Рэй Брэдбери - На волне космоса
— Не отчаивайтесь, — призывал Уинтон, и голос его звучал, как колокол. — Теперь, когда я показал вам свет, вы знаете, что жили во тьме и грехе всю свою жизнь, но не отчаивайтесь…
Переводная машина могла усвоить большое количество слов и фраз на любом языке; если в нее вводили перевод полусотни слов, она на их основе могла воссоздать грамматическую схему туземного языка; и она выдавала перевод любого слова, которое твердо знала. Накануне Гендерсон нашел значение нескольких туземных слов и ввел их в машину, и теперь она глухим низким голосом добросовестно переводила то знакомое, что встречалось в речи проповедника. Ее громовой голос был голосом Гендерсона, записанным через фильтр и усиленным в двадцать раз.
— Я… СВЕТ… ВАМ… ВЫ… ЖИЛИ… ТЬМА… ЖИЗНЬ…
Туземцы сидели на траве и слушали в терпеливом недоумении.
— Отец Уинтон, — окликнул Гарри.
Но Уинтон ничего не слышал. Он продолжал говорить, и в голосе его были кротость и прощение.
— Нет, скажите себе только: «Я жил в заблуждении, но теперь я знаю истинный путь к праведной жизни».
Машина переводила:
— СКАЖИ… СЕБЕ… Я… ЖИЛ… ПУТЬ… ЖИЗНЬ…
Гендерсон решил не сообщать проповеднику, что именно переводит машина. Но это надо было прекратить.
— Отец Уинтон!
Проповедник повернулся и благосклонно взглянул на него.
— В чем дело, сын мой? — Он был моложе инженера и беззаветно верил в свою правоту.
— Сын мой… — пророкотала машина на туземном языке, и туземцы уставились на Гендерсона.
Гендерсон выругался. Туземцы подумают, что он сын Уинтона! Но проповедник не знал, что сказала машина.
— Не бранитесь, — мягко произнес он. — В чем дело, Гарри?
— Простите, — сказал Гендерсон, опираясь руками о край ящика. — Выключите ее, будьте добры.
— Добры, — прогремела машина.
Проповедник выключил ее.
— Да? — сказал он, наклоняясь. Он был одет по-старомодному: обтянутые темно-серые брюки и черная рубашка. Гендерсон ощутил смутную неловкость за свои шорты и открытую волосатую грудь.
— Отец мой, неужели вы думаете, что поступаете правильно, проповедуя этим людям? Переводная машина еще не отлажена, и мы ничего не знаем о них. Ученые никогда не заговаривают с туземцами, пока не изучат хорошенько их образа жизни. Я хочу сказать, вы чересчур спешите. Еще рано давать им советы.
— Я пришел, чтобы дать им совет, — мягко возразил Уинтон. — Им нужна моя духовная помощь. Антропологи приходят наблюдать. Они не вмешиваются в то, что наблюдают, — иначе объект наблюдения изменился бы. Но я здесь не для наблюдений, а для помощи. Почему я должен ждать?
Уинтон был весьма искусен в силлогизмах, он всегда ухитрялся повернуть дело так, что оказывался логически правым, хотя Гендерсон был уверен, что он почти всегда ошибается.
— Откуда вы знаете, что им нужна помощь? — спросил инженер. — Может, они живут именно так, как надо.
— Полноте, это просто дикари, а не ангелы. Я почти уверен, что они пожирают друг друга, или истязают, или совершают человеческие жертвоприношения.
— Человекоподобные жертвоприношения, — пробормотал Гендерсон.
— Не играйте словами. Вы сами знаете, что у них должны быть какие-то дикие и гнусные обычаи. Дикари на Земле обычно устраивали оргии и совершали жертвоприношения весной. Здесь сейчас весна, — великий Предначертатель, вероятно, привел нас сюда вовремя, чтобы помешать им.
— О господи! — сказал Гендерсон, вытирая лоб. — Если у здешних туземцев есть весенние обряды, а это вполне возможно, то они наверняка убеждены, что это придает силу солнцу, способствует урожаю и уловам рыбы. Они непременно верят, что без обрядов лето никогда не вернется и они погибнут от голода. Если Уинтон вмешается, они попросту убьют его.
Отец мой, уверяю вас, вмешиваться опасно. Давайте вернемся и сообщим об этой планете. Правительство пришлет сюда ученых. Ведь если ученые обнаружат потом, что мы вмешивались в обычаи туземцев, они сочтут это преступлением. Нас будут ругать в научных журналах.
Проповедник вспыхнул.
— Не думаете ли вы, что я трус, который боится гнева безбожников? Не думаете ли вы, что мы попали сюда случайно? Великий Предначертатель не случайно прислал меня сюда. Я ответствен перед ним, а не перед вами или перед вашими друзьями учеными. Я выполняю его веления! — Он подался вперед и впился в Гендерсона взглядом фанатика. — Ступайте оплакивать свою репутацию куда-нибудь в другое место.
— Антропология не любит подобного вмешательства, — произнес Гендерсон.
Уинтон сверкнул на него глазами.
— Но вы ведь не ученый, Гарри! Вы механик, инженер, так?
— Это верно, — согласился Гендерсон.
Уинтон кротко сказал:
— Тогда почему вы не возвращаетесь на корабль, к своим механизмам?
— Будут неприятности, — мягко сказал Гендерсон.
— К неприятностям я готов, — ответил достопочтенный Уинтон так же мягко. Он достал из своей сумки большой старомодный револьвер и положил его на колено.
Гендерсон пожал плечами и поднялся обратно по трапу.
— Ну и что? — Чарли с чашкой кофе в свободной руке заканчивал проверку регуляторов горючего.
Гарри молча прорезал пластикатовую оболочку, сорвал с себя тонкую пленку, смял ее в комок и бросил в мусоросборник.
— Он сказал, чтобы я занимался своими делами. Так я и поступлю.
Голос проповедника зазвучал снова, и время от времени машина произносила слова на местном наречии.
— Переводчик включен, — заметил Чарли.
— Пускай. Из всей длинной речи этого червяка он перевел только «я — жизнь — путь». — Гендерсон мрачно повернулся к книжному шкафу и достал «Руководство к наблюдению и поведению на планетах других миров с примерами».
— Все равно надо прекратить это! — Чарли стал подниматься по трапу.
Гендерсон пожал плечами.
— Попробуй. Пойди и скажи ему, что машина не действует. Мне надо было бы самому сказать это. Но если я сейчас подойду к нему, я его задушу!
* * *Чарли скоро вернулся.
— Все в порядке. Туземцы боятся Уинтона, но ящик им нравится. И они думают, вероятно, что ящик говорит сам по себе, а Уинтон только лопочет что-то бессмысленное.
— Это так и есть. Они правы.
— Я вижу, он тебе не нравится, — Чарли принялся разыскивать в шкафу второй экземпляр справочника для разведочных групп. — Я сказал Уинтону, что он производит на туземцев плохое впечатление. Это остановило его. Он сказал, что отложит проповеди на недельку, а пока будет изучать туземцев. Но он добавил при этом, что мы должны наладить машину так, чтобы она переводила все его слова. — Чарли улыбнулся. — Так что время у нас есть.
