Айзек Азимов - ИНЫЕ МИРЫ, ИНЫЕ ВРЕМЕНА. Сборник зарубежной фантастики
Когда они почти подошли к деревушке, из-за поворота показалась фигура нищего оборванца, еле переставлявшего ноги по дорожной пыли.
— Хэлло, Немой Джо! — бодро окликнул его паренек.
Незнаконец в ответ лишь пробурчал что-то нечленораздельное и продолжал идти. Он был высоким и худым, с небритым подбородком, в мокасинах и потрепанной кожаной рубахе. Проходя мимо Дэвидсона, нищий остановился и посмотрел ему в лицо колючими хитрыми глазками. Улыбнувшись, он обнаружил два ряда желтых зубов:
— Не найдется ли медяка для бедного человека, приятель? — спросил Джо глухим бесцветным голосом.
Дэвидсон пошарил в своих карманах и выудил маленькую монетку. Мальчик посмотрел на него с явным неодобрением, но все же передал деньги нищему.
— Всего вам наилучшего, мистер, — поблагодарил оборванец и вновь заковылял по дороге. Пройдя несколько шагов, он остановился и, повернувшись, сказал:-Жаль, что вы опоздали к костру, мистер. Зрелище было потрясающее.
Городок по существу состоял из маленьких двухэтажных хижин, разбросанных вокруг центральной площади.
В центре ее возвышался крепкий стальной столб, у основания которого, к своему великому ужасу и отвращению, Дэвидсон увидел черную, еще дымящуюся массу.
Вздрогнув, он отвел взгляд в сторону.
— Что с вами, мистер? — с ноткой презрения в голосе спросил мадачик. — Разве на Дариаке III не сжигают на костре ведьм и колдунов?
— Не слишком часто, — ответил Дэвидсон. Он вдруг обнаружил, что пальцы рук у него дрожат, и поспешил спрятать их в карманы.
Он подумал о Кечни, который сейчас в полном комфорте и спокойствии находится на Земле. Сам же он обречен на пятилетнее пребывание в средневековом диком кошмаре, имя которому — Мондарран IV. Похоже на тюремный cрок.
Нет, пожалуй, еще хуже. В тюрьме не надо ни о чем думать, там никаких забот. Отработал день в каменоломнях и получаешь миску похлебки и возможность спать ночью.
Здесь все по-другому. Дэвидсон едва подавил готовое слететь с его губ проклятие. Постоянно нужно быть начеку, подавлять в себе импульсы, позывы использовать свои телекинетические силы — иначе жизнь его бесславно окончится у того самого железного столба, который ему довелось увидеть пару минут назад.
Он усмехнулся. КЕЧНИ ЗНАЕТ СВОЕ ДЕЛО, — невольно восхитился про себя Дэвидсон. — ЕСЛИ Я выЖиВУ ЗДЕСЬ, то СМОГУ выжить в ЛЮБОМ МeСТe ПРИ ЛЮБЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ.
Расправив плечи, с улыбкой на губах, он твердым шагом направился к центру городка.
Навстречу ему шагнул добродушно улыбающийся высокий мужчина с лицом, загорелым до черноты.
— Хэлло, незнакомец. Моя фамилия Дoмарк. Я — мэр этого города. Кажется, вы здесь новичок?
Дэвидсон утвердительно кивнул.
— Я только что с Дариака Ш. Хочу здесь попытать счастья.
— Дoбрo пожаловать, дружище, — голоc Домарка звучал очень приятно. — Жаль, что вы опоздали на наше маленькое утреннее шоу.
— Да, — в cамом Деле, жаль, — выдавил из себя Дэвидсон. — А что, у вас тут много хлопот с ведьмами и колдунами?
Лицо Домарка помрачнело: — Да, всякое бывает. Случается, кто-то выкидывает разные там штучки. Но мы таких быстро отправляем к их праотцам на небо. Разная нечисть нам тут не нужна, приятель.
