало: - Здравствуйте!
Иван вздрогнул, поднял голову. Прямо перед верстаком стоял невысокий щупловатый парень и как-то нахально ухмылялся. Глаза у парня тоже были нахальные. Иван заметил сразу и это ему сразу не понравилось.
- Вы будете Иван Петрович Жуков?
- Ну я,- хмуро подтвердил Иван, подумав мимоходом, что не иначе пробки у нежданного посетителя перегорели, сам ввернуть новые не может. Ну, коли трешку ему девать некуда, я вверну.
Но следующий вопрос прозвучал совершенно неожиданно: - Что же вы, Иван Петрович, не по специальности трудитесь? - спросил парень и подмигнул.
"Чего ему надо?" - начал злиться Иван и, берясь за паяльник, спросил: - Чего надо?
То ли неожиданный визитер неверно истолковал жест Ивана, то ли начало для чего-то ему нужного разговора складывалось не так, как надо, он вдруг посерьезнел, нахальство уплыло из глаз: - Да не сердитесь, Иван Петрович. Я ведь по делу. Посмотрите-ка вот эту книжицу.
Иван снова отложил паяльник, медленно поднял взгляд.
- Что за книжка еще?
Жуков оглядел протянутую ему книгу. Синяя обложка, вверху белыми буквами - "На кругах времен". Поскольку это название ничего ему не говорило, Иван, равнодушно повертев книжицу, хотел было вернуть ее, обозлясь внутренне и на разговор какой-то непонятный, и на себя за то, что никак разговор этот ненужный не оборвет - вон еще работы сколько - но тот сказал многозначительно: - Не торопитесь. Загляните-ка в оглавление...
Иван нехотя раскрыл книжку, заглянул в конец, медленно прочитал первое название, второе, третье и остолбенел. На мгновение зажмурясь, мотнул непроизвольно головой и снова посмотрел в оглавление. Четвертая строка осталась на месте, некрупными черными буковками было набрано: "Случай с монтером Жуковым". Не понадобилось и мгновения, чтобы увязалось в одно и название сборника, и название одной из повестей, и фамилия автора, которая сначала скользнула мимо сознания - мало ли на на свете однофамильцев. И всплыло в памяти с пугающей резкостью то, что Иван давно держал под спудом, чтоб не лезло, не будоражило душу.
- А вы кто будете? - наконец спросил Иван.
- Алексей Иванович Решетилов,- готовно откликнулся тот и снова подмигнул.
- Постой, постой,- недоверчиво вскинул бровь Иван, радуясь одновременно, что завязывающийся разговор отодвинет хоть чуть-чуть в сторону то, что снова толкнулось в его жизнь.- Ты не Ивана ли Александровича сынок?
- Его, его,- весело подтвердил парень.
Иван пригляделся - точно он. Бегал пацаном, класса на три младше. Шустрый был, в драку лез со старшеклассниками. Лет двадцать назад это было, а смотри, не забылось.
- А чего тебя аж сюда занесло?
- А тебя? - вопросом ответил тот.
- Ну, меня,- не нашелся, что сказать, Иван и перевел разговор: - А где работаешь?
- Да тут неподалеку...
Иван понял - не хочет говорить. Почему - непонятно, ну да ладно, как хочешь.
- И кем?
- Да как сказать? Монтером вроде,- ухмыльнулся тот, и заторопился: Знаешь что, Иван Петрович, я тебе эту книжку оставлю, на днях забегу,- и не ожидая ответа, шагнул к двери, обернувшись на ходу: - Книжку-то не посей, библиотечная,- и снова нахально подмигнул...
Ходьбы до дому Ивану было минут десять - общежитие для малосемейных, где ему выдали года три назад отдельную комнату, находилось в семи кварталах от электростанции. Кварталы, привычный к точности, Иван специально посчитал. Однажды попробовал даже подсчитать, сколько шагов от дому до работы, но, не дойдя до тысячи, зазевался, сбился и, посмеявшись над собственной дотошностью, подсчеты эти отставил. Главное - неподалеку. И все нужное под боком - работа, магазины всякие, даже баня всего в двух кварталах. Так что жизнью своей Иван был вполне доволен и потому еще, что тогда, три года назад, после того самого "случая", он в панике удрал из родного городишки куда глаза глядят и, оказавшись здесь, вполне мог устроиться куда хуже. Скажем, на работу надо было бы переться в другой конец города, да еще с тремя пересадками. Гастроном был бы не за углом, а через две трамвайные остановки. Да много ли нужно человеку для неудобства? Гвоздь в башмаке - махонький, но, как запомнилось Ивану еще со школьных уроков литературы, "кошмарней трагедии Гете".
В общем, жизнью Иван был доволен. И только где-то почти у донышка сознания сидел и в самый неожиданный момент остро ковырял, нарушая привычное равновесие, тот самый "случай". Правда, в последнее время Иван, попривыкнув к новому городу, к новой работе, все реже и все с меньшей отчетливостью вспоминал случившееся с ним по собственной глупости. И даже в глубине души надеялся, что "гвоздик" утомится ли, или затупится, и станет все по старой поговорке: было и быльем поросло. Но "гвоздик" не тупился, он только поджидал. Вот и сейчас вылез неожиданно, претворившись в книжку, принесенную нахальным земляком...
Ходьбы Ивану до дому было минут десять. Но путь, который он выбрал, нельзя назвать даже окольным - если нанести его на карту города, вышла бы такая путаница линий, что никакой самый заядлый разгадыватель лабиринтов, печатаемых в журналах для проверки смекалки читателя, не смог бы разобраться в Ивановом маршруте.
Жуков сначала отправился в гастроном. Подождал, пока у кассы набралось побольше народу и только тогда пр-истроился в хвост. Такую же операцию проделал и у прилавка. В результате на покупку пачки пельменей ушло полчаса. Покупка эта, к слову сказать, была вовсе не обязательной, поскольку дома в собственноручно сконструированном холодильнике лежали две точно такие пачки. Потом Иван зашел в хлебный. Но то ли булки, выставленные на прилавке, то ли девчонки-продавщицы ему не понравились, но он недовольно буркнув что-то, зашагал в другую булочную, до которой лучше бы доехать на трамвае, поскольку три остановки все-таки. Но Иван отправился пешком. Однако, как говорится, сколько веревочке ни виться...