— Вас можно понять…
— Вог недавно один парень с Леи аргона VII рабогал у нас пчеловодом. Парень хороший во всех отношениях — молодой, с головой на плечах. Все поглядывал на мою дочь. Нам всем oн нравился. Никто не мог про него подумать, что он… хмм… неправильный человек.
— Колдун?
— Ну да, конечно. Целый улей пчел накинулся на него и принялся жалить. А он — что ты думаешь? Так весело посмотрел на них, и тут из пальцев его рук появился самый настоящий огонь! — Домарк тряхнул головой, увлеченный воспрминаниями. — Всех пчел сжег дотла… Даже не сопротивлялся, когда мы его вздернули на суку.
— Вздернули? Почему не сожгли?
— Этих ребят, имеющих дело с огнем, бесполезно жечь. Мы их сразу же вешаем.
ОДИН ИЗ ЛЮДЕЙ КЕЧНИ, ВОЗМОЖНО, — подумал Дэвидсон. — ПИРОТИК, ТРЕНИРОВАВШИЙ ЗДЕСЬ СВОИ СИЛЫ. ДОЛГО НЕ ПРОДЕРЖАЛСЯ.
Секунду он жевал свою нижнюю губу:
— Где здесь можно остановиться? Снять комнату или что-нибудь в этом роде?
Комната нашлась в доме семьи Райахарт, на маленькой ферме в десяти минутах ходьбы от центра деревни, где было вывешено объявление о найме рабочей силы на летний сезон.
Он вселился к Райнхартам в тот же вечер, распаковал свой объемистый чемодан и повесил скромные пожитки в шкафу. Затем спустился вниз к хозяевам.
Семья состояла из пятя человек. Сам Райняарт был лысеющны мужчиной пятидесяти шш около того лет, с добродушным лицом, вскрытым густым загаром, который приобретается в течение длительных лег работы под открытым небом. Его жена, женщина внушительных размеров, носила старомодный передник. Она имела сочный мужской баритон и излучала простоту и гостенрнимство деревенского дома. Это был образец семьи, какого давно уже не существовало на столь искушенной планете, как Земля. У них было трое детей. Джани — длинноногая, строй кая девица лет семнадцати; Бо — хмурый, мускулистый восемнадцатилетний юноша; и Бастер — коротышка одиннадцати лет от роду. Счастливое семейство, подумал Дэвидсон.
Он вышел из комнаты — с трудом заставив себя открыть и закрыть дверь рукой — и начал спускаться по лестнице. На четвертой ступеньке Дэвидсон поскользнулся и, чтобы сoхранить равновесие, ему пришлось применить свои силы. Стоя, он так и проехался по лестнице вопреки законам гравитации. Когда до Дэвидсона дошло, что он натворил, на лбу у него выступила испарина.
НИКТО НЕ ВИДЕЛ. Никто ничего не видел.
Сколько еще раз он так ошибется?
Минуту-другую Дэвидсон подождал, пока кровь отхлынет от щек, станет нормальным дыхание, и лишь затем вошел в комнату хозяев. Все Райнхарты были в сборе.
Джани бросила на него равнодушный взгляд и сказала, обращаясь ко всем присутствующим:
— Ужин готов.
Дэвидсон уселся. Райнхарт, как глава семьи, прочитал короткую молитву за здравие, замолвив слово и за Дэвидсона, как за нового работника в их семье. Затем в дверях появилась Джани с подносом в руках, на котором была, большая чашка дымящегося супа.
— Цаяьшш оближете, — пообещала она.
Райнхарты подвинулись, чтобы дать ей возможность поставить поднос на стол. Он уже коснулся стола, когда случилось Этo. Дэвидсон видел все с самого начала и от сознания своего бессилия до крове прикусил нижнюю губу. Чашка начала скользить к краю подноса. Он смотрел, и все ему виделось словно в замедленной съемке.
